выглядела она щемяще жалко и вновь будила ярость. Алекс отвернулся и начал изучать постеры - рекламки клещевого энцефалита и наркомании. Редкостная туфта.
Успел прочесть только пару предложений, как раздался топот, распахнулись двери и, длинное взъерошенное чудо в колпаке до потолка вылетело в коридор. Бегло оглядев больных, уставилось на Алекса:
- Ээ? Вы к нам?
- Нет, к вашей теще, - скривился презрительно.
- Господин Лешинский?
- А вы?
- Эээ, Михайлов, Сергей Иванович, дежурный врач. Проходите, - простер руку в сторону открытой двери, с милейшей улыбкой и прогибом почти до пола.
У алкоголика, травмированной бабушки и Ярославы вытянулись лица.
Такого сервиса они сроду не видели.
В рекордные сроки обалдевшая Суздалева была осмотрена, облучена, обработана, описана и отпущена. Боли уже не было - наступил шок, только от обслуживания, комплиментов, заверений и улыбок, что свалились на нее не хуже удара Димы или запоздавший от травмы - она не поняла. Как в ступор ушла, переступив порог кабинета, так и в машину с ним села.
- Что это было? - спросила Алекса минут через десять, с удивлением ощупывая аккуратно обработанную ранку на голове. Мужчина пожал плечами, включив музыку.
- Теперь в больницу только с тобой, - заверила, приписав его связям заботу о пациентке - о себе.
- Нет. Теперь о больницах забудь вообще, - сказал, как отрезал и тут же на другую тему разговор перевел, не давая задать естественный вопрос и получить пояснения его заявлению. - Кто такой
Дима и почему он посмел тебя ударить?
Ярослава поморщилась и затосковала о сигарете.
- Неприятная тема? - покосился на нее мужчина.
- Больная, - признала. - Можно я покурю?
- Можно. Если расскажешь.
- Ой, - ощупала карманы и сообразила, что сигарет нет, следом пришло запоздалое воспоминание о пакете с продуктами. - Ееее, - сползла по креслу.
- Не понял?
- Да так, - вздохнула. - Сигарет нет, продуктам алес капут.
- Немецкий изучала?
- Угу, - только какое это имеет значение?
Леший открыл бардачок и кинул ей на колени пачку незнакомых пахучих сигарет, пьезозажигалку. Гламурные штучки, - оценила и то, и другое.
- Клиенты дарят?
Мужчина кивнул не глядя.
- Классно.
- Не увиливай, рассказывай, что за Дима и что у него с головой?
- Плохо ему.
- Поэтому он решил поделиться этим 'плохо' с тобой.
- Ты не понимаешь.
- Но хочу понять.
- Зачем? Нет, правда, зачем тебе это, зачем со мной весь вечер провозился? Как ты вообще в моем дворе оказался? Случайно? Как-то очень много случайностей, что то и дело сталкивают нас.
- Фатум.
- Ты фаталист?
- Я реалист. Но речь идет о субъекте по имени Дима.
- Ай, - отмахнулась и вздохнула. - Он не самое худшее, - уставилась в окно, затянулась горьковатым дымом. - Понимаешь, мою подругу - его девушку, украли среди дня и увезли в Смоленск и там надругались. Теперь она не в себе, и он. Родителям кошмар. Вся жизнь под хвост из-за каких-то упырей.
- Так уж жизнь?
- А ты как думаешь? - повернулась к нему. - Насилие - самое страшное, его бояться как мужчины, так и женщины, но с женщинами проще, они слабее, поэтому чаще насилуют.
- Спорно.
- Серьезно?
- Допустим, случилось несчастье, но жизнь разве кончилась?
- Нет, но насилие ломает, оно как рубец на душе, как клеймо прокаженного - вроде не видно, но во взгляде, в речи, поведении проступает. Я не знаю, как будет жить Лариса, мне страшно за нее.
- А как бы жила ты?
- Я бы не жила, - спокойно ответила, глядя в окно. Алекс удивленно покосился на нее - решительно, девочка самое непредсказуемое создание из всех, с кем он сталкивался.
Он мог это объяснить - другие ценности, шкала приоритетов, голова забитая пустой романтикой и иллюзиями, шоры морали на глазах и аромат светлого будущего, что создается бодрыми рекламами и девизами. Только вздор все это. И на той плоскости, на которой жил
Лешинский это было известно, поэтому все было просто, ясно, предсказуемо, без всяких нравственных метаний и романтики. Грязно, но четко. А в грязи и фальши жить и остаться искренним и чистым - нонсенс.
Помести Ярославу на ступень выше, разбей очки иллюзий и пшик от ее светлых идеалов останется.
Наверное.
Леший поймал себя на мысли, что сомневается в этом.
- Один мой клиент сказал, что иерархия общества проста и банальна - есть рабы и хозяева. Все. Тут ничего не поделать, это факт - его можно принимать или отвергать, он останется неизменен.
- Согласна, - подумав, выдала Ярослава, вновь удивив мужчину.
- Почему согласна?
- Потому что это очевидно. Есть, например общественное мнение - и мы его рабы, а есть своя судьба, своя жизнь, и здесь мы хозяева.
- Ты интересная девочка, - протянул Леший помолчав.
- Обычная, - бросила равнодушно. Выкинула окурок в окно.
- Не скажи, - повернул к неону вывески супермаркета.
- Мы куда?
- Возвращать утерянное. И потом, я проголодался, а ресторанчики
- кафе отменяются, ввиду травмы, - сообщил доверительно. - Не погонишь? Чашку чая и дежурный бутерброд предложишь?
- Конечно, - согласилась беззаботно.
- Спасибо. Посидишь или со мной?
- Лучше посижу.
- Хорошо.
Вернулся он быстро и с двумя огромными пакетами. Сел и завел мотор.
Ярослава покосилась на провиант, потом на мужчину и рассмеялась:
- Поесть ты мастак.
- Грешен, - улыбнулся.
Минут через десять они были в квартире. Пока девушка разбирала провизию, Александр знакомился с ее убогим жильем. Заняло это пару минут. Он замер у стены, сложив руки на груди, и смотрел, как Слава раскладывает нарезку на тарелку, перекладывает конфеты в вазу.
Что-то теплое, нежное было в этой картинке. Он стоял и просто смотрел на девушку ни о чем не думая, а чувствовал целый букет эмоций, ощущений. И хотелось лишь одного - стоять вот так и стоять, смотреть и смотреть.
