Жукову с трудом удалось убедить Сталина одобрить этот новый план. Сталин уже видел последствия подобных неудач и понимал и упорство Жукова, и его явную зависть к Василевскому, который так успешно действовал на юге. Но все-таки Сталин одобрил новый план Жукова: во-первых, потому, что тот ни в коей мере не препятствовал операции Василевского, а во-вторых, потому, что Сталин пользовался в своих целях здоровой конкуренцией честолюбивых полевых командиров. Даже если гамбит Жукова кончится провалом, рассуждал Сталин, вероятность того, что немцы успеют перебросить крупные резервы на юг вовремя, чтобы повлиять на ход операций под Сталинградом, заметно снизится, а с группой армий 'Центр' можно свести счеты и в другой раз. Во всяком случае, после встречи с Жуковым в Москве Сталин велел Генштабу подготовить проект приказа о быстрой переброске 3-й танковой армии генерала Рыбалко на юг в ту же минуту, когда поражение 20-й армии станет очевидным.
Генерал Модель из 9-й армии считал, что в целом ситуация под контролем. Он вычислил наиболее вероятные действия русских на востоке и не прогадал. Удовлетворенный тем, что наступательный импульс русских был потрачен впустую, он тем не менее всемерно укреплял немецкую оборону вдоль восточного края Ржевского выступа. Он был уверен, что резервные танковые дивизии, подчиненные 41-му танковому корпусу генерала Гарпе, устранят угрозу Белому и в долине Лучесы. А пока ситуация на восточном и западном краях Ржевского выступа под контролем, 23-й и 27-й армейские корпусы смогут либо сдерживать атаки с севера, либо отступать на позиции, более пригодные для обороны.
Прежде всего, генерал Модель позаботился об укреплении позиций 39-го танкового корпуса у предмостного плацдарма на Вазузе. Генералу Роберту Мартинеку, новому командиру корпуса, несколько дней назад сменившему на этом посту генерала фон Арнима, он приказал отвести 5-ю танковую дивизию с передовой и разместить ее в резерве за немецкими укреплениями вдоль Вазузы. На части 9-й танковой и 78 -й пехотной дивизий была возложена оборона предмостного плацдарма. 5-я танковая дивизия оставалась в резерве, пока ее не сменит свежая 2-я танковая дивизия, которую Модель приказал вывести из расположения 9-го армейского корпуса на юге. Эта 2-я танковая дивизия должна была сменить 5-ю танковую вскоре после 13 декабря; 5-й танковой предстояло перегруппироваться и переместиться к югу с целью обороны реки Гжать. Одновременно Модель приказал генералу Мартинеку перебросить несколько небольших боевых групп на запад, в помощь немецким войскам под Белым и в долине Лучесы. Модель приказал генералу Гарпе из 41 -го танкового корпуса после разгрома русских войск у Белого перебросить силы на север, чтобы помочь отразить удары русских в долине Лучесы и к западу от Ржева (52). Расширив внутренние коммуникации, Модель исполнился уверенности в том, что он сумеет укрепить позиции армии. Ему казалось, что кризис уже миновал.
Генерал Мартинек был так же уверен в успехе, но при этом благоразумен. Ветеран многочисленных ожесточенных сражений на Восточном фронте, он не принимал победы как должное. Сразу после решительного отражения удара русской 20-й армии он стал крепить свои позиции вокруг слегка увеличившегося предмостного плацдарма на Вазузе, занятого русскими. После отхода 5-й танковой дивизии генерала Метца в район сбора к западу от шоссе Ржев-Сычевка Мартинек возложил оборону на 9-ю танковую и 78-ю пехотную дивизии. 9-я танковая дивизия генерала Шиллера воздвигла глубокую и прочную линию обороны между южным берегом Осуги и Малым Кропотово, с привязкой к укрепленным деревням Большое Кропотово и Малое Кропотово. 78-я пехотная дивизия генерала Фелькера оборонялась южнее, напротив середины русского предмостного плацдарма на Гжати, где оборонительные задачи выполняла 337 -я пехотная дивизия. Линия обороны Фелькера включала опорные пункты Подосиновка, Жеребцо-во, Талица и Хлепень. В обоих секторах пехота держала оборону внушительной сети блокирующих передовых укреплений, а полковые и дивизионные резервы и танковые группы поддерживали их с тыла. Все оборонительные рубежи прикрывала огнем дивизионная и корпусная артиллерия, имеющая значительный опыт в обстреле всего плацдарма. На эти приготовления ни в коей мере не повлияли тщетные удары сил русской 29-й армии, предпринятые после 5 декабря с гжатского плацдарма. Немецкие 78-я и 337-я пехотные дивизии легко отразили эти атаки, русские понесли тяжелые потери. Немецкое командование расценило эти атаки как дополнительное подтверждение упорному нежеланию Жукова смириться с поражением.
