пригибается и достаёт свою палочку. 'Знакомую, кстати' подсказывает тебе твой внутренний голос. У Тёмного Лорда палочка ничем не отличается от данного экземпляра, думаешь, что надо будет спросить у директора. Конечно, он не ответит, но разве упустишь возможность потягаться со старым интриганом в искусстве вытягивания информации за чашкой чая? Подходите к парадному входу, и Поттер лёгким взмахом ЛЕВОЙ руки открывает её. Если бы не ситуация, то ты открыл бы рот, а так просто вылупился как баран на это действие. Палочка была в правой руке, а то, что это была магия засомневаться мог только идиот, или человек с интуицией как у Сириуса Блэка. Хотя, наверное, зря ты выделил вторую подгруппу из первой. Найдя в себе силы на кислую, как все считают, мину, ты следуешь за Поттером. Директор идёт демонстративно небрежно, спасибо ему за это. Ты сразу понимаешь, что старый маг напряжён до ручки, но не показывает и тени своих эмоций. Это нужно, чтобы ЛЮБОЙ увидевший их квартет тут же бросился именно на директора. Такой своеобразный способ заботится об окружающих людях. Никогда не понимал и не поймёшь такой извращённой формы альтруизма, замешанного на идиотизме.
– Авада Кедавра, – раздаётся холодный и спокойный голос Гарри Поттера, от которого у тебя, Хогвартского Кошмара, пробегают по спине мурашки от ужаса. КАК можно убить человека, оставшись столь спокойным? Даже у Лорда убийство вызывает эмоции! Не те, которые должно бы, но вызывает.
Когда вы входите в зал, перед вами открывается вид на две широкие лестницы, которые уходят полукругом в разные стороны, и вот сверху, на одной из них и стоял человек в тёмной мантии, который схлопотал зелёный луч ещё до того, как ты соизволил осмотреться! Так, ты делаешь себе очень и очень нецензурный выговор за расхлябанность, собираешься и следуешь за быстро идущим наверх Поттером. Ты не замечаешь, как ведут себя остальные в вашей группе, слишком много внимания тратишь на то, чтобы не упустить ни одного врага и при этом максимально изучить монстра, командующего парадом. Зачем нужны столь длинные коридоры, да к тому же в таких количествах? Когда-то ты слышал, что в этом дворце около сотни лестниц и двенадцать сотен помещений. Но вас, конечно, интересует зал, где проходят собрания Британского парламента. Почему-то ты уверен в том, что Поттер знает, где оно находится.
Зайдя за очередной поворот, ты сталкиваешься нос к носу с тремя пожирателями.
– Сектусемпра, – указываешь ты палочкой цель для своего фирменного заклинания, от которого ещё никто не выживал. Тело парня быстро покрылось огромным количеством магических порезов, и ты остался уверенным, что он умрёт от потери крови минут через пять. Остальные оказались порасторопнее первого злодея, и к этому моменту в Поттера уже летел красный луч оглушающего заклятия. Ты уже мысленно попрощался с неудачливым командиром, но тот даже не шелохнулся от удара достаточно мощного 'Ступефая'. В ответ он взмахнул обеими руками, из палочки вылетело 'Секо' настолько огромной силы, что, угодив пожирателю в грудь, рассекло тело от плеча через всю грудь. Но вот опять тебя удивило то, что он колдует и без палочки! Со второй руки сорвался белый луч парализующего проклятия, а вслед за ним, уже из палочки, отправляется 'Авада Кедавра', отправленная предусмотрительно в то место, где к моменту её приближения оказался незадачливый смертожранец. Ты осмотрелся и понял, что старый директор в таком же шоке, как и ты.
Тут ты буквально затылком улавливаешь какое-то шевеление и, резко развернувшись, замечаешь несущееся к тебе знакомое облако розового тумана.
– Секо! – успеваешь крикнуть ты, и, прежде чем облако сна успевает окончательно выключить твой разум, видишь через уже смыкающиеся веки очередную ярко-зелённую вспышку. Зная, что уже не успеваешь наколдовать щит от усыпляющих чар, решаешь чуток нашкодничать и слабым голосом повторяешь четыре буквы режущего проклятия.
