сражения, положение линии фронта не изменилось' (15).
Яростные и неожиданные атаки русских замедлили, но не прервали подготовку к наступлению северной немецкой ударной группы.
Кроме того, Гарпе отвлекали сражения к востоку от Белого, где русские войска, пути к отступлению которым днем раньше отрезала боевая группа фон дер М едена, захватив Шайтров-щину, отчаянно сражались, чтобы восстановить прежние позиции к югу от шоссе. Части, в которых была опознана 47-я русская танковая бригада, неоднократно пытались прорваться на другую сторону шоссе к востоку и западу от Шайтровщины. Ее поддерживали мощным огнем многозарядные русские 'катюши' – с позиций у деревни Новая к югу от шоссе, которые по-прежнему удерживали русские. Кровопролитный бой вспыхнул, когда части немецкого 1-го батальона 1-го танкового гренадерского полка обрушились на жалкие колонны отчаявшихся русских, наступавших в сторону шоссе под прикрытием танковых орудий. В бой вступили части 246-й пехотной дивизии: они помогли оттеснить выживших русских на север от шоссе и при этом уничтожили семь русских танков (16). В течение последующих дней немецкие войска предотвратили еще несколько попыток русских перебросить огненную перчатку через шоссе и расчистили территорию от остатков побежденной русской бригады.
К полудню 7 декабря, как только от боевой группы фон дер Медена поступили донесения о том, что немецкие войска у реки Нача отразили несколько местных атак противника и готовы двигаться на запад, сражения в окрестностях Белого начали затихать. Гарпе с облегчением подал сигнал к началу контрудара.
Незамеченная советскими войсками 19-я танковая дивизия генерала Г. Шмидта начала наступление на север из Подсе-лицы в середине утра. Как писал очевидец, '19-я выступила в тумане, по сугробам высотой 40 см, с семьюдесятью танками* в белом камуфляже, без артподготовки (элемент внезапности). Не обращая внимания на очаги сопротивления слева и справа, уничтожением которых должны были заняться арьергардные части, 19-я танковая дивизия вступила в бой с упорно обороняющимся противником, которому не удалось остановить ее залпами реактивных орудий' (17). Во главе с передовыми частями 74-го танкового гренадерского полка колонна под командованием подполковника Брунса достигла и заняла укрепленную деревню Волыново к востоку от Демяхи незадолго до полудня, а оттуда совершила рывок с целью захвата, во-первых, Плоского, а затем – Шевнино к началу вечера. Удар Брунса оставил в обороне русских широкую брешь, русские войска либо погибли на месте, либо рассеялись по лесам к востоку и к западу, отступив с пути надвигающегося танкового формирования. Длинные колонны немецкой бронетехники и танковых гренадерских частей неумолимо стремились на север, двигаясь параллельными курсами по заснеженным тропам на расстоянии более десяти километров по обе стороны от шоссе Духовщина-Белый (18).
* На 18 ноября 1942 г. 19-я танковая дивизия насчитывала боеготовы-ми 7танков Pz.Kpfw.Il, 37 танков Pz.Kpfw.38 (t), 8танков Pz.Kpfw.lII с ко-роткоствольным орудием, 3 танка Pz.Kpfw.lVc короткоствольной пушкой, Ютанков Pz.Kpfw.IVc длинноствольным орудием и 3 вооруженных только пулеметами командирских танка. Таким образом, подавляющее большинство танков дивизии (за исключением десяти Pz.Kpfw.IV с длинноствольными орудиями) было устаревших типов. (Примеч. ред.)
Пока 19-я танковая дивизия 30-го армейского корпуса прорывалась через укрепления противника по краям сектора, 1-я кавалерийская дивизия СС наступала на ее левом фланге. Она оттеснила русские войска к населенному пункту Демяхи, в то время как пехота 59-го танкового гренадерского полка 20-й танковой дивизии и 1-й батальон 112-го танкового гренадерского полка более медленно двигались на север вдоль правого фланга 19-й танковой дивизии, вытесняя обороняющихся русских из населенных пунктов Самсониха и Бочарники. Здесь процесс шел медленнее из-за менее удобной местности и более упорного сопротивления противника.
Когда наступление 30-го армейского корпуса благополучно миновало начальную стадию, поздно вечером генерал Гарпе приказал 1-й танковой дивизии и стрелковому полку дивизии 'Великая Германия' на следующий день присоединиться к наступлению и встретиться с авангардом 19-й танковой дивизии в Дубровке. Ловушка, подготовленная Гарпе, вскоре должна была захлопнуться за спиной еще недавно торжествующих, а теперь ошеломленных русских.
