погрузили, БТР рванул в сторону батальона, задержавшегося Дубина обдало черным выхлопом, чуть не упал, и, только потом он увидел, что все остальные уже быстро возвращаются к бронегруппе.
Подошла небольшая колонна зеленых - афганской армии. На переднем танке сидели двое советников, их сразу выдавали русские морды под армейскими кепками иностранного образца. Встали рядом.
Видать что-то не складывалось, начальство медлило. Что затевалось,
Дубин и не знал. Он сбросил тулуп в люк, стало жарко после выноса тела и обратной пробежки, и, уселся на башню своей БМД. Мимо, к походной кухне, с котелком, быстро прошуршал дух из афганской колонны. Дух, которому на вид можно было дать лет сорок, перетянутый шнурком вместо ремня, выглядел довольно жалко. Дубин мысленно оглядел себя со стороны, и подумал, что выглядит он немногим лучше, но, ему пока лишь восемнадцать. Или девятнадцать… Неважно, с арифметикой нелады. Будем выкарабкиваться.
Как и все последние дни тянуло в сон. Серега, обычно, на выездах на сопровождение колонн, устраивал ему физзарядку в виде отжиманий от дороги. Сейчас он отсутствовал. Дубин встряхнул головой, оглянулся и обнаружил своего механика-водителя что-то докладывающим замкомбату. Тот выслушал, кивнул, и отвернулся. Серега побежал к машине, залез на свое место, и, ничего не объясняя, завел
БМД, прогрел немного, развернулся почти на месте, и машина понеслась к дороге.
Что Лупов там наплел Костенко за этот вояж, остается только догадываться, но, БМД, выскочив на асфальт, полетела к Мухаммед Ага.
Дубин не успел даже надеть шлем, он так и остался сидеть на башне, судорожно удерживая руками автомат на люке, и зацепившись ногами за выступы внутри башни, чтобы не вывалиться на ухабах, пока на дорогу не въехали. На скорости он стал замерзать, и сполз внутрь.
До Мухаммед Ага доехали минут за пятнадцать - двадцать. Там, остановившись у дувала, с обязательными старцами из 'Белого Солнца пустыни' Серега, который так Дубину ничего и не объяснил, а тот и не спрашивал уже, заглушил машину, вылез на броню и соскочил вниз.
Дубин выполз на башню теперь в тулупе. Серега о чем-то уже разговаривал с одним из старцев, присев на корточки. Тот, выслушав, только качнул головой, и, из противоположного дома вышли люди. Это были тоже немолодые мужчины, но, с короткими бороденками, не такими как у старцев. Они сняли плоский запасной бак с солярой с задницы
БМДшки, и стали сливать содержимое в свои емкости. Дубин подумал удивиться, но, посмотрев на механика-водителя, который улыбался чему-то, решил не вмешиваться.
Слили и расплатились чем-то. Лупов влез на теплый мотор машины, достал запасенную сигарету 'Black and White', своих
'Памиров' и 'Донских' мы не видели уже второй месяц, выпотрошил ее на руку, раскрошил третью часть какой-то палочки в табак, и забил все это обратно. С фильтром он тоже что-то сделал, Дубин не понял.
Вообще, разговаривать не хотелось. То, что Серега творит какую-то хрень, он понял уже давно. Но, он, хоть и не дембель еще, а только на него надежда у Дубина осталась. Уже бы сдох, если б Лупов не спасал своего молодого наводчика от других старослужащих.
Серега выкурил свою смесь, посмотрел на Дубина просветлевшим взглядом, и сказал:
- ПОЕХАЛИ!
И махнул рукой.
Обратно БМД неслась словно птица. Феликс. Дубин так и остался сидеть на башне, укутавшись в тулуп. Холод уже не брал - взошедшее солнце в безоблачном небе…
Пригревало психологически.
Что-то рвануло сзади, и, вдобавок просвистело мимо.
Граната!!!
Слетая в башню, Дубин еще успел подумать: и мина!!!!!
Развернув башню влево, он стал поливать зеленку из пулемета.
Но, поздно, засада уж взаду. Хотел еще из пушки вякнуть для куража, но палец на курке остановило недавнее воспоминание с последнего заезда. Там Полтинник уводил колонну, а пешие группы в кишлаке за речкой Логар, напротив того же Мухаммед Ага, пешие группы и наши, и
Царандоя и даже одна, Полтинника, нарвались на бой. И их кинули спасать пешеходов. В десант упали два - три царандоевца, один наш и двое из Полтинника, тронулись - всех вроде подобрали мы и другие машины. Отползаем, Дубин льет из пулемета, мост - не мост - две направляющие, а Дубин и не видит какой хлипкий мост, видит в прицеле духа с гранатометом, и выстрел! В себя. Сам тут же гранату в ответ и послал. Мимо. А машина то въехала уже на мост, и боковым выстрелом чуть не скинул Дубин ее в пропасть.
Заорал тогда Лупов в шлем:
- Ты, е… мать твою, урод че на… нас всех! Совсем ох…!!! Падла! Приедем домой вые..!!!
Так и не стрельнул из пушки на этот раз.
Дмитрий:
_ТАК, ТАКИ ТАК._
Дубин мыл пол. В кубрике положено мыть пол раз в день. Вот дух
Дубин и мыл. Приближаясь к печке, он уткнулся головой в сапоги
Кости. Костя и Серега возлежали на кроватях и курили что-то восточно-вонючее.
- Во, - сказал Серега, а ну пи…й сюда, - На, попробуй.
Дубин прикололся. Тряпка ходила туда-сюда, туда-сюда. В этих.
Руках. И так, главное, медленно. Туда-сюда, туда-сюда. Эта. Тряпка.
Раз - два. Три. Нет: раз - два. Раз - два. Раз - два.
Костя: 'Гляди, он забалдел. Дубин, смирно!' Восклицательный знак - слишком грубо, так, типа, смирно.
Дубин встал на ноги и изобразил 'смирно'. Неважно изобразил.
- Так. Демьян. Бросил мыть пол, пошел на КПП. Там такой сержант Тименбаев. Помнишь?
Дубин резво кивнул башкой и растянулся мордой в ухмылке.
- Вот, зови его сюда, скажи, что у нас есть. Все, вперед.
Так, так, так. Ноги пошли, так, так, так, пошли ноги.
Репродуктор над казармой седьмой роты говорил: Миллион, миллион, миллион, миллион, миллион алых роз. Из окна, из окна, из окна из окна, провал свалки напротив входа тоже пах. Дубин бежал на
КПП и гыгыкал, аки мерин.
Миллион, миллион, миллион, миллион, миллион алых роз. Это Алла
Пугачева.
Миллион, миллион, миллион, миллион, миллион алых роз.
Миллион, миллион, миллион, миллион, миллион алых роз.
