* * *
Не вини меня, друг мой,- я сын наших дней,
Сын раздумья, тревог и сомнений:
Я не знаю в груди беззаветных страстей,
Безотчетных и смутных волнений.
Как хирург, доверяющий только ножу,
Я лишь мысли одной доверяю,-
Я с вопросом и к самой любви подхожу
И пытливо ее разлагаю!..
Ты прекрасна в порыве твоем молодом,
С робкой нежностью первых признаний,
С теплой верой в судьбу, с детски ясным челом
И огнем полудетских лобзаний;
Ты сильна и горда своей страстью,- а я…
О, когда б ты могла, дорогая,
Знать, как тягостно борется дума моя
С обаяньем наставшего рая,
Сколько шепчет она мне язвительных слов,
Сколько старых могил разрывает,
Сколько прежних, развеянных опытом снов
В скорбном сердце моем подымает!..
1883
Русские поэты. Антология русской поэзии в 6-ти т. Москва: Детская литература, 1996.
* * *
Как каторжник влачит оковы за собой,
Так всюду я влачу среди моих скитаний
Весь ад моей души, весь мрак пережитой,
И страх грядущего, и боль воспоминаний…
Бывают дни, когда я жалок сам себе:
Так я беспомощен, так робок я, страдая,
Так мало сил во мне в лицо моей судьбе
Взглянуть без ужаса, очей не опуская…
Не за себя скорблю под жизненной грозой:
Не я один погиб, не находя исхода;
Скорблю, что я не мог всей страстью, всей душой
Служить тебе, печаль родимого народа!
Скорблю, что слабых сил беречь я не умел,
Что, полон святостью заветного стремленья,
Я не раздумывал, я не жил,- а горел,
Богатствами души соря без сожаленья;
И в дни, когда моя родная сторона
Полна уныния, смятенья и испуга,-
Чтоб в песне вылиться, душа моя должна
Красть редкие часы у жадного недуга.
И больно мне, что жизнь бесцельно догорит,
Что посреди бойцов – я не боец суровый,
А только стонущий, усталый инвалид,
Смотрящий с завистью на их венец терновый…
27 июля 1884
Русские поэты. Антология русской поэзии в 6-ти т. Москва: Детская литература, 1996.
ПАМЯТИ Ф. М. ДОСТОЕВСКОГО
Когда в час оргии, за праздничным столом
Шумит кружок друзей, беспечно торжествуя,
И над чертогами, залитыми огнем,
Внезапная гроза ударит, негодуя,-
Смолкают голоса ликующих гостей,
Бледнеют только что смеявшиеся лица,-
И, из полубогов вновь обратясь в людей,
Трепещет Валтасар и молится блудница.
Но туча пронеслась, и с ней пронесся страх…
Пир оживает вновь: вновь раздаются хоры,
Вновь дерзкий смех звучит на молодых устах,
И искрятся вином тяжелые амфоры;
Порыв раскаянья из сердца изгнан прочь,
Все осмеять его стараются скорее,-
И праздник юности, чем дальше длится ночь,
Тем всё становится развратней и пошлее!..
Но есть иная власть над пошлостью людской,
И эта власть – любовь!.. Создания искусства,
В которых теплится огонь ее святой,
Сметают прочь с души позорящие чувства;
Как благодатный свет, в эгоистичный век
Любовь сияет всем, все язвы исцеляет,-
И не дрожит пред ней от страха человек,
А край одежд ее восторженно лобзает…