Командующий 41-й армией генерал Тарасов провел утро 7 декабря в пристальных наблюдениях за сражениями под Белым и в тревогах о судьбе отрезанной 47-й механизированной бригады Дремова. Новые приказы Пуркаева побудили его возобновить тщетные атаки в окрестностях Белого: Тарасов рассудил, что приказ продолжать их – часть нового грандиозного плана, разработанного штабом фронта и Жуковым. Поэтому он мрачно выполнял приказы, прекрасно зная, что это ни к чему не приведет. А тем временем он позаботился о формировании и сосредоточении сменных войск южнее шоссе на Белый, которые под прикрытием артиллерии в Новой смогли бы прикрывать Дремова во время отступления. Тарасов знал, что у шоссе ведутся жестокие бои, но, прежде чем он сумел предугадать их исход, свежие новости, радикально меняющие ситуацию, дошли до штаба армии. Вскоре после 14:00 обороняющиеся бригады Поветкина сообщили, что пятьдесят вражеских танков прорвались на север вдоль шоссе Духовщина- Белый, между позициями 17-й гвардейской стрелковой дивизии и 74-й стрелковой бригады 6-го стрелкового корпуса. Укрепленная деревня Волыновоуже пала, противник стремительно двигался к Шипарево глубоко в тылу советских войск (19). Тарасов оперативно отреагировал на эту очевидную попытку взять в окружение основные силы его армии. Он приказал полковнику Виноградову подвести левый фланг 75-й стрелковой бригады к Демяхи и вместе с 17-й гвардейской дивизией приступить к сооружению новых укреплений, чтобы предотвратить дальнейшее продвижение немцев на запад, на другой берег реки Вишенка. 78-й стрелковой бригаде полковника Сивакова, рассеянной в ходе немецкой атаки, предстояло собрать как можно больше солдат и закрепиться на новых оборонительных рубежах у Шевнино, сбоку и прямо по курсу вошедших в прорыв немецких войск. 74-й бригаде полковника Репина, оттесненной на восток немецкой атакой, пришлось отступить и выбрать новые позиции на правом фланге противника. Но вскоре Тарасов узнал, что командиры его стрелковых бригад не смогли выполнить этих приказов. Немцы захватили Шевнино прежде, чем рассеянная бригада Сивакова успела остановить их, бригада Репина на обширном участке с трудом сдерживала натиск основных сил 20-й танковой дивизии противника и больше не была способна ни на какие действия (20).
К середине дня Тарасову стало ясно, что только корпус генерала Соломатина обладает достаточной силой, чтобы предотвратить надвигающуюся катастрофу. Поэтому в 14:30 Тарасов отправил Соломатину новый пакет приказов. Сначала Тарасов потребовал, чтобы Соломатин отвел свои 65-ю и 219-ю танковые бригады с нынешних позиций у реки Нача и к 20:00 7 декабря заново развернул их на блокирующих позициях близ Цицино и Клемятино, чтобы помешать наступающей немецкой бронетехнике окружить основные силы 41-й армии. Тем временем свежей 104-й танковой бригаде майора А. Г. Зубато-ва, все еще подчиненной армии, предстояло отступить в Емельяново и образовать новый резерв армии. Узнав о новой задаче, Соломатин похолодел: он знал, как трудно и опасно будет выйти с нынешних оборонительных позиций у Начи и днем пройти маршем по густым лесам. Но сразу после первого приказа он получил столь же тревожный второй, согласно которому он должен был заново развернуть 35-ю и 19-ю механизированные бригады в боевом порядке, чтобы заполнить бреши вдоль реки, образовавшиеся из-за отвода двух танковых бригад. Это означало, что двум механизированным бригадам придется совершить сложный маневр по фронту, да еще при дневном свете, чтобы соединить фланги у Жегунов. Соломатин подчинился приказам Тарасова и позднее рассказал, к чему это привело:
'Смена и перегруппировка войск корпуса сразу же была обнаружена противником, и он предпринял новые яростные танковые атаки. В результате ему удалось потеснить части 19-й механизированной бригады, перейти Начу и захватить важные пункты восточнее Кушлево, где он с трудом был задержан…
Несмотря на принятые командующим 41-й армией меры, остановить наступление танковых группировок противника, наносивших встречный удар, не удалось, и они к 20 часам 7 декабря заняли Шипарево, Цицино, Дубровка, соединившись в районе Цицино и отрезав тем самым наши войска, находившиеся юго-восточнее этих пунктов' (21). [Примечание редактора американского издания: Соломатин ошибся – к тому времени немцы еще не успели занять Дубровку].
Пока немцы опережали Соломатина, пытающегося преградить им путь, Тарасов передал Соломатину по рации приказ принять командование всеми войсками, находящимися в зоне окружения, и к 23:00 создать новый, более короткий оборонительный обвод, закрепленный у деревень Сырматная, Быково, Тараканово и Марьино, а также в лесах южнее Цицино. Между тем 65-я и 219-я танковые бригады Соломатина достигли
