недавнем кутеже, физиономия помятая, майка надета шиворот-навыворот. А их подружка, похоже, летела на свежем «топливе». Глаза мутные, взгляд остановившийся, на лице безразличие ко всему. Похоже, под кайфом девочка. Возможно, она даже не замечает, что на ней нет юбки – только футболка, едва дотягивающаяся до бедер. Нога заброшена за ногу, на груди – рука, и не своя, а чужая. Чижов разминал ей бюст, а Порываев держал руку на ее коленке. В комнате у окна стоял стол, на котором возвышался початый пузырек водки. Еще четыре пустые бутылки стояли в углу гостиной. Неплохо погуляли вчера ребята. Возможно, еще и травкой побаловались вдогонку. А кто-то – Федот глянул на девицу – похоже, принял более крепкий продукт запрещенного растениеводства.
– А как вы здесь оказались? – удивленно спросил Порываев.
Он попытался встать, но пошатнулся и снова плюхнулся назад, рукой сбив ногу с колена своей или, судя по всему, общей подружки.
– Мы ж это, про копов смотрим, а вы – мент... Извините, милиционер...
Не похоже было, чтобы он насмехался над Федотом, но голос его звучал чересчур весело.
– Ну, для кого-то милиционер, а для кого-то мент...
– А пушка зачем? – спросил доселе молчавший Чижов.
Ничуть не смущенный появлением Комова, он медленно поднялся. Покачнувшись на месте, шагнул вперед. Второй шаг дался ему легче. Он вышел в коридор, вернулся на место. И с едким спокойствием посмотрел на незваного гостя:
– А дверь зачем было выносить?
– Стреляли, – усмехнулся Федот.
– Так это акустика! – засмеялся Порываев. – Серега вчера систему взял, всю ночь обмывали...
– Соседи жалуются.
– Пусть жалуются, – невозмутимо сказал Чижов. – А в дом врываться зачем? Это незаконно. Я ведь и пожаловаться в принципе могу...
Договорить он не смог: в комнату, с пистолетом в руке, ворвался Крытов.
– Встать! Лицом к стене! – сиреной взвыл он. – Проверка паспортного режима!
Он был ошеломлен собственной смелостью, а его истерический вопль заставил вздрогнуть даже Федота. Порываев вскочил с дивана, вознес руки над головой, но не удержался на ногах, стал заваливаться набок. Рукой он попытался зацепиться за подлокотник дивана, но промахнулся и рухнул на колено.
– Я сказал стоять! – взвизгнул Крытов.
И выстрелил... К счастью, это был предупредительный выстрел вверх. Но пуля сбила с потолка люстру, которая упала бы на Федота, не повинуйся он инстинкту самосохранения. Ничто не коснулось его головы, но все же он почувствовал клоунский колпак на ней...
Иногда, чтобы включиться в розыск по горячим следам, надо выбраться из горячей постели... Так хорошо начиналось утро, и вот, пожалуйста, звонок свыше, и ты уже бежишь по следу, раздувая ноздри.
Одно утешало старшего лейтенанта Косыгина – с ним была его молодая жена Рита.
Маргарита тоже служила в милиции, правда, в экологической. Но она стремилась перейти в уголовный розыск, чтобы работать бок о бок со своим мужем. Майор Кулик возражал против такого сотрудника, но все же взял Риту на испытательный срок. Она и борсеточника Череду взять помогла, и сейчас в воскресный день работала в паре с Юрием.
Вместе с майором Куликом они побывали в салоне, где погибший Скоробогатов обслуживал вчера свою машину, а сейчас Косыгин ехал к некой Арине Заборовской, к буфетчице, с которой, как показалось кому-то из менеджеров, заигрывал Павел Васильевич. Сегодня она не работала, но жила недалеко.
– Говорят, красивая девица, – как бы невзначай сказала Рита.
– Для кого-то девица, а для меня свидетель.
– А ты – беспристрастный оперуполномоченный.
– Беспристрастный и холодный как лед, – кивнул Косыгин. – И разум спокоен как вода в стакане... Кстати, она живет недалеко от Битова, километров пятнадцать, может, чуть больше...
– Ты уже и расстояние подсчитываешь?
– Если ты ревнуешь, можешь меня ножом немного потыкать. Эксперимент проведем, смогу ли я от ее дома до Битова доехать?
– Посмотрю, как ты себя с ней вести будешь, а там видно будет. Может, и потыкаю... А если серьезно, может, мы верный след взяли. Была бы я буфетчицей, я бы отозвалась на твои заигрывания. И домой бы к себе увезла...
– Сейчас разберемся с Заборовской и поедем домой, – улыбнулся Юрий. – Накормишь меня обедом, а потом отзовешься...
Сказать, что Рита была хороша собой, – значит не сказать ничего. Она была великолепна. Во всех отношениях. Косыгин готов был всю жизнь проходить в старших лейтенантах, лишь бы никогда с ней не разлучаться.
– Разберемся, – кивнула она.
Жили они не богато, квартиру снимали – до лучших времен, пока не улыбнется им государственная жилищная программа. Но машина у них была – скромная «девятка» десятилетней выдержки. На ней они и подъехали к многоэтажному дому, где жила Заборовская.
– Пойдем? – спросил Юрий, вынимая ключ из замка зажигания.
– Я тебя, конечно, ревную, – улыбнулась Рита. – Но не воспринимай меня всерьез. Сам иди к своей буфетчице. А я здесь поскучаю...
Она оказалась права, Арина Заборовская действительно была красивой девушкой. И, судя по всему, неравнодушной к мужскому полу. Открыв Юрию дверь, она смотрела на него настороженно, но вместе с тем с любопытством. Светлые волосы, широкоскулое лицо, нежные пухлые щечки, губки сочные. Не сказать, что худая, но и не полная – кровь с молоком. И бюст – пышный и свежий, как только что взбитые сливки. Девушка была в кофточке с декольте, из которого и выпирали объемные и упругие формы. Показывая удостоверение, Юрий невольно проник взглядом в ложбинку меж ними.
– Я из милиции, – сказал он. – Вам, наверное, звонили...
– Нет, не звонили, – слегка обеспокоенно качнула она головой. И кокетливо улыбнулась: – А что случилось?
– Вы такая красивая. – Юрий на всякий случай бросил взгляд в сторону, откуда могла появиться его ненаглядная.
– Спасибо, – зажеманилась она.
– А может, я ошибаюсь, может, вы не Арина?
– Арина. А что?
– Значит, в вашем автосалоне работают сплетники и завистники. Мне сказали, что вы некрасивая...
– Кто сказал? – вскинулась девушка.
– Ну, там девушки работают, автокредиты оформляют. Возле вашего кафе...
– Черненькая такая? Нос маленький, а губы большие, да?! – завелась Арина.
– Да, да...
– Танька это!.. Я знаю, почему она так говорит!
– Почему?
– Она одному там глазки строила, а он со мной... Да это не важно, – спохватившись, одернула себя девушка.
Но в состояние душевного равновесия она еще не вернулась. А пока маятник качается, стрелка движется.
– А Павлу Васильевичу она глазки строила?
– Павлу Васильевичу?! – призадумалась Арина.
– Да, Скоробогатову, – подсказал Юрий.
– А-а, Паше... Так нет, он кредит не оформлял. Он всего лишь машину на техобслуживание ставил... А может, вы зайдете? Кофе у меня нет, но чаем угощу...
