Такая была прапорщик Ахромеева – маршальская внучка...
Медведь несколько раз за эти годы порывался прекратить их отношения, особенно когда у них с Ленкой родился второй сын. Он тогда совсем уж было собрался, но... Его желание разбилось вдребезги о железобетонные доводы Жени: «Слушай, Игорь! Ну, какого тебе неймется, а? От жены я тебя не отбиваю! Ну, и чем тебе плохо? В Одессу поехал – „имеешь“, в Москве – „имеешь“ когда и как хочешь... И замуж я пока ни за кого не собираюсь – говорила уже! Так и пользуйся! Ты ж здоровый молодой мужик! А вот когда из Москвы переведешься или из армии уволишься насовсем, тогда все и закончится – обещаю!..»
Так оно и случилось... Через пять лет, в 1991-м...
Октябрь 1986-го. Дагестан
Аслан
В начале сентября, когда Медведь, ставший к тому времени комвзвода (на долгие два года!), со своей командой были наконец-то выведены из Афгана, они так все вместе и пришли в госпиталь Бурденко навестить своего теперь уже бывшего командира – старшего лейтенанта Князева и Беслана Батырова. Пришли, чтобы принять участие в одном «официальном мероприятии»...
Указом Президента СССР Шах был награжден орденом Ленина, а Батырыч удостоен звания Героя Советского Союза...[67]
Вручать награды – Шаху – орден и капитанские погоны, Батырычу – Золотую Звезду и обязательно сопутствующий ей орден Ленина – приехал сам маршал Ахромеев!.. Да и понятно – далеко не рядовое событие...
Медведь попытался было спрятаться за спиной Бати, но из этой его затеи ничего не вышло – он был третьим награжденным, правда, куда как более скромной медалью «За боевые заслуги». Игорь, в парадном кителе, на котором уже красовался неплохой набор, с высоты своего роста смотрел на маршала.
Смешно, но «второе лицо» во всех вооруженных силах был мелковат ростом – едва ли выше 165 см. Он даже имел подпольную кличку – Строгий Карлик... А уж по сравнению с Медведем... Маршал «дышал в пупок» прапорщику!
– Так, подполковник, ну а где же третий награжденный? – обратился он к Бате после вручения наград лежавшим на госпитальных койках Шаху и Батырычу.
– Прапорщик Барзов! – представил Игоря Батя. – Командир взвода разведки!
Маршал взглянул на стоявшего по стойке «смирно» Медведя и достал из красной коробочки медаль:
– Сколько в армии, прапорщик?
– Семь лет, товарищ Маршал Советского Союза! – рявкнул во всю глотку Игорь.
– Мы не на плацу, прапорщик, потише – здесь больные, – немного поморщился маршал. – Вижу, служишь неплохо – два ордена, да и эта медаль не первая... Орел! Ну, что ж, продолжай служить. И... Поздравляю!
– Служу Советскому Союзу!
– Это он принял взвод Князева?
– Так точно! – ответил Батя.
– Но должность-то офицерская, мало того – капитанская? На каком же основании?
– На основании старшего по званию в данном подразделении и как замкомвзвода!
– Ясно... Подыскиваете нового взводного, подполковник?
– Никак нет, товарищ маршал – прапорщик Барзов прекрасный командир взвода с большим опытом службы в этой должности.
– Вот даже как! Ну так представьте его к «старшему прапорщику», что ли... Для солидности!
– Есть представить! – улыбнулся Батя.
– Вот и отлично... – пробурчал по-стариковски Ахромеев.
Эх! Знал бы Строгий Карлик, с кем имеет дело!
А уж как заразительно смеялась Женя, когда узнала историю награждения.
...Тогда же взвод Медведя был реорганизован в отдельную разведгруппу, подчиняющуюся непосредственно командиру отряда. Из ее состава были выведены все солдаты срочной службы. Тогда же и определился, правда, поначалу случайно, да так потом и пошло, ее количественный состав – четырнадцать. Батя, всегда поручавший группе самые сложные задания, не желал более «случайных» потерь – в группу со всех потаенных пыльных уголков Советской Армии собирались, а поначалу отыскивались настоящие армейские профессионалы, желавшие посвятить свою жизнь службе. В группе Медведя служили только сверхсрочники...
А в октябре того же года случилась та история в Дагестане...
Ее непосредственными участниками стали «аксакалы» группы, с которыми довелось послужить и Филину, его верные и надежные друзья: Слон, Тюлень, Индеец, Кабарда, Бандера, только-только пришедшие в группу Док и Змей, ну и, конечно же, сам Медведь. Тогда в группе еще не было ни Ганса, ни Сала, ни Бая с Муллой, ни Брата, ни Бульбы – они пришли позже вместо тех, о ком Филину довелось только слышать: Кобра, Джигит, Бек...
...9 октября, срывая с плановых занятий по минно-взрывной подготовке, Медведя к себе срочно вызвал Батя. Оставив группу на своего тогдашнего «замка» Кобру, Игорь стремглав бросился в штаб Отряда, ломая голову над тем, что могло вызвать такой аврал.
«Есть работа для группы – не иначе!» – в этом он был уверен.
...Батя сидел за своим столом с лицом смурнее грозовой тучи и перебирал большими сильными ладонями какие-то ненужные ему сейчас бумажки. Руки Бати... Руки подполковника, абсолютно седого человека, которому было едва-едва за тридцать(!), были предметом обсуждения и зависти всего Отряда – редко кто мог проломить ударом кулака семисантиметровую сосновую плашку. Даже Медведь, хотя и его бог силой не обидел. Если честно, Игорь по силе уступал в Отряде всего-то двоим – Бате и Бандере.
...Батя сворачивал своими могучими пальцами какие-то бумажные то ли кораблики, то ли цветочки...
«Нервничает чего-то...» – подумал Медведь и обратился к командиру:
– Разрешите?
– Где тебя носит, Медведь, – двадцать минут жду?!
– Так на полигоне же занятия – посыльный пока дошлепал...
– Проходи, садись за стол – сейчас я тебя «озадачу»...
Командир расстелил перед Игорем большую скатерть карты.
– Что это?
– А хрен его знает, Батя, – пожал плечами Медведь. – Судя по небольшому кусочку Каспия – северо- восточный Кавказ.
– Правильно. Что еще?
– Ну... Вижу границы трех республик: Грузии, Дагестана и Чечено-Ингушетии... Там, насколько я знаю, высокогорье – Большой Кавказский хребет...
– И это правильно. Бывал там?
– Откуда?! Только слышал: мой Кобра из Цхинвали – это Южная Осетия.
– У тебя еще двое есть из тех мест.
– Ну, Кабарда хоть и оттуда, но далеко – он абхаз из Сухуми... А Джигит из Орджоникидзе, аварец...
– Насколько мне приходилось сталкиваться – аварцы живут в основном в Дагестане, и как раз в этом районе. – Подполковник постучал пальцем по карте. – Я не прав? Это же очень маленькая, закрытая народность – живут кланово. Аул как правило – один род. Чужаков сторонятся. Живут средневековыми устоями...
– В общем, все так... Аслан – это целая история. Он с детства национальной борьбой занимался. Есть там у них какая-то билисоба или что-то в этом роде – точно не знаю. Короче, в семнадцать лет поехал в Орджоникидзе на первенство кавказских республик. А домой вернулся с женой... Старшие рода его поступка не поняли – гуляй, мол, с кем хочешь, а жениться обязан на аварке, чтобы род не зачах. Нас, мол, и так мало... Да к тому же жена правоверного мусульманина не может быть христианкой!
