Лет двадцать назад в канун Рождества такси в Нью-Йорке было не поймать. На улицах — толпы с радостными лицами, все друг друга любят, город не спит до утра.
Сейчас по выходе из церкви в час пополуночи, в Рождество — стоит только руку поднять, кругом свободные такси, людей на улицах почти нет.
С другой стороны, в главные соборы — Святого Патрика (католический) и Святого Томаса (протестантский), а также в Троицкую Церковь — не попасть. Переполнены. Но в районных церквах — много свободных мест.
Антихристианская пропаганда достала даже евреев. На пожелание радостного Рождества многие из них с особой, фрондерской радостью желают пожелавшему того же — так всех достали «Счастливые праздники».
В школах запрещены рождественские песенки и упоминание Христа вообще. Запрещено разыгрывать рождественские мистерии — традиция, из которой, помимо прочего, вышли елизаветинские драматурги, включая, естественно, Шекспира.
По провинции наконец-то прокатилась недавно волна протестов против антихристианской пропаганды. Где-то с помощью суда какая-то дама вернула на площадь рождественскую елку, которую власти убрали.
Из нарушения Третьей Заповеди сделали, несмотря на общие антирелигиозные настроения эстаблишмента искусства и средств массовой информации, настоящий культ. Нет телесериала или фильма, нет интервью, в котором Создатель не упоминается всуе походя, по многу раз — и никому не приходит в голову обратить на это внимание — даже тем, кто постоянно посещает церковь.
Когда Президент Буш-младший в одной из речей обмолвился, что, мол, война с террористами — это крестовый поход, его заставили извиниться и взять слова обратно на следующий же день.
Антирождественские настроения охватили средства массовой информации не только Америки, естественно, но вообще всего мира. Нападки «в лоб», конечно же, не приветствуются — они вызвали бы слишком много нареканий. Идет игра в «объективность».
В семидесятых годах двадцатого века активность верующих в Америке привела все же к тому, что в нескольких штатах и, в частности, в Луизиане, школьные преподаватели, втолковывающие детям основы Теории Эволюции, обязаны были по крайней мере
За месяц до того, как пишутся эти строки, федеральный судья Джон Джоунз запретил в школах Пеннсильвании любые упоминания «разумного творения» (русский эквивалент этого словосочетания — «божественное начало») на уроках биологии. По его мнению, члены правления школ Довера нарушили конституционный закон, издав текст-инструкцию, глясящую следующее:
***************************************
«Академические стандарты Пеннсильвании требуют, чтобы ученики знали о Теории Эволюции Дарвина, и чтобы вопросы по этой теории были включены в соответствующие контрольные.
Поскольку теория Дарвина есть теория, правомочность ее продолжает проверяться по мере поступления новых фактов по сей день. Теория не является фактом. В этой теории наличествуют незаполненные пробелы. Любая теория определяется как хорошо проверенное объяснение, объединяющее широкий диапазон наблюдений.
Разумное Творение является объяснением происхождения жизни, отличающимся от дарвиновского взгляда. Справочник с названием „О Пандах и Людях“ наличествует в библиотеке наряду с другими источниками для учеников, интересующихся, в чем на самом деле заключается понятие Разумного Творения.
Мы поощряем студентов, подходящих к любой теории непредвзято. Школа оставляет дискуссии о происхождении жизни на попечение учеников и их семей. Инструкции, получаемые учениками в классе, имеют целью подготовить студентов к успешной оценке стандартных данностей».
***************************************
Федеральный судья Джон Джоунз написал по поводу этого текста — сто тридцать девять страниц, в которых выразил свое мнение. В частности, он написал, что «Мы (т. е. суд, В.Р.) находим, что заверение правления школ о исключительно светских целях своего постановления на самом деле является лишь предлогом для достижения другой цели, а именно, пропаганды религии в классе».
Такие дела.
Казалось бы — в России, например, внедренный культ «Нового Года» давно заменил собой праздник Рождества, и антирождественские силы могут почивать на лаврах. Ан нет. Комментарий на новостном сайте повторяет все нужные условия антирождественской компании, ведущейся нынче во всех странах.
***************************************
Поразмыслим — что неподготовленный (или подготовленный подобными же комментариями) человек подумает, прочтя такой комментарий?
Правильно. Рождество — это плохо. (Подспудно же, заодно, подумает он, что Рождество
В одном из криминально-депрессивных районов Нью-Йорка среднего возраста негритянка на свои средства вешала рождественские украшения на фасад многоэтажного дома — из года в год. Приехали по приказу инспекторы с пожарниками и стали украшения снимать, поскольку пожарная безопасность якобы страдает. Было несколько протестов, и по счастливому стечению обстоятельств небольшой этот скандал попал в одну из ежедневных газет. Украшения вернули на место.
Несмотря на то, что у негров модно сейчас переходить в мусульманство, самые ярые поборники учения Христа — негритянские женщины. Неоспоримый факт. И — благослови их Создатель!
ГЛАВА ТРИДЦАТАЯ, ЛИРИЧЕСКАЯ
Во времена Бель Эпокь легла параллельная реке Миссиссиппи железнодорожная ветка, по которой ходил престижный экспресс Чикаго-Новый Орлеан. Компания Иллиной Сентрал гарантировала пассажирам прибытие на место вовремя. Маршрут назывался «Пушечное ядро». Как-то апрельским вечером машинист по имени Джон Лютер Джоунз, по прозвищу Кейси Джоунз (по названию городка, в котором родился — Кейси, штат Кентукки) вышел из кабины своего паровоза в Мемфисе, откатав смену. В это время стало известно, что машинист, который должен был заступить на смену на составе, направляющемся в Новый Орлеан, заболел. Поезд стоял в Мемфисе чуть больше часа — но это, по стандартам компании, считалось очень серьезным опозданием и было недопустимо. Начальник станции попросил Кейси Джоунза довезти состав до Нового Орлеана. Кейси согласился с условием, что с ним будет его всегдашний кочегар, и что ему дадут паровоз, к которому он привык. На том и порешили.
Состав набрал скорость и пошел — к Гренаде, штат Миссиссиппи. По прибытию в Гренаду сверили часы. Оказалось, что Кейси с кочегаром наверстали почти час. Еще через пятьдесят миль, в Дюранте, они шли почти по расписанию.
Южнее Дюранта на параллельной ветке стоял товарняк. Состав был длинный и не помещался на запасном пути. Связались по телеграфу и решили, что состав прогонят вперед, чтобы Кейси прошел первую стрелку, а затем оттолкают назад, до прохождения Кейси второй стрелки.
Между вторым и третьим от конца вагонами товарняка что-то случилось с каплингом, крюк упал, товарняк пошел вперед, и машинист не заметил, что два вагона остались на основной ветке.
Кейси вел пассажирский экспресс со скоростью семьдесят миль (сто десять километров) в час. Когда прямо по ходу показались красные отражатели товарного вагона, он сразу понял, что тормозить не успевает. И он крикнул кочегару (по имени Симм Уэбб):
— Прыгай!
Кочегар прыгнул.
