когда вновь поднял их, в глазах не было уже безумного блеска. Лишь непроглядная тьма смотрела из них, непроницаемая и бесконечная.
- Как это произошло?
- Его убил галатонский маг.
- Не может быть, - тихо проговорил султан, и в этом спокойном, ровном голосе угрозы было больше, чем в ином гневном окрике. - Ты ничего не перепутал? Маги Галатона слабы и беспомощны. Во всяком случае, те из них, которых называют боевыми.
- Нет, Солнцеподобный! Это был маг из империи. Аталла похитил его и собирался сделать заготовку. Но тот вдруг начал сопротивляться, произошел поединок, и галатец убил Аталлу. Мне рассказал об этом один из дикарей, который сумел спрятаться во время побоища.
Проклятье! Теперь еще выясняется, что сила Аталлы досталась имперскому магу. Впрочем, он вряд ли сумеет ее использовать. А если и сумеет… некромантия в его стране запрещена. Ее боятся до такой степени, что волшебника с такими возможностями четвертуют без всяких разговоров. Никому в голову не придет изучить несчастного, дабы понять, какие силы движут им. Если только о нем узнает сам Верховный маг… но такая вероятность ничтожно мала. Шпионы доносили, что чародейство Объединенной империи пребывает в упадке, университет обучает волшебников кое-как, многие отрасли магического искусства просто объявлены незаконными. Конечно, в секретных лабораториях велись серьезные исследования под эгидой имперских псов. Но все это было каплей в море по сравнению со всеобщим невежеством. Нет, какого-то колдуна из Галатона можно не опасаться. Впрочем, если подвернется случай, Ирияс с удовольствием рассчитается с ним за гибель любимого ученика. Сейчас ум султана занимал другой вопрос:
- Что с носферату?
- Уничтожены, Солнцеподобный.
- Разве они не пошли за новым хозяином?
- Пошли, но на выручку магу пришел целый отряд, порубивший носферату в куски.
Ирияс вздохнул. С одной стороны, жаль, конечно, труда и времени, потраченных Аталлой на создание зомби. С другой - у мага не будет возможности сопоставить их странное поведение со смертью некроманта.
- Ты свободен, Ильман. Ступай. Я доволен тобой.
Лицо колдуна просияло от радости, затем Зеркало душ снова помутнело и превратилось в обычную кривоватую амальгаму. Ирияс задумался, поглаживая холеную черную бородку. Осталось получить отчет от остальных семи, но это подождет… В приемной дожидаются пленители, отправляющиеся в Галатон. Необходимо убедиться в том, что они готовы к миссии. Ирияс легко поднялся из-за стола. Высокий, худощавый, стремительный, он быстрыми шагами неслышно пересек устеленную коврами просторную комнату. Полы длинного халата из великолепной эмиратской черной парчи, подпоясанного затканным золотом кушаком, разлетались в стороны. Султан распахнул резные двери, ведущие в новые, не менее роскошные, покои. При его появлении десять мужчин и одна девушка, сидевшие прямо на коврах, поспешно встали на колени, смиренно склонив головы. Черные длинные одеяния, черные повязки, прикрывающие лоб, черные волосы - люди были похожи на стаю ворон.
- Вы поняли задание? - мягко спросил Ирияс.
- Да, Солнцеподобный, - пронеслось по комнате.
- Хорошо. Помните: никто не должен знать вашей истинной сути. В столицу не суйтесь, там слишком много ищеек и магов. Обходите крупные города. Путешествуйте по провинциям, останавливайтесь в деревнях и селах. Не задерживайтесь подолгу в одном месте…
Ирияс говорил довольно долго, и шеймиды почтительно внимали ему. Конечно, все это они уже знали. В школе их тщательно готовили к отправке в другие страны, и нещадно выбраковывали тех, кто был не в состоянии контролировать себя, или не проявлял рвения к учебе. Но личная аудиенция Солнцеподобного была значительным событием. Неважно, в сущности, что он говорит, главное - он здесь, их вождь, надежда страны, вдохновитель беседует с ними.
Наконец, отпустив воинов, Ирияс прошел в подвал, где располагалась школа. Случайный прохожий, взглянувший на дом некоего почтенного купца, никогда не подумал бы, что под этим светлым, словно взмывающим ввысь зданием, красотой способным поспорить с дворцом султана, находится огромное разветвленное подземелье. Оно было наполнено магическими ловушками, охраняющими духами, неожиданно возникающими из каменных стен, злобными сущностями, готовыми разорвать чужака. К тому же здесь имелось все необходимое на случай вражеского вторжения. В подземелье могли спрятаться и жить не менее месяца около сотни человек. И еще: среди хитросплетения потайных ходов имелся один, известный только Ириясу, который проходил под городом, а заканчивался далеко за его пределами.