Твой мозг перестаёт работать, и ты падаешь, но край сознания успевает уловить, что твоё последнее проклятие цель свою нашло. Веки тяжелеют, а мысли становятся всё путанее и туманнее. Ты, почему-то улыбаешься. А улыбаешься ты тому, что ты МОЖЕШЬ улыбаться. Все считают, что профессор Северус Снейп или бесчувственная скотина, или просто человек с железным самоконтролем. Но тебе то не знать, что профессор Снейп просто не понимает, как человек в его положении может вести себя иначе. Для тебя такое поведение логично. Сарказм – способ мышления, а не способ высмеять всё и вся. Спокойствие – это именно спокойствие, а не призрение вперемешку с заклинившим самомнением и нереальным самоконтролем. Ненависть и предвзятость к большинству учеников – объективное отношение к стаду баранов и чуток служебных обязанностей, ведь кто-то должен защищать змеиный факультет от остальных? Никакие личные счёты тут не причём. А причина, по которой ты даже не пытаешься бороться с общей неприязнью вовсе не в том, что тебе она нравится, бред! Кому может нравиться, когда его ненавидят? Просто так тебе проще жить, а зачем усложнять, добиваясь любви у людей, которые тебе не важны? Это у Дамблдора синдром мессии, а потому он считает обязательным, чтобы все любили доброго дедушку. Снова улыбаешься своим мыслям и проваливаешь в темноту, которая, вопреки правилам и банальной логике, имеет розовый оттенок, благодаря сонным чарам. Приятное чувство.
– Сева, хватит халяву гонять. Просыпайся, – сказал Гарри и завёл машину.
– Профессор Снейп, сколько пальцев вы видите? – спрашиваю я, махая рукой перед длинным носом у зельевара.
– Два. Мисс Грейнджер, все и всегда показывают именно два пальца, потому что иные варианты просто идиотские. А потому и сам способ проверки является таковым, – раздаётся тихий, но всё равно злобный голос Снейпа.
– Мона, он в порядке, – улыбается мне Гарри. – Наш бедный пикап не выдержит ещё одного перемещения, так что за чертой города мы взлетим, и добираться до штаба придётся относительно обычными методами.
– Что я пропустил? – поинтересовался уже более крепким, а оттого и ещё более язвительным голосом профессор Снейп.
– Тебя вырубили почти у самого зала парламента. Там шёл бой. Твоё бренное тело спрятали, а сами пошли воспитывать псов. Ворвались, многих убили, махнули гривами, сделали финт ушами и ушли, захватив с собой пару трофеев, – Гарри говорил быстро и весело, настроение у него явно поднялось после того, как мы оказались в безопасности.
– Какого рода трофеи? – полюбопытствовал Снейп.
– Человеческого рода. Хомо-Магикус.
– Кто бы мне напомнил, не показалось ли, что кто-то давал команду никого не оставлять в живых, – не преминул уколоть Поттера зельевар.
– Северус, в этом и есть прелесть командования. Я просто физически не могу нарушить приказ, потому что каждым своим действием, противоречащим этому самому приказу, я даю новый, – с очередной улыбкой на израненном лице ответил Гарри.
Снейп в ответ только фыркнул.
– А почему мы не можем перенести машину мгновенно? – интересуюсь я. Ведь действительно, почему? И мы пускаемся в длинный разговор о высоких материях, в который, как не странно, очень быстро вступает и директор, а потом и профессор Снейп. Разговор получается длинный и очень интересный. Гарри впервые на моей памяти рассказывает о своей 'первой' жизни без холода и непробиваемой грусти в голосе. Нам рассказывают про то, как ведут бой смешанная группа из магов и обученных маглов. Про то, как маглы приняли магов и про то, какое общество начало строится, вопреки старанием змееголовых гадов. Рассказ был длинный и интересный, а мы с профессорами всё время уточняли и делали свои замечания в крайне редких случаях, когда видели какую-то глупость, нелогичность в системе того, будущего общества. Тем временем наш бедный пикап выехал за черту города и свернул на первую же просёлочную дорогу, где была включена система маскировки, а затем колёса попрощались с дорогой и началась воздушная часть нашего пути. Я с искренней радостью наблюдала за Гарри и, как не странно, Снейпом. Злобный профессор был просто в ауте от всего происходящего. Он не понимал, как это вышло, что он мало того, что сидит в одной машине с тремя гриффиндорцами, так ещё и поддерживает беседу и РАДУЕТСЯ этой самой беседе. Наверное, сейчас мирок сального слизеринца рушится. Кстати, а вот интересно, почему все-таки у Снейпа столь отвратительные волосы и что он со мной сделает, если я его об этом спрошу?
– Гарри, а спроси Снейпа, почему у него такие сальные волосы, – шепотом на ушко произношу я, а потом резко отстраняюсь от Поттера подальше, потому что его начинает душить приступ хохота.
– Я похож на идиота, не ценящего своей жизни? Сама спроси, а я за тебя отомщу! – с улыбкой произносит он, когда, наконец, давит в себе смех. А я резко приобретаю красную пигментацию всех
