перещеголять.
— По-моему, эта игра какая-то занудная, — проворчал Брюс, переворачиваясь на кровати и утыкаясь лицом в подушку.
— Да нет, говорю тебе, это очень весело. Ну давай же!
— Спасибо за предложение, но у нас даже писать нечем, — заметил Брюс.
— Да, и правда. Подожди, я сейчас что-нибудь найду.
— Нет, оставь. Мне неинтересно.
Полминуты спустя Хитер вернулась с письмом от поклонника и косметическим карандашом.
— Давай начинай, — взмолилась Хитер.
Брюс начал писать последовательность чисел.
— От одного до пятидесяти, ты сказала?
— Да, верно! — подтвердила Хитер, вонзая ногти себе в ладони.
— И сколько их должно быть?
— Давай начнем с двадцати, это уже неплохо.
— Ну вот, готово, — сказал Брюс.
— Тогда вперед. Читай!
— Да, сейчас. Ну как, готова? Сорок три, двадцать два, семь, тридцать два, девятнадцать, одиннадцать…
Хитер сосредоточилась, чтобы запомнить числа, которые читал Брюс. Брюс перечитал свой список еще раз, и Хитер выдала ему первые одиннадцать чисел. Вообще-то она запомнила все, но не хотела его обескураживать.
— Ну что, теперь твоя очередь. Ты готов, сосредоточился? — спросила Хитер. — Тогда я начинаю…
Верхняя губа Хитер невольно задрожала, когда она начала читать свой ряд чисел:
— Семь, двадцать восемь, двадцать девять, семь, тридцать, тридцать, двадцать восемь…
63
Мэтту Салливану, находившемуся в четырехстах километрах от сестры, показалось, что его мозг пронзил электрический разряд. Экран его компьютера стал средством телепатического общения. Его сестра разговаривала с ним, это было практически осязаемо. Хитер хотела ему что-то сказать. Что-то важное. Он схватил ручку и начал торопливо строчить на том, что попалось ему под руку — на старом журнале о музыке. Он пропустил начало. К счастью, сестра это предусмотрела и повторила серию магических чисел.
Пока она предлагала Брюсу поиграть, он слушал вполуха. Но когда Брюс начал зачитывать последовательность чисел, Мэтт как будто перенесся на десять лет назад, в то время, когда они с Хитер изобрели языковую систему, понятную только им одним. Она была очень простой, в ней каждая буква соотносилась с определенной цифрой. И она начиналась с буквы Д. А поскольку один, два, три обозначало «ДЕЖ», как в слове «дежурный», то они говорили новому бойфренду своей матери: «Клей, ты случайно сегодня не один-два-три?» — и заливались смехом. Потом они нашли и другие интересные сочетания и даже могли строить коротенькие фразы. Это было очень забавно. В то время, во всяком случае.
Записав всю последовательность, Мэтт дрожащей рукой начал подбирать буквы. Чтобы это сделать, ему пришлось написать на листке весь алфавит.
Вот что получилось:
Л.А.Б.Л.В.В.А.Н.Н.Ю.Т.С.С.П.А.С.И.М.Е.Н.Я.
Мэтт начал рыться в своих вещах, чтобы найти номер той женщины из полиции, которая разговаривала с ним сразу после похищения. Набирая номер, он нажимал на кнопки так сильно, что аппарат чуть не разлетелся на куски. Через несколько секунд он услышал:
— Инспектор Редфилд, слушаю.
64
Прибавив звук на контрольном мониторе, Стэнли услышал, что Брюс бормочет какую-то последовательность чисел. Он подумал, не может ли это быть каким-нибудь кодом, но правила игры поменялись, и теперь в ней использовались числа от одного до пятисот. Нет, это слишком сложно. Он продолжил трансляцию с трехминутной задержкой — необходимая предосторожность, — хотя и не был уверен, что зрителям понравится эта игра на запоминание. Тем более что Канал-6 отобрал у него часть зрительской аудитории, устроив встречу миссис Брэдбери и ее бывшего мужа, которые, находясь в бездне отчаяния, все же нашли силы, чтобы поколотить друг друга под простодушным взглядом Дженнифер О'Брайен.
Стэнли включил только что придуманный джингл: «Последний час до финала: Брюс или Хитер — решать вам!»
65
— Л.А.Б.Л.В.В.А.Н.Н.Ю.Т.С.С.П.А.С.И.М.Е.Н.Я. Правильно, Мэтт? — спросила Клара.
— Да, да. Наверное, это значит…
— Лос-Анджелес, бульвар Ваннютс, так?
— Точно, — подтвердил Мэтт.
— Дело в том… что я никогда не слышала о таком бульваре в Лос-Анджелесе и даже в округе. Сейчас проверю в компьютере… Нет, ничего!
Клара закрыла глаза и сосредоточилась. Она представила себе карту города, инстинктивно склоняясь к северной его части.
— Послушай, Мэтт, а ты уверен, что это не может быть бульвар Ван-Нюйс?
— Да нет, не думаю. Я записал то, что она мне сказала.
— Но, может быть, она ошиблась?
— Возможно.
— Хорошо. Бульвар Ван-Нюйс. А номера не было?
— Да нет, номера — это буквы, я же вам сказал.
— Спасибо, Мэтт, надеюсь, мы сможем спасти твою сестренку.
— Подождите, а где находится этот бульвар Ван-что-то-там?
— В долине Сан-Фернандо, на северо-западе Лос-Анджелеса. Мы этим займемся. А ты оставайся у компьютера и сразу же звони мне, если твоя сестра еще что-нибудь скажет. Хорошо, Мэтт?