К вечеру 10 декабря 5-я танковая дивизия завершила отход к новым районам сбора, а южнее 2-я танковая дивизия заканчивала приготовления к переброске на север. Боевая группа Беккера и Прауна покинула сектор несколько дней назад, немецкие охранные войска прочесывали леса к западу от Ржевского шоссе в поисках остатков кавалерийских соединений противника, которые в последний раз видели именно в этом районе. Ситуация на передовой не менялась, и хотя русская разведка не прекращала бессистемных вылазок через линию фронта, а войска наносили удары с гжатского плацдарма, командование 31-го танкового корпуса имело все основания полагать, что на вазузском участке фронта наступило затишье. Но оно было недолгим.
11-14 декабря
В 9 часов холодным и ветреным утром 11 декабря 1942 года тишину вновь разорвала оглушительная какофония советской артподготовки, направленной на разрушение немецких укреплений по периферии советского плацдарма у Вазузы (см. карту 21). Примерно через час тысячи советских пехотинцев в маскировочной белой, одежде поднялись из окопов на передовой и двинулись на позиции противника. Длинные колонны бро-нетехники, прикрывающей наступающую пехоту с тыла, были готовы развивать успех. Почти одновременно с началом советского наступления на атакующих обрушился ливень немецких снарядов, и вскоре поле боя было усеяно погибшими солдатами и подбитыми танками, похожими на сломанные игрушки. Позднее очевидец так описывал хаос в главном секторе наступления советского 5-го танкового корпуса:
'Взвилась в небо ракета – сигнал атаки. Все ожило вокруг. Послышались возгласы: 'Вперед!', 'За Родину!'. Было 10 часов 10 минут 11 декабря 1942 года. Первыми устремились в атаку полки 243-й и 247-й стрелковых дивизий 20-й армии. Однако вскоре их передовые цепи вынуждены были залечь под шквальным огнем противника. Завязался тяжелый; кровопролитный бой, длившийся весь день.
Атака захлебнулась почти по всей линии прорыва. Тогда в бой были введены бригады 5-го танкового корпуса. Им пришлось буквально прогрызать оборону врага. Танковые атаки сменялись яростными контратаками врага. Отдельные высоты и наиболее выгодные рубежи по нескольку раз переходили из рук в руки. И всякий раз на поле боя оставались подбитые и сожженные танки, исковерканные орудия – обе стороны несли тяжелые потери' (53).
В журнале боевых действий 5-го танкового корпуса об этом наступлении сказано более сжато: '11.12.42. При приближении боевых формирований корпуса к Подосиновке противник открыл мощный артиллерийский огонь' (54).
24-я танковая бригада полковника В.В. Сытника и 41-я танковая бригада подполковника Н.П. Николаева, наступая вместе с пехотой в сторону Подосиновки, были встречены шквальным огнем противотанковых пушек и пулеметов из целой сети дзотов и блиндажей. Огонь противника заставил пехоту 2-го батальона майора Ф.Я. Гашкова 5-й мотострелковой бригады, наступающую на броне танков двух танковых бригад, спешиться, и Гашков сам повел своих солдат в атаку на огневые точки. После того как Гашков и многие из его солдат были смертельно ранены, командование бригадой принял старший лейтенант К. К. Дитюк, но, несмотря на его героические действия, наступление не достигло цели. На правом фланге 70-я танковая бригада подполковника К.Н. Абрамова с пехотинцами майора К.А. Огневого из 1-го батальона 5-й мотострелковой бригады на броне танков атаковали две деревни – Подъяблоньку и Жеребцово. Встретившись с таким же сильным сопротивлением, их атаки захлебнулись с огромными потерями (55).
После перегруппировки объединенные силы трех танковых бригад и пехоты 247-й стрелковой дивизии генерал-майора Мухина наконец прорвали немецкую оборону у Подосиновки. Так описывает это сражение один из ветеранов:
'Ожесточенный характер принял бой за деревню Подоси-новка. Она трижды переходила из рук в руки. В ней не осталось ни одного целого дома, ни одной постройки. Только после многочисленных атак наши
