- Festina lente. В.И.П. - прочитал Алекс. - Это что такое?
- Поспешишь - людей насмешишь. - перевел Тема. - Или поспешай медленно.
- Это я и сам знаю, - сказал Алекс. - Но почему vip по-русски?
- Не знаю. - улыбнулся Тема. - Но предлагаю на этом остановиться.
- А, может, еще двадцать? До сороковой? - предложил Алекс.
- Рано. Давай, наполним мехи и в обратный путь.
- Хорошо. - улыбнулся Алекс. - Что тут у нас? Chateaux de la Tour
1993-го[Author:A.L.]?
Он наполнил меха вином и перекинул их через плечо. Друзья пошли в обратную сторону, обмениваясь веселыми комментариями по поводу отведанных вин. У самого входа они обнаружили ранее незамеченную небольшую бочку, стоявшую в стороне. На черной табличке была надпись
'Henessy Timeless'.
- Погоди-ка! - воскликнул Алекс. - Это же коньяк!
Над табличкой было накарябано давешним знакомым почерком - 'Nota bene. В.И.П.'
- Опять vip по-русски. - заметил Алекс.
Тема задумчиво разглядывал надпись, потирая подбородок.
- Владлен Иосифович? - пробормотал он чуть слышно. - Так вот откуда он брал коньяк!
- Что ты там бормочешь? - спросил Алекс.
- Ничего-ничего… - ответил Тема. - Пойдем отсюда.
Они вышли из винного погреба, Тема взялся закрывать дверь. Он передал факел Алексу, закусил сигару и, осторожно держа бокал на весу, потянул за литую позолоченную ручку. Дверь подалась легко и лязгнула, закрываясь автоматическим замком. Тема вытер руку о рубашку - ручка двери была вся в пыли и грязи, словно бы к ней не притрагивались несколько лет. Помещение, в котором они оказались, было тускло освещено. Анфилада залов, переходящих друг в друга, создавала совсем другое впечатление, чем сырое затхлое подземелье, из которого они попали в винный погреб. Друзья озирались, определяя источник света. Им был один из удаленных залов, где, судя по раздававшемуся треску, горел яркий открытый огонь. Факел оказался более не нужен. Алекс поставил его в ближайшее пустое крепление на стене. Тема пыхнул сигарой несколько раз, и выбросил окурок в черноту. Огонек запрыгал по полу, рассыпаясь искрами. Тема кивнул
Алексу на свет, и они двинулись в его сторону. Спустя несколько минут, они вступили в зал, стены которого были облицованы деревянными панелями. На стенах красовались картины, потемневшие от времени. Изображения были едва различимы. Большую часть одной из стен зала занимал массивный ярко пылавший камин из темного камня.
Посреди широкой каминной полки белел каменный вензель с литерой V.
От литеры по обе стороны тянулась надпись на латыни ex infinita veni
- ad infinitum venirum. Перед камином широким полукругом располагались тяжелые кожаные кресла с высокими спинками, к каждому из кресел прилагались маленький деревянный столик и небольшая скамеечка под ноги. Кресел было много, они окружали камин, создавая внушительный полукруг. Друзья заметили, что большая часть кресел уже кем-то занята. В креслах разместились люди, тени метались, и фигуры в креслах казались размытыми, как большие аляповатые чернильные пятна. Лишь время от времени вспышка пламени выхватывала из темноты бледные лица, переплетенные пальцы, кисти рук на столиках, в разнобой уставленных бутылками, бутылями, графинами, пепельницами, бокалами, чашами, рюмками и граненными стаканами. Алекс и Тема подошли к камину, робко оглядываясь, как бы устроиться поближе к огню. Три кресла из длинного ряда пустовали, они находились ближе, чем остальные. Друзья собрались было погрузиться в них, но тепло от огня было настолько притягательным и призывным, что они, не сговариваясь, вязли по табуретке от свободных кресел и присели к ближе камину. Меха с вином Алекс аккуратно поставил рядом со своей скамейкой, предварительно наполнив бокалы себе и другу. Они докуривали сигары и молчали. Из дальнего края ряда доносилось приглушенное бормотание - кто-то вполголоса, изредка срываясь на окрик, что-то кому-то доказывал. Слов было не разобрать. Тема украдкой прикрыл глаза от огня, чтобы не отсвечивало, и попытался рассмотреть спорящих в креслах людей. Их кресла находились слишком глубоко в комнате, и свет до них не добирался. Однако в ближайшем кресле Тема разглядел странную пару - старомодно наряженные в черное молодые барышни, не мигая, смотрели в огонь. Их руки были переплетены, на приземистом столике рядом с ними стояла супница и две суповые тарелки. Из супницы подымался пар с острым грибным ароматом. Теме запах показался очень неуместным, и он поморщился.
