Возвращение Матарезе

– Разумеется, это нам прекрасно известно, – подтвердил португалец. – Полагаю, многие из вас неплохо греют руки на колебаниях обменных курсов.

– Но вам ведь приходилось и нести убытки, разве не так?

– Незначительные по сравнению с выигрышем, как выразился бы мой «кузен» из Америки, приводя в пример прибыли своих казино по отношению к тому, что теряют игроки.

– Тут вы совершенно правы, кузен…

– По-моему, мы отклоняемся от темы, – вмешался англичанин. – Предлагаю вернуться к повестке дня, вы не возражаете?

– Наша главная цель – контроль над мировыми рынками, регулирование международных финансов. Именно к этому стремился великий прорицатель, известный как барон Матарезе. Передать деньги в руки тех, кто сумеет ими распорядиться, – не правительствам, которые умеют только тратить, сталкивая одно государство с другим. Весь мир и так объят войной, непрерывной экономической войной, однако кто в этой войне победитель? Помните, тот, кто контролирует экономику государства, контролирует его правительство.

– И вы хотите сказать… – подался вперед португалец.

– Да, – остановил его Ян Матерейзен. – Мы это сможем. Наше суммарное состояние превышает триллион долларов – этих денег для начала достаточно, причем в географическом плане наши деньги распределены по всем мировым финансовым центрам. Наше влияние будет стремительно распространяться вместе с каждой переброской многих миллионов долларов с одного финансового рынка на другой. Действуя вместе, мы обладаем силой, способной создать экономический хаос или поднять мир из руин – на благо всех вместе и каждого в отдельности.

– Это будет славная игра! – воскликнул предприниматель из Нового Орлеана. – Мы не можем проиграть, поскольку у нас все козыри!

– За исключением нескольких, – уточнил внук Матарезе. – Как я уже говорил, вы были избраны, потому что я нашел у вас слабые места, которые были мне на руку, – кажется, я назвал это «кнутом и пряником». Я пытался найти подходы и к другим, возможно, при этом раскрыв больше, чем следовало бы. Все они высказались категорически против моих предложений, пригрозив немедленно предать огласке любые действия, которые предпримут наследники Матарезе… Их трое, двое мужчин и одна женщина, ибо всего у барона десять внебрачных внуков. Так что от глобального переходим к отдельным личностям. К этим троим очень влиятельным людям, готовым нас уничтожить. Следовательно, мы должны нанести удар первыми. И здесь все вы можете оказаться полезны… Господа и милая дама, этих людей необходимо устранить до того, как мы начнем действовать. Но сделать это надо изобретательно, так, чтобы не оставить следов, ведущих к нам. Был еще один человек, не нашей крови, древний старик, однако настолько могущественный, что легко уничтожил бы любого из нас. К счастью, он больше не является для нас препятствием; но остались другие. Они единственные, кто стоит у нас на пути. Итак, предлагаю перейти к конкретным вопросам. Или среди вас есть те, кто хочет покинуть этот зал прямо сейчас?

– Мне почему-то кажется, что эти бедняги, если они и найдутся, не смогут добраться и до шоссе на Сенетозу, – задумчиво произнесла женщина.

– Вы приписываете мне больше, мадам, чем я приписываю себе сам.

– Продолжайте, Ян ван дер Меер Матерейзен, – усмехнулся кардинал. – Пророчества – это моя епархия.

– В таком случае, ваше преосвященство, представьте себе вот что, – сказал Матарейзен. – У нас есть жесткие временны?е рамки, если угодно, последний срок. С сегодняшнего дня начинается неумолимый обратный отсчет. До начала нового года осталось всего несколько месяцев. К этому времени мы должны установить глобальный контроль, контроль Матарезе.