Солнцеподобный проследовал длинным коридором, осторожно отдернул тяжелую бархатную драпировку, и очутился в небольшом круглом зале, опоясанном двумя рядами скамей, на которых сидели дети лет пяти - шести. В центре образованного ими круга стоял седобородый старик в черной одежде и что- то рассказывал скрипучим строгим голосом. Все внимание учеников было приковано к нему, поэтому Ирияс остался незамеченным. Он немного постоял, прячась за шторой, прислушался к тому, что говорил учитель Умар, затем развернулся и зашагал назад. Все хорошо, все идет, как надо. Детей придется обучать долго, но они - надежда страны, ее будущее. Ибо у Андастана нет будущего без некромантии.
Поднявшись в свой кабинет, Ирияс опустился в мягкое кресло и положил на колени раскрытую книгу. Но вскоре поднял голову, а взгляд его стал рассеянным. Солнцеподобный глубоко задумался.
Несколько тысячелетий назад Андастан был одной из самых могущественных держав Аматы. Пожалуй, даже самой могущественной. И все благодаря необыкновенным способностям его жителей к некромантии. Большинство андастанцев рождалось с этим даром. Никто не рисковал воевать против этой страны - ни одно войско не могло сравниться в силе с армией некромантов. И они победно шествовали по этому миру, оставляя за собой целые города, полные покорных рабов, вытягивая жизнь из всего, к чему прикасались их руки. Ирияс тяжело вздохнул. Как случилось, что великий талант андастанцев стал их же проклятием? Пожалуй, дело в том, что некромантов было слишком много. Каждый из них стремился пленить как можно больше человеческих душ, чтобы увеличить свои силы и продлить жизнь. Со временем некоторые из некромантов стали настолько могущественными, что их даже сложно было назвать людьми. А дар, которым обладали жители жаркой страны, не имел ничего общего с той магией, которая известна людям сегодня. Солнцеподобный усмехнулся, подумав, что это, в сущности, вообще не было магией. Чем больше душ пленял шеймид, тем сильнее становилось желание пленить еще. Ирияс не знал, с чем это было связано, но уже испытал это явление на себе. Остановиться очень трудно, это - как диджах. Потому не желающие прервать свое восхождение к вершинам бессмертия и власти некроманты стали забирать души у своих соотечественников. В Андастане воцарился хаос, начались народные беспорядки. Самые могущественные шеймиды сражались друг против друга: победитель забирал плененные побежденным души, а значит, его силу и жизнь. Желая отвлечь народ от внутренних распрей, и боясь, что некроманты скоро не оставят в Андастане живых людей, султан развязал войну с соседом - Журженью. Вот здесь и пришел конец великой, неповторимой андастанской цивилизации. Свободолюбивый народ дал решительный отпор, оказалось, что журженьцы обладают такими магическими познаниями, которые дают возможность противостоять некромантии. Все - от мала до велика - встали под знамена мудрецов - так почему-то в Журжени назывались волшебники. И впервые некроманты познали горечь поражения. Их били по всем фронтам - и в сражениях между армиями, и в магических поединках. В книге под названием 'Андастан: великие и страшные страницы истории', которая лежала на коленях у Солнцеподобного, приводилась древняя легенда о мудреце по имени Цзяо Ли, который бросил вызов правителю Андастана - великому некроманту, султану Хармезу второму. Ирияс опустил глаза на давно знакомые, с детства выученные наизусть строки: 'Стоял великий султан, как непоколебимая скала, как могучий тигр - владыка леса, как солнце в небе, свет которого затмевает звезды и луну. Глаза его сверкали, как два черных огня, волосы развевались на ветру, грозен и прекрасен был лик его, и даже деревья и травы склонились перед его величием. Простер Хармез руки, и обратился с речью к своему сопернику. И страшны были слова его, и задрожала от них сама земля. Цзяо Ли ростом был мал, и худ чрезвычайно, лицом желт и безобразен. Словно суслик, вылезший из своей норы, стоял он перед султаном, но не было страха в глазах его, когда отвечал он на слова Солнцеподобного'…
Ирияс захлопнул книгу. Врал летописец, врал. Во-первых, не мог быть прекрасен лик султана, хотя бы
