– Северус, мне не жалко ваши запасы противоядий, просто мне будет досадно, если столь талантливый зельевар случайно околеет у себя в подвале.
– Подземелье, а не подвал! – рявкнул Снейп, закатал рукав и протянул руку.
Зельевар всегда злился, если его вотчину называли подвалами. Именно потому, 'Главный' никак иначе подземелья Хогвартса при нём не называл. Гарри провёл уже надоевшую беседу с отвратительной татуировкой, после чего отдал палочку, развернулся в Снейповской манере – на одних каблуках, и отправился назад в Большой Зал, игнорируя то, что от Северуса просто веяло помимо дикой боли недоумением и страхом. Чего он испугался, не понятно. Свободы, чтоли? А ведь теперь он мог убежать от этой войны. Люди странные существа. Готовы резать друг друга ради какой-то цели, а когда её добиваются, их настигает дикий страх того, что придется искать новую цель.
Войдя в Большой зал, Уайт сразу направился к столу гриффиндора, а когда сел около Грейнджер, слизеринцы вздохнули с облегчением. Гарри поднял взгляд на ту, которая могла стать его кровной сестрой. Сердце обливалось кровью, когда он видел Гермиону. Худая, с чем-то невообразимым на голове, бледная как Снейп и, создавалось впечатление, что если в зале раздастся громкий звук, она сразу же спрячется под столом. Не было и следа от гордой, немного дерзкой, а главное весёлой девушки. Жизнерадостной, той, которая раз за разом могла доказывать Гарри, что жизнь, не смотря на все её лишения и опасности, всё равно прекрасна и стоит борьбы.
Гермиона заметила его взгляд и начала откровенно паниковать. Девушка задрожала, она раза с третьего только могла наколоть кусочек картошки, потому что руки напрочь отказывались её слушать. Юная ведьма так сжалась, что казалась максимум третикурсницей, но никак не ученицей пятого.
– Мисс Грейнджер, не желаете ли вы прогуляться до Хогсмида? Мне бы хотелось с вами поговорить, – Уайт говорил со всем дружелюбием и доброжелательностью, на которую был способен. Но Гермиона всё равно опешила. – Мисс Грейнджер, неужели я настолько страшен, что вы теряете дар речи от одной моей фразы? – так как Гарри не пытался говорить тихо, за соседним столом с зелёнными флагами разговор слышали и заочно начали сочинять соболезнования семье Грейнджеров. А после упоминания 'страшности' состроили такие мины, как-будто проглотили каждый по целому лимону.
– Но… зачем? – еле слышно проговорила Гермиона.
– А вот и узнаете, – по-доброму улыбнулся Гарри и принялся быстро поедать попавший на глаза окорок.
Он старался доесть одновременно с Грейнджер, а потому спешил. Когда Гермиона доела, на её лице отчётливо проступила надежда на то, что на самом деле Уайту нужен кто-то другой. Надежда угасла в тот миг, когда он протянул девушке руку.
Та, жутко смутившись, неловко протянула худенькую ручку и встала из-за стола.
После того, как они покинули школу, Гарри остановился и повернулся к девушке.
Гермиона была напугана до полусмерти и не рискнула поднять взгляда выше обуви странного профессора. А он помог ей это сделать. Гарри нежно взял девушку за подбородок и внимательно посмотрел ей в лицо. Мисс всезнайка подняла взгляд и мгновенно утонула в зелённых глазах, столь внимательно её рассматривавших. А Уайт искал доказательства тому, что этот человек и тот, которого он помнит это одно лицо. В глазах Гарри девушка не увидела ни злобы, ни привычного для неё презрения, а только тоску и странную, почти отеческую заботу.
– Да, мисс Грейнджер, не обижайтесь, но вы представляете весьма жалкое зрелище, – начал свою игру Гарри. Гермиона мгновенно осунулась ещё сильнее, хотя это было сложно представить. Глаза её заблестели, было ясно, что она сейчас заплачет. – Столь сильная и умная волшебница, и позволяет так с собой обращаться. Если бы я не был точно уверен в наличии этой самой силы, то, наверное, не смог бы её заметить, – после этой фразы последовал первый 'хнык' уже плачущей девушки. – Вы знаете, что это я ускорил ваше обучение? – кивок – Вы знаете, что скоро начнётся война? – снова кивок – А знаете ли вы, какие цели преследует Тёмный лорд? – и третий кивок. – Тогда вы должны понимать, что вам, как маглорождённой волшебнице, нельзя быть тем существом, иначе не сказать, которым вы являетесь, – всё, это была последняя капля и у девушки началась просто истерика, она попыталась убежать, но парень схватил её и прижал к своему плечу. Юная ведьма попыталась вырваться, но быстро сдалась и стала долго плакать в плечо Гарри. Прошло минут пятнадцать, прежде чем она подняла красные от слёз глаза и увидела странную, тёплую улыбку парня.