Глава 2

Хэмптонс, Нью-Йорк, 28 августа

Восточная часть Лонг-Айленда находится меньше чем в часе пути от Манхэттена, в зависимости от типа частного самолета, на котором лететь. «Хэмпс» навеки останется в памяти как вымышленный округ, созданный воображением писателя Ф. Скотта Фитцджеральда, – как место, где живут те, кто летает на частных самолетах. Это богатый, ухоженный район, застроенный солидными особняками, которые окружены тщательно постриженными лужайками, сверкающими голубой гладью бассейнами, теннисными кортами и дикой красотой английских садов, буйствующих цветами под жарким летним солнцем. За последние десятилетия богатые выскочки заметно потрепали аристократическую заносчивость здешних мест. В наши дни самыми уважаемыми жителями Хэмптонса являются евреи, итальянцы, латиноамериканцы и чернокожие, которых раньше сюда не подпускали на пушечный выстрел. А сейчас они мирно сосуществуют с до сих пор не пришедшими в себя белыми англосаксами протестантского вероисповедания, наследниками родовых владений.

Всех уравнивают деньги. Суммы членских взносов различных клубов существенно уменьшились вследствие обильного притока тех, кто желает в них вступить; а их щедрые пожертвования, идущие на модернизацию различных объектов недвижимости, принимаются с огромной признательностью.

Здесь навечно поселился Джей Гэтсби[12], со своей Дейзи или без нее, и с Ником, олицетворением совести своей эпохи.

Игра в поло в охотничьем клубе «Грин-Мидоу» была в разгаре. Лошади и всадники обливались по?том, неистово колотили по земле копыта, а стремительно мелькающие длинные клюшки пытались попасть по юркому белому мячу, который то опасно скрывался под брюхами гарцующих скакунов, то летел через все зеленое поле. Внезапно один из игроков пронзительно вскрикнул. В пылу борьбы он потерял шлем. Голова его была залита кровью; судя по всему, у него был проломлен череп.

Игра немедленно прекратилась. Всадники, спешившись, устремились к упавшему игроку. В их числе оказался врач, аргентинский хирург. Заставив остальных расступиться, он опустился на колено перед распростертым на земле телом. На него устремились выжидающие взгляды.

Наконец врач поднял взгляд.

– Он мертв, – объявил он.

– Ну как такое могло произойти? – воскликнул капитан «Красного отряда», команды, за которую выступал умерший игрок. – Я могу понять, что деревянная клюшка оглушила его, – видит бог, всем нам пришлось пройти через это, – но раскроить череп – это что-то немыслимое.

– Это был удар не деревянным предметом, – возразил аргентинский врач. – Я бы сказал, это было что- то гораздо тяжелее – железо или, быть может, даже свинец. – Они стояли в углу огромных конюшен, куда были приглашены два полицейских в форме и местная бригада «Скорой помощи». – Обязательно должно быть вскрытие, и в первую очередь нужно будет сосредоточить внимание на черепно-мозговой травме, – продолжал врач. – Пожалуйста, подчеркните это в своем отчете.

– Хорошо, сэр, – ответил один из полицейских.

– Луис, к чему вы клоните? – спросил другой наездник.

– Все совершенно ясно, – ответил полицейский, что-то записывая в блокнот. – Он хочет сказать, что мы, возможно, имеем дело не с несчастным случаем, я правильно вас понял, сэр?

– Это решать не мне, сержант. Я врач, а не полицейский. Я лишь делюсь своими наблюдениями.

– Как фамилия погибшего и есть ли у него здесь жена или другие родственники? – вмешался второй полицейский, выразительно кивая своему напарнику с блокнотом.

– Джанкарло Тремонте, – ответил один светловолосый наездник, чей говор говорил о классическом образовании старой школы.

– Это имя мне знакомо, – заметил первый полицейский.

– Вполне вероятно, – продолжал светловолосый игрок. – Семейство Тремонте из Милана известно в мире. У них серьезные интересы в Италии и во Франции и, разумеется, у нас в стране.

– Нет, я имел в виду именно Джанкарло, – прервал его полицейский с блокнотом.

– Да, его имя часто мелькало в газетах, – подтвердил капитан «Красного отряда». – Причем не всегда в уважительном тоне, хотя репутация у него безукоризненная – была безукоризненной.

– В таком случае, почему же его имя часто упоминалось в газетах? – спросил второй полицейский.

– Полагаю, потому что он был несказанно богат, постоянно появлялся на светских и благотворительных мероприятиях и любил женщин. – Предводитель «Красного отряда» бросил на полицейского