Да, Венанда, это молитва. Молитва это не формальность. Чтобы помолиться, вам не нужно идти в церковь — те же, кто идут, не понимают, что такое молитва. Вам не нужно идти в храм, мечеть или гурудвару — те же, кто, идут, только претендуют.
Молитва — это что-то от сердца. Она может случиться где угодно. Где бы она ни случилась, там и находится храм. Вам не нужно идти в храм, чтобы помолиться, но где бы вы ни молились, вы этим создаете храм, невидимый храм. И где бы человек ни склонялся в молитве перед существованием, это место становится священным.
Для молящегося сердца любой камень становится Каабой, любая вода становится водой Ганга. Для молящегося сердца любое дерево — это дерево Бодхи Вопрос не в формальности: вопрос в чувстве возне- сенности. Да, молитва означает именно это: когда вы начинаете вдруг чувствовать вознесенность, когда сила тяжести больше не давит на вас, когда вы знаете, что все исчезнет и вы невесомы; когда нет прошлого, камнем висящего у вас на шее, и нет будущего, сбивающего вас с толку и уводящего от настоящего — тогда это мгновение — все, это здесь, вот это мгновение — все во всем, и что-то открывается в сердце, и льется аромат. Иногда словесно, иногда в молчании. Иногда в бессмысленных словах, иногда как в детском лепете. Иногда она становится песней или танцем. А иногда вы просто сидите, как Будда — в полном молчании, без движения; иногда это центр циклона.
У молитвы не бывает жесткой формы. Как только вы придаете ей жесткую форму, вы ее уничтожаете. Молитва — это спонтанность. И всякий рад, когда она приходит, она приносит новый аромат. Вам не дано ее предугадать Когда она приходит, она всегда приходит неожиданно — вам не дано вызвать ее принуждением. Да, вы можете ее пригласить, но вы не можете выдать ее по заказу Когда она приходит, она приходит. Она приходит, как бриз, и вот вы уже наполнены ею. А потом она уходит. Красив ее приход — и уход ее тоже красна Когда она приходит, она омывает и отогревает вас Когда она уходит, то оставляет всегда за собой великую тишину, первозданную тишину Подобно уходу шторма, оставляющего после себя полную тишину.
Красив ее приход — и уход ее тоже красив. Но не думай ни одного мгновения, Вандана, что ты можешь ее устроить. Если ты попытаешься ее устроить, ты упустишь ее спонтанность Ты убьешь ее. И тогда она уже не будет птицей, вознесшейся в небо. Тогда она будет лишь птицей в твоей золотой клетке — она будет лишь как эта птица. Куда девалась ее красота? Ведь красота — это неотъемлемая часть свободы. Без свободы красота существовать не может. Всякий раз, когда утрачивается свобода, утрачивается и красота. Рабство уродливо.
Да, птица была красива, когда она взлетала на крыльях в небо и пела с облаками. То было великое благословение. Когда она парила на крыльях высоко в небе и плыла в отпускании. И то была великая радость. Одно лишь наблюдение за ней было экстазом. Но вот ты хватаешь птицу и собираешься заткнуть ее в клетку усыпанную бриллиантами — на что птице бриллианты? Что птице золото? Ее золото — это открытое небо, а ее бриллианты — свободно плывущие облака, и солнце, и луна, и звезды.
Птица в клетке кажется живой, но она больше не жива. Это всего лишь видимость Такова и молитва. Если ты управляешь ей, то она — птица в клетке. Никогда не управляй молитвой Это великое. И человеку надлежит относиться к этому великому с большим почитанием.
Но человек не был почитающим! Вот почему в мире теперь столько молитв — молятся индуисты, молятся мусульмане, молятся христиане — вся молятся — и где же молитва? Если бы в мире действительно было столько молитвы, мир был бы раем. Если бы столько молитвы исходило из сердец, то облака молитвы окутали бы всю землю и посылали б ей свои благодатные дожди. А между тем создается такое впечатление, что повсюду царит одна лишь ненависть, насилие, война. А молитву нигде не найти. Здесь что-то не так Эта молитва искусственна.
Вандана, что бы ни случилось с тобой, позволь этому случиться. И никогда за это не цепляйся. А ум пытается за это уцепиться. Вот почему я настаиваю на том, чтобы ты оставалась сознающей. Ведь всегда, когда случается что-то красивое, ум так и норовит это сохранить — он очень жаден — всегда, когда случается что-то красивое, он тут же норовит за это уцепиться Тут же норовит стать хозяином этого, да так, чтобы он мог вызывать это снова и снова, как только пожелает.
Но существуют вещи, которые вам не подвластны: любовь, медитация, молитва, красота, грация, Бог. Они вам не подвластны! Самое большое, что вы можете — это открыться, пригласить их и ждать. Но вы не можете их притянуть Притянув, вы получите что-то искусственное, таинственное. А настоящее к вам так никогда и не придет. Это такие вещи, которые вы можете взять лишь открытыми ладонями.
А между тем ум твердит «Пока это здесь, не упусти момент — хватай. Держи это в своем кулаке или запихни в свой сейф — и запри его на замок».
Но вы не сможете запереть в сейф цветы. Вы сможете запереть деньги, потому что деньги мертвы. А цветы вы запереть не сможете, потому что они живые. Они должны цвести на дереве, коренясь в земле, коренясь в солнце, коренясь в ветре. Они способны жить только так. Отсеки от них все источники жизни, и они умрут, испуская омерзительную вонь Да, это молитва.
Да, это молитва. И теперь наблюдай Теперь она приходит, и пусть она уходит... Никогда не мешай этому процессу Когда она приходит — чувствуй благодарность. Когда она не приходит — жди. Не сетуй — она придет. И будет приходить снова и снова. Если только ты можешь ждать, ждать и терпеть. И терпеть, она непременно придет. Она всегда приходит.
Третий вопрос:
Самопознание — это противоречие в понятии. Когда оно на самом деле происходит, то нет ни самости, ни познания. Если есть самость, оно не может происходить. Если есть познание, это значит, что оно не произошло. Поэтому прежде всего необходимо понять следующее.
Первое: чтобы произошло самопознание, самость должна исчезнуть. Вы должны все забыть о вашем эго. Вы должны пребывать в состоянии без-эго.
И второе: вы должны также все забыть о познании. Если вы постоянно жаждете познать, то сама эта жажда будет вам помехой. Бог открывает себя лишь тем, кто ничего не жаждет, кто ничего не желает — даже того, чтобы познать Бога. Тайны открываются лишь тем, кто просто пуст, кто не требует Бога. Они ждут с открытыми глазами, они ждут с открытыми сердцам, но не требуя.
Ваше требование в основе своей ориентировано на эго. Почему вы хотите знать? Потому что знание дает власть. Постарайтесь это понять. Знание есть власть. Чем больше вы знаете, тем больше становится у
