малейшей опасности стаду, и уводит его подальше. Но не приведи вам господи вторгнуться в жилище архара-холостяка зимой!.. Его смелости и безрассудной отваге, а еще свирепости может позавидовать любой медведь-шатун!
Это был старый, умудренный опытом, матерый, если так можно сказать про архара, козлище. Не уступавший размерами хорошему ослу...
– Хозяин домой идет, Филин, будьте готовы, – раздалось в наушнике Андрея.
Баталия развернулась через несколько минут. Архар подошел ко входу в пещеру и, понюхав воздух, совершенно по-лошадиному зафыркал:
– Фр-р-ры! Фыр! Фр-р-ры!
– Ты че, конь? – подал голос из дальнего угла Индеец.
Лучше бы он этого не говорил! Атака последовала тут же! Архар сорвался с места, словно запущенный из катапульты. Счастье Артура, что его не подвела реакция. В то место, где еще секунду назад сидел Индеец, ударили рога, да с такой силой, что откололся порядочный кусок скалы!.. А дальше начался триллер. Архар гонял спецназовцев по пещере, словно здоровенный котяра мышей по амбару. И самое обидное, что он не понимал русского языка, иначе от матюгов, сыпавшихся на его козлиную голову, он давно бы упал замертво.
– Медведь! Жопу береги! – Игорь в последний миг сумел увернуться.
– Бля-а-а! Мудила рогатый! – орал Бульба, получивший в броник копытами.
– Э-э-э! Ёпт-ты-ть! – Змей подтянулся на выступавшем камне, едва успев улизнуть от рогов.
Этот цирк продолжался до тех пор, пока Бандера не грохнул архара по шее прикладом РПК, словно дубиной, улучив подходящий момент. Справились!..
– Не-е! На фуй мне такой отель не нужен! Я лучше на камнях! – Брат никак не мог отдышаться.
– Я по этому номеру километров десять отмахал, кх-хе! – отплевывался Бульба.
– Ага! Его в наш учебный центр надо – инструктором по общей подготовке! – утирал пот Медведь. – А потом на Олимпийские игры! Отвечаю – в марафоне все медали будут наши!
– Ну че, спецы, один козел чуть всю группу на рога не поднял? – Филин еле стоял на дрожавших от усталости ногах.
– Скотиняка дикая! – ярился Бандера. – С ним бы в поле встретиться...
– И че, рискнул бы один на один?
– Запросто! Таран – лоб в лоб! На танке...
Есть архара не стали, слишком жесткое у него от старости было мясо. Похоронили отважного серого аксакала, отойдя от пещеры километра на два...
...Началось ожидание... Рация на приеме и постоянные сообщения о нападениях. Но только два из них были похожи на Муссу. Андрей ждал...
Утром девятнадцатого декабря к нему обратился Медведь:
– Андрюха. Надо отправить пацанов за жрачкой – четвертые сутки одной водой питаемся, случись бой – грустно будет...
– Есть мысли?
– Пусть наша тройка сходит: Брат, Кабарда и Индеец – может, нароют что-то. Без еды-то поганенько. А если придется вдруг по горам бежать?
– Ладно, Игорь, отправляй. Если честно, то и у меня уже желудок к позвоночнику присох. Только аккуратно!
– Не боись! Все сделают как надо!
Ребята ушли на поиски старой, проверенной боевой тройкой... День тянулся медленно, всем казалось, что блеклое зимнее солнце подвесили к небу на невидимый крюк. Нет ничего тяжелее ожидания, особенно если ждешь ужин, не ев при этом четверо суток...
– Идут, – прошипел наушник голосом Змея. – Кажется, волокут еще одного архара.
Через несколько минут в пещеру ввалились уставшие охотники с добычей, Мулла поднял голову на Андрея:
– Бурдючная овца! Домашняя!
– Говори! – обратился к Брату в момент посерьезневший Филин.
– Пусто было кругом, да! А тут вдруг эта дура, одна!
– Ее же искать будут!
– Все равно волк бы задрал! Да и далеко ходили, брат! Много километров. Не найдут!..
– Ладно, посмотрим...
В этот вечер группа впервые наелась досыта. Брат, словно стараясь исправить свой промах, расстарался...
А наутро...
– Филин, к нам гости! – подал голос Индеец, стоявший в охранении.
Соблюдая максимально возможную маскировку, Андрей приник к биноклю. К лагерю медленно, рассматривая следы на земле, приближался старик в папахе и бурке, сопровождаемый двумя мальчиками лет пятнадцати.
«Вот и хозяин овцы пожаловал. Теперь все, придется сваливать отсюда побыстрее – пастухи не любят, когда у них овец воруют! Эх, Брат! Ведь сам же горец!..»
А дед тем временем уже подходил к пещере, держа наготове древнюю берданку. Филин приказал пропустить гостя, не причиняя ему вреда. Старик отважно вошел в пещеру, оставив мальчиков снаружи, и остановился, наткнувшись взглядом на десяток нацеленных на него «стволов». На старом, сморщенном годами и ветрами лице не дрогнул ни один мускул. Он смотрел на обросшие лица, голодные глаза, но внимание его привлекли необычные камуфляжи ребят. Понятно, конечно же, ведь даже в войсках еще не сталкивались с экспериментальным зимним камуфляжем «Снег». Ну и, конечно же, необычно толстые стволы автоматов. Да уж, «Вал» он не видел никогда... Старик всматривался в лица долго и пытливо. И вдруг, угадав каким-то чутьем старшего, спросил Филина:
– Вы русские?
– Русские, отец.
– Так далеко в горах?
– Такая служба.
– Ясно... – Он бросил взгляд на шкуру, оставшуюся от овцы. – Хорошая была. Но молодая и глупая... Значит, такая судьба.
Он еще подумал немного и позвал негромко:
– Али.
В пещеру вошел один из мальчиков.
Старик бросил ему несколько слов, видимо, на азербайджанском, и мальчик бросился из пещеры, увлекая за собой и другого. Медведь бросил острый взгляд на Филина, но тот только отрицательно качнул головой, и Игорь шепнул в микрофон рации сообщение для Индейца:
– Пропусти.
Все это не укрылось от зорких глаз аксакала:
– Это мои внуки Али и Керим.
– Кто ты, отец?
– Чабан. Много лет здесь пасу. – Он уселся на камень и продолжил: – Жаль овцу, конечно, но вижу, на доброе дело пошла.
– ?
– Я тоже был в армии. Давно. На той, Большой Войне. Разведка полковая... Лейтенант... Ты за Муссой охотишься? Тоже разведка?
– ?!
– Знаю, потому что вижу! Я в Трансильванских Альпах тоже группу в рейд водил...
– У тебя хорошие глаза, отец.
– Меня зовут Джабраил.
– Андрей, – представился Филин.
– Ты офицер, Андрей-джан?
