– И когда вы будете передавать свою должность новому человеку? – опять поинтересовался Гарри.
– Боюсь…прямо сейчас.
Секунду парень неподвижно сидел в кресле, а потом резко вскочил, но было уже поздно. Одна за другой линии силы отрывались от директора и с чудовищной силой врывались во внутреннюю энергетику Гарри, всю её перестраивая под свой лад.
Скрючившись на полу, парень до крови закусил губу, стараясь не закричать. Круцио это лишь иллюзия боли, а боль, которую испытывал парень сейчас, была явно настоящей и, будто этого было мало, она была страшнее любой пытки, которую доводилось испытывать на себе Гарри.
Видимо, в какой- то момент парень всё- таки потерял сознание, потому как вернув себе способность чувствовать, он открыл глаза и обнаружил себя лежащем в большой кровати. Приподнявшись на локте, он оглядел небольшую, но уютную комнату, заставленную разными приятными глазу мелочами. От былой боли, казалось, не осталось и следа. Выбравшись из под одеяла Гарри, тут же напялил на себя одежду, которую обнаружил аккуратно сложенную на кресле, и, только одевшись, он почувствовал какое- то необычное и главное неизвестно откуда взявшееся чувство.
Удивленно прижав к себе руки, Гарри прикрыл глаза и едва не рехнулся от накативших на него чувств. Нежность, любовь, радость, предвкушение, доверие, всё это было в таких количествах, что для одного человека это было явным перебором.
Повалившись на пол, парень постарался справится с этим ураганом нахлынувших на него чувств, когда же это частично удалось, он отчетливо услышал голос у себя в голове:
– Доброе утро, хозяин – весьма неожиданно в голове Гарри раздался какой-то детский голос, на что владелец этой самой головы отреагировал в высшей степени отрицательно.
Со стоном схватившись за больную макушку, Гарри постарался избавиться от неожиданного голоса, но тот отреагировал на это своеобразным образом:
– Хозяин, не прогоняй меня. Хозяин, пожалуйста. Хозяин, я сам тебя выбрал! – И в голосе было столько жалобных ноток, что Гарри почувствовал, как готов заплакать.
Нет, с этими чувствами, тем более не своими, надо было срочно что-то делать.
– Хозяин, мне больно! – вскричало у него в голове, и Гарри не смог подавить в себе вспыхнувшее отчаяние. Не смог и поэтому тут же прекратил строить защиту вокруг своих чувств. Умом Гарри понимал, что отчаяние это не его чувство, но противиться не мог.
– Хозяин, не бойся меня! Я не причиню тебе зла, доверься мне!
– Кто ты? – не своим голосом спросил Гарри. Хриплый, прерывающий, он больше подходил смертельно раненному человеку, да к тому же столетнему деду нежели молодому парню.
– Я это ты, а ты это я. Я доволен своим новым хозяином.
– Как я могу быть хозяином самому себе? – Всё тем же голосом спросил Гарри.
Голос, по-видимому, сильно растерялся, парень уж было решил, что это было лишь галлюцинацией, но тут в голове опять заговорило:
– Ты мой Хозяин, а я твой друг и слуга. Мне тяжело так долго говорить, я устал.
Когда хозяин захочет поговорить пусть просто позовёт меня.
– Да кто ты такой?!! – заорал Гарри.
Ответа не последовало, но когда парень вновь оказался на ногах в комнату вбежал Дамблдор.
– Гарри, что с тобой? – взволнованно спросил он.
– Ты…- Поттер от охватившей его ярости не мог и слово выдавить из себя.
– Гарри?
– ЧТО ТЫ СО МНОЙ СДЕЛАЛ?!! – заорал парень во все горло.
Дамблдор вместо того чтобы испугаться наоборот расслабился и даже улыбнулся.
– Посмотри на себя. Пока ты ещё не способен до конца чувствовать, поэтому только посмотри.
Поттер послушно посмотрел на себя. От уведенного он потрясенно рухнул в кресло.
Сотни линий силы тянулись к нему от всех уголков замка. Понимание каждой линии хлынуло в мозг целым потоком. В голове замелькали какие- то странные обрывки различных картин, причем они менялись с просто сумасшедшей скоростью. Гарри, наконец, сообразил выделить что- нибудь конкретное среди всей этой массы. Это оказалась гостиная Слизерена, в которой как раз обсуждали его. Понаблюдав за ними некоторое время, он про себя похвалил девушку по имени Мишель.
