— За что?
— Так ведь… покалечила.
— Ваня! — сказала Аделаида. — Хватит! Ведь перед всем классом договорились, что жаловаться ты не будешь.
— А я и не жаловаться. Чего мне жаловаться? Просто милиция должна о всех хулиганах знать.
— Вань! Встань! — скомандовала Аделаида.
Иван тяжело поднялся, сказал:
— Интересно всё-таки получается. Чуть-чуть человеку голову не расколола да ещё командует!
— Вот что, — она положила ему на плечо свою тяжёлую руку. — Хватит. Мальчик ты не глупый. Выдумывать умеешь здорово. Ну чего ты? Скоро кончишь дурака валять?
— Скоро.
— А то ведь всем надоест с тобой нянчиться. Понял?
— Понял.
— Тебе хоть немного стыдно?
— Стыдно.
— Немного, средне или очень?
— Очень.
— Больше не будешь?
— Не буду! Не буду! Не буду! — крикнул Иван, расхохотался, бросился к окну и — прыг!
Выпрыгнул!
ПОГОНЯ. СНОВА НА КРАЮ ГИБЕЛИ
Оглядываясь через плечо, Иван видел, что Аделаида бежит за ним ровно, словно не торопясь.
— Куда? Куда? — спросил его сидевший на окне Колька.
И хотя Иван не ответил, Колька спрыгнул с окошка и помчался следом, на ходу спрашивая:
— А куда? А зачем?
Иван молчал: ему было трудно дышать.
Скоро к ним присоединился Паша.
— Куда? — спросил он, пристраиваясь за Колькой. — Зачем?
— Понятия не имею, — ответил Колька.
— Вы куда? — спросил Алик и, не дожидаясь ответа, бросился следом.
Улица кончилась, и они выбежали в поле. Иван обливался потом.
— Не могу больше! — крикнул Алик и остановился.
— Я тоже! — крикнул Паша и тоже остановился.
— Хватит тебе! — крикнул Колька и остановился. — Отдохни!
Тут Иван споткнулся и плашмя упал в пыль на дорогу. Упал и не встал. Лежал, вытянув руки и ноги, и не шевелился. Ему было всё равно. Пусть грузовик его давит, пусть лошадь с телегой через него переезжает!
И даже когда подошла Аделаида, он не пошевелился.
— Вставай, — сказала она, — хватит лежать. Полежал и хватит. Ну?
— Не нукай, — ответил Иван. — Видишь, я еле живой. Ноги совершенно отнялись.
— А если машина?
— Пусть.
— Подождём, — сказала Аделаида и села в сторонке.
Подошли ребята и тоже сели.
— Долго лежать будешь? — спросил Паша.
— Сколько надо, столько и буду, — ответил Иван и вздрогнул: впереди по дороге пылила машина.
— Пер-едет тебя! — крикнул Алик.
— Задавит! — крикнул Паша.
— Лепёшка из тебя получится! — крикнул Колька. Иван закусил губы, чтобы зубы не стучали от страха, но не двигался.
— Машине его не объехать, — спокойно сказала Аделаида, — по обеим сторонам канавы.
— Да что нам с ним делать?! — закричал Паша. Они с Колькой бросились к Ивану, схватили его за ноги и уволокли с дороги в канаву. Машина промчалась мимо.
— Ты что, сумасшедший? — спросил Колька. — Не соображаешь?
— Не сумасшедший он, — сказала Аделаида, — а лодырь, каких свет не видал. Лодырь из лодырей. Готов в пыли валяться, только бы уроки не учить. Но учти, — повысила она голос, — я заставлю тебя учить уроки.
— Как бы не так, — ответил из канавы Иван. — А я виноват, что я лодырь? Такой уж я родился.
— Вруша ты. Всё выдумываешь, выдумываешь. А вот кем ты вырастешь?
— Кем захочу, тем и вырасту. — Иван тяжело вздохнул. — Я, между прочим, и без тебя отличником могу быть. Если захочу.
— Я не понимаю, — сказал Колька, — ты собираешься вставать или нет? Или мы тут до утра сидеть будем?
— А мне-то что? — Иван вылез из канавы и сел. — Я лично могу хоть до утра.
— Нет, — глухо проговорила Аделаида. — Сейчас мы пойдём готовить уроки.
У Ивана внутри всё похолодело. Он вскочил.
— Чего тебе от меня надо? — заикаясь от возмущения, спросил он. — Чего ты ко мне пристала? Чего ты надо мной издеваешься? Чего ты меня бьёшь? В милицию захотела?
— Напрасно ты кипятишься, — спокойно ответила Аделаида. — Я вовсе не собиралась тебя бить. Ты сам виноват.
— Я?! Сам?! Виноват?! — поразился Иван. — В чём же это я виноват — интересно мне знать! Я просил тебя сваливаться на мою голову?
— Меня просила Анна Антоновна и весь ваш класс.
— Но я-то не просил!
— А что с тобой делать? — закричал Паша, вскакивая. — Ведь ты можешь и на третий год во втором классе остаться. Это же позор! Это же безобразие!
— Идём готовить уроки, — твёрдо произнесла Аделаида.
— А ты его бить будешь? — шёпотом спросил Алик.
— Постараюсь не бить, — ответила Аделаида. — Чего мне с ним драться? Слабенький он.
— Слабенький?! Я?! — У Ивана от возмущения кулаки сжались сами собой. — Да ты понимаешь, что ты говоришь?!
— Не кричи, — сказала Аделаида, — успокойся. Тебя по-хорошему просят: идём учить уроки. И через час ты свободен.
Иван молчал.
КОВАРНЫЙ ЗАМЫСЕЛ ИВАНА
— Ладно! — Иван махнул рукой и весело сказал: — Идём!
Пошли.
Впереди скакал неожиданно повеселевший Иван, с него летела пыль.
За ним, как милиционер за жуликом, готовая в любой момент схватить его, шагала мрачная Аделаида. На некотором от неё расстоянии стайкой семенили ребята.
