понравилось, что вместо маленького худощавого старичка рядом с грайанцем торчат трое верзил.
Похоже, все пошло на перекос. Что скажет пославший их Избранный?.. Нет, что сделает с ними Избранный?!
14
Много в Нарра-до заезжих торговцев и наемников-чужеземцев, и не всем нравится сидеть, поджав ногу, на ковре и есть с блюд, стоящих на полу. Хочется порой вспомнить родные края, пообедать за столом, удобно усевшись на дубовой скамье. Да и на тарелке хотелось бы увидеть что-нибудь привычное, такое, что готовила дома жена. И вино... ну уж нет, вино пусть остается наррабанское!
Для тех, кого точит тоска по оставленному за морем доме, и открыл один предприимчивый наррабанец харчевню, где все напоминало о Грайане и обстановка, и одежда слуг, и посуда, и еда. И хорошо пошли дела! Не только заморские купцы трапезничали здесь, но и горожане охотно забредали в харчевню, привлеченные низкими ценами и вкусными чужеземными яствами.
Сюда и привел своих спутниц бывалый Айфер. И обе были ему за это благодарны. Бревенчатые стены, большой очаг с вертелом, закопченные потолочные балки, длинные столы с пятнами жира на столешницах чуть не заставили Арлину и Араншу расплакаться от умиления.
Обе были в превосходном настроении. Ралидж и Нурайна были ими выслежены в одном из дорожных приютов. Тройка грайанцев не стала там останавливаться, чтобы не попасться Хранителю на глаза. Они лишь убедились, что у господина все в порядке, и на радостях решили попировать как следует.
Но то ли Серая Старуха и в заморских странах творит свои пакости, то ли наррабанским злым духам нравится подшутить над чужеземцами, а только безобидное решение отпраздновать удачу обернулось для грайанцев неприятностями.
И виной всему была Аранша.
Веснушчатая наемница многое умела делать по-мужски: драться, стрелять из арбалета, держаться в седле... А вот пить по-мужски она не умела. Айфер с Арлиной не знали об этом, иначе приглядели бы за своей спутницей. А когда спохватились — было уже поздно. Вместо их славной, симпатичной Аранши за столом сидела красная растрепанная деваха и, обеими руками упираясь в столешницу, во весь голос объясняла, за что она не любит Наррабан и наррабанцев.
— Они тут все... неправильные! Говорят, как лают! Поют, как воют! И песни у них непра... непраль... не такие! Вот хошь, спою как надо?
— Угомонилась бы, — остерег ее Айфер. — На нас все смотрят.
— Пускай смотрят! Я им счас спою! Не слыхал, как я пела этому... Оплоту? И слушал! Думаешь, вру? Вру, да? Госпожу спроси!
Глаза пьяной наемницы угрожающе сузились. Арлина поспешила вмешаться:
— Аранша, поздно уже, пойдем отсюда. — Волчица заметила, как упрямо сжались губы Аранши, и быстро добавила: — Я боюсь идти одна, вокруг чужие люди... проводи меня, хорошо?
— Проводить? Это я счас! Я их... я их всех!.. Чужие, да? — Аранша обвела мутным взглядом харчевню, битком набитую посетителями. — Точно, чужие! Ух, я их... провожу! А вон... в углу... уставились! Айфер, про чё они кудахчут? П-переведи!
Айфер нашел взглядом компанию в углу: человек шесть, по виду — погонщики мулов. Они и впрямь в упор разглядывали Араншу, с ухмылками перебрасывались короткими фразами.
Вслушавшись, наемник буркнул:
— Не буду я ничего переводить. Иди-ка ты и вправду спать!
— Спасибо, — откликнулась Аранша. — Хорошо пере-вел...
Неожиданно легко она поднялась из-за стола, твердой походкой пересекла харчевню, нависла над погонщиками мулов, ухватила глиняный кувшин с вином и в черепки разнесла его о голову того из мужчин, кто оказался ближе к ней.
Наррабанец, по лицу и волосам которого стекали ароматные красные струйки, грозно встал и отвесил Аранше затрещину. Наемница устояла и вернула удар — погонщик перекувырнулся через скамью и растянулся в проходе между столами.
Приятели пострадавшего дружно вскочили на ноги — увы, слишком дружно. От резкого движения стол опрокинулся на сидящую рядом компанию торговцев, которые мирно обмывали какую-то сделку. Обрушившийся на них стол со всеми блюдами торговцы отнюдь не приняли как подарок судьбы и возмущенно загалдели. Жаль, Аранша не знала их языка, а то убедилась бы, что в порыве чувств наррабанцы могут быть не менее красноречивыми, чем грайанцы.
Погонщики мулов, и без того свирепо настроенные, не склонны были выслушивать все, что на них выплеснулось. Один из них подхватил медное блюдо и швырнул в самого горластого торговца. Промахнулся, угодил в порядком осоловевшего горца-наемника. Тот вскочил, затряс головой и от души врезал первому, кто подвернулся под кулак.
И началась великая драка!
Ну разве может такое вспыхнуть в наррабанской харчевне, где всего-то и есть, что ковры да подносы, кувшины да блюда? Разве можно там лихим ударом отправить противника через перевернутый стол? И разве мог бы там развернуться такой богатырь, как Айфер, когда с боевым кличем «Наших бьют!» подхватил он дубовую скамью и ринулся на помощь Аранше? А теперь стоял он посреди харчевни, расчистив вокруг себя широкий круг вращающейся скамьей. И плевать ему было, что его подруга со всех сторон виновата! Наших бьют!
А сама Аранша с упоением колошматила всех направо и налево. Хмель с нее слетел, наемница дралась с веселой и дерзкой ловкостью. Наконец-то она нашла общий язык с наррабанцами!
Драка кипела по всем углам, через всю харчевню летели блюда и подносы, люди увлеченно лупили друг друга, забыв, из-за чего началась заварушка. Прислуга с воплями разбежалась. Хозяин, опытным глазом оценив накал страстей, бочком пробрался к выходу, юркнул за дверь и устремился на поиски стражников.
15
А в это время в одном из дорожных приютов тоже назревала драка. И тоже из-за женщины. Правда, эта женщина никого не била кувшином по голове. Она чинно ужинала, негромко беседуя со своим спутником.
Зато она была возмутительно, непозволительно красива и потому привлекала мужские взгляды.
Впрочем, сама красавица об этом не думала. У нее была более серьезная тема для размышлений — подступающее безденежье...
— Безобразие, — негромко сказала Нурайна. — Здесь миска соленого творога стоит столько же, сколько в другом приюте — жаркое из барашка!
— И за ночлег цену ломят, словно это дворцовые покои, — зло поддержал ее Орешек. — Завтра же и тени нашей здесь не будет!
Им и в самом деле не повезло. Они завернули в этот дорожный приют, не подозревая, что заведение рассчитано на постояльцев с куда более тугими кошельками.
Владелец приюта, ранее носивший скромное имя Ахшун, несколько лет назад выиграл долгую тяжбу, доказав по суду свою знатность и право называть себя Ахшун-дэр. На радостях он отремонтировал и украсил приют и дал себе слово, что останавливаться здесь будут лишь люди солидные и уважаемые. Хозяин отвадил нищий сброд очень простым способом: резко поднял цены.
Казалось бы, заведение обречено: кто захочет ночевать там, где нужно выкладывать двойную плату? Однако годы шли, а приют не прогорал. Народу там всегда было мало, но это и считалось достоинством заведения: ни тесноты, ни духоты, приличные постояльцы... К тому же у богачей Нарра-до считалось особым