Отстранившись от гостиной, парень уже более осмысленно посмотрел на возникающие в его голове образы. Слегка сконцентрировавшись, он перекрыл все лини, доставляющие ему непосредственно картину Хогвартса. Осталось всего пара сотен, из которых большую часть занимали заклинания, наложенные на Хогвартс. Довольно интересные заклинания, но пока совершенно ненужные, поэтому Гарри отсек и их от своего разума, подвесив их в режим ожидания. Ещё минут десять ушло, чтобы разобраться с остальными линиями, и, в итоге, у него на постоянном контакте остался всего десяток самых нужных, совершенно не мешающих линий. Облегченно вздохнув, Гарри открыл глаза. Напротив него на кровати сидел веселый Дамблдор и поедал лимонные дольки.
– Если бы не знал, что ты скоро помрёшь, я бы сам тебя убил – как-то даже буднично произнёс Гарри.
– Могу тебя поздравить, слияние с Хогвартсом произошло на более глубинном уровне, чем мне даже доводилось слышать. Сто процентов не дам, но за девяносто могу поручиться точно – Дамблдор сделал вид, что слов Уайта он не слышал. – Наверное даже наблюдать за жителями замка можешь? – Дедушка дождался неопределённого жеста, прежде чем продолжил – такого и я не мог, хотя без лишнего хвастовства скажу, что имел весьма неплохой контроль над замком, – сказал ненавистный сейчас адепт культа Лимонных Долек и состроил наидобродушнейшую физиономию, вызвав жгучее желание в неё заехать ногой.
– Какого чёрта ты это сделал? У меня и так дел целая куча, а тут ещё повесил на меня дела директора школы, решил меня убить?
Дедушка некоторое время с самым заинтересованным видом смотрел на вазочку с лимонными дольками, после чего достал одну из них и, внимательно её оглядев со всех сторон, съел. Переведя взгляд на Гарри, он блеснул очками, как он любил это делать, при этом смотря на парня своим коронным взглядом.
– Допустим, дела директора тебе придётся взять только с момента моей смерти, а до этого я просто научу тебя их вести. Во-вторых, на территории школы тебя будет подпитывать энергией сам Хогвартс, а с учетом такого сильного слияния я даже не берусь предугадать последствия. По крайне мере, сражаться с тобой будет очень опасно. У тебя, в отличие от твоего соперника, будет постоянная энергетическая подпитка. В-третьих, мне действительно стало сложно держать замок, ты ему очень понравился, а о том что я умираю, он, конечно, знал. Ну и на последок, ведь если бы я предупредил, ты бы не согласился – и снова эта добрая физиономия выпрашивающая тапка в сочетании с детским взглядом.
Резон в словах директора был, причем сильный, но больно уж не хотелось принимать на себя дела школы. От неразрежающегося аккумулятора Гарри отказываться бы не стал, но обязанности, появляющиеся с этим 'подарком', принимать не хотелось. Все мы хотим иметь права, а вот обязанностей стараемся избегать.
– Ладно, я, лично, сейчас пойду, возьму на кухне пару бутылок вина, а после заберусь в ванную старост и проваляюсь там до самого утра, попивая вино прямо из горла.
– В ванную старост? – почему-то улыбаясь, спросил директор.
– Да. – Уверенно ответил Гарри, выбравшись из кресла.
– Пароль 'Чистое Дерево', если на него не откроется, то есть для таких помещений универсальный пароль 'Абсолютная власть', ну а если и на этот не откроется…мне кажется, ты сможешь придумать, как открыть дверь.
Ясно было, что Дамблдор опять чего-то задумал, вот только у Гарри не было ни единой мысли по этому поводу. Точнее, если быть честным, он был просто рад этим неожиданностям от директора (кроме того, что он привязал его к Хогвартсу).
Десять лет без таких сюрпризов от Дамблдора, и Гарри начал их ценить на вес золота. Вряд ли дедушка подкинет свинью хлеще обязанностей директора, а потому, подымаясь из кухни наверх к ванной старост, Поттер (далее, чтобы не путаться, просто Уайт) испытывал едва ли не восторг от предвкушения очередного сюрприза в стиле Альбуса.