– Вопреки устоявшемуся мнению, я не только учусь, я прекрасно понимаю, что грядёт война. А ещё я понимаю то, что очень скоро после её начала я стану сначала сиротой, а шансы пережить её у меня ещё призрачней, чем у моей семьи, – голос был ровный, тихий, но прерываемый редкими остаточными всхлипами, от истерики остались только следы. – Но что я могу сделать? У меня нет друзей, и я понятия не имею, о какой такой силе вы говорите! Я никому не нужна в магическом мире и меня не станут защищать из чистого альтруизма! Но, опять же вопреки мнению, я и сама за себя смогу постоять.
– Именно об этой силе я говорю. Даже годы издевательств не смогли полностью уничтожить вашу гордость.
– Зачем вы ускорили моё обучение? Ясно, что вам нужна моя помощь, но какого рода?
И, главное… не знаю, как сказать…
– Что ты получишь взамен? Вполне логичный и правомерный вопрос. Не бойся требовать того, чего ты заслуживаешь. У меня в команде есть замечательный заклинатель и составитель чар. Но он стар, ему нужен помощник и ученик.
Помощница и ученица его тоже устроит, – Гарри улыбнулся, подождал, пока Гермиона посмотрит на него, и продолжил. – У нас собралась весьма разношёрстная компания.
Если не будешь замыкаться в себе, очень быстро найдёшь именно тех настоящих друзей, которых никогда не имела. Да и для удовлетворения твоей жажды знаний возможностей будет тьма. Ну что, пойдём знакомиться?
Девушка задумалась на несколько минут. В ней боролись страхи, которые развивались на протяжении всего обучения и новая, призрачная надежда на что-то напоминающее нормальную жизнь. Но, так как это всё ещё была Гермиона Грейнджер, любопытство победило.
– А если я соглашусь 'познакомится', смогу ли потом отказаться?
– Я никого не держу на сильно, – вновь улыбнулся Гарри. Для него этот разговор был, наверное, тяжелее, чем для его сестры. Он боялся ошибиться и навсегда замкнуть в себе эту девочку. – Но к тебе тоже будет условие.
– Какое? – насторожилась Гермиона.
– Обращаться на 'ты' и просить помощь, если она нужна. Сразу! Знаю я таких как ты. Будешь головой об стену биться, но не попросишь помочь. – Гермиона впервые слабо улыбнулась.
– Хорошо, проф… Гарри.
– Сейчас идём в 'Штаб'. Или 'Домой'. Кому как нравится. Но перед тем, как я тебя познакомлю со всеми, ты должна пообещать что не станешь делать выводы то тех пор, пока не услышишь истории этих людей. Полностью! – Гарри знал, что наличие столь ярких личностей, как 'правая рука Того-кто-не-должен-быть- назван' Сириуса Блэка может… смутить непосвящённых.
– Я сама это знаю! Если вам действительно нужна моя помощь, не обращайтесь со мной как с дурочкой или ребёнком, – Гермиону разозлило уточнение очевидного факта, Гарри же остался невозмутим.
– Гермиона, извини, если ввёл в заблуждение. Я ХОЧУ, чтобы ты нам помогала, это не значит, что эта помощь на данный момент жизненно необходима. Ты говорила про чистый альтруизм, вот именно с ним ты и имеешь дело. Сейчас ты только одарённая школьница, но через, наверное, год, сможешь стать действительно сильной ведьмой с огромным багажом знаний. Вот только в тот момент, когда я стану уверен в том, что ты можешь за себя постоять, только тогда мисс Грейнджер перестанет быть для всех в 'Штабе' ребёнком.
До 'УУУ' дошли в тишине. Каждый шёл с мыслями о своём и думал, не ошибся ли он.
– Неожиданно, конечно, но вот тут обосновался наш муравейник. Не дворец, но живём, – повторил Гарри слова Рона, сказанные когда-то о 'Норе'.
Когда они зашли, в зале было не слишком людно. А роль продавцов сегодня выполняло два угольно- чёрных кентавра. Близнецы очень старались, чтобы беглецам было максимально неудобно работать. Они считали забавным, даровать лишнюю пару рук или ног, чтобы те мучались. Вот и сейчас Сириус явно