Шум из дальнего края становился тем временем громче, сейчас уже было явственно слышно, что вещал молодой голос с визгливыми истеричными нотками.
- О себе я меньше всего думал! Мне ничего не надо было! Я дал им все, о чем может мечтать человек! Думаете, мне кто-то мешал забрать все себе? Я мог радоваться жизни и не думать ни о чем! До меня все так делали! Никто не использовал его силу для всеобщего счастья и благополучия! Вы думаете, я им навязывал свою концепцию счастья? А как по-другому? Люди всегда живут чужими представлениями о том, что для них благо! Даже и доказывать не буду. Это и так очевидно! Я все им отдал! Так вот, люди так привыкают жить за счет чужих идей, что готовы разорвать, когда кредит истек, а счет блокирован! Одного понять не могу, мои намерения были самыми благими! Почему? - почти кричал голос. - Почему, он ушел? Я же не себе! Все - людям! Неужели он не видел?
Голос оборвался на самой высокой ноте. Немного помолчав, он произнес растерянно:
- Может, он сам зло? А я - дурак… А теперь… Что мне осталось?…
Алекс тихо зашипел, затягиваясь сигарой, он обжег себе пальцы. С сожалением он бросил окурок в камин.
- Сигары всегда заканчиваются не вовремя, - сказал он. - Жаль, что не прихватили с собой запас.
Тема покачал головой, соглашаясь. Он все еще озадаченно изучал замершие в креслах фигуры. Он старался быть тактичным и бросал короткие взгляды, не останавливаясь ни на ком подолгу. Одна из фигур зашевелилась, и ясный, немного высокомерный голос громко произнес с едва заметным иностранным акцентом:
- Молодые люди, позвольте угостить. У меня найдется пара Сан
Кристобаль де ля Габана для вас.
Алекс оживился и сказал, приподнимаясь со скамеечки:
- Вот же удача! Вы возвращаете меня к жизни!
Он приблизился к говорившему из кресла джентльмену. Тот достал из резной дубовой коробки две внушительного размера фигурадос и с гордостью произнес:
- Коллекционные.
Алекс одернул уже протянутую руку и засомневался:
- Может, не стоит, если коллекционные. Не такие уж мы и гурманы…
- Оставьте сожаления, друг мой, - сказал джентльмен с печалью. -
Вы не представляете, как редко удается угостить кого-то сигарой в этой зале.
Алекс взял сигары и протянул руку для благодарного рукопожатия.
Незнакомец пожал тонкими холодными пальцами ладонь Алекса и произнес медленно:
- Простите, сударь, ради Бога, что не встаю.
- Человеку, который спас меня от сигарного голодания, я готов простить, что угодно. - расщедрился Алекс.
Тема, напряженно выпрямившись, вглядывался в незнакомца. Он озадаченно хмурился, что-то осознавая. Алекс, тем временем, вернулся к Теме и протянул ему одну из сигар. Он выгреб из камина тлеющую щепку, раздул ее до огня и раскурил сигару, поделившись затем огнем с другом.
- Alia iacta est. - донеслось из недр стоявшего с краю кресла, каким-то дребезжащим надсаженным голосом.
- Такой Рубикон я готов переходить снова и снова, - ответствовал
Алекс, радостно пыхая сигарой.
Тема вздрогнул, услышав дребезжащий голос. Он попытался рассмотреть говорившего из кресла человека, но из-за резного обтянутого кожей подлокотника видно было лишь поднятую руку с коньячной
