Она ловко опрокинула содержимое ложки себе на правый сосок. От соприкосновения с холодным у нее на секунду перехватило дыхание, и она хихикнула при виде того, как сосок набух от возбуждения. Наклонившись к Дино, она заставила его с жадностью слизать лакомство. Распрямившись, Ронни повторила ту же процедуру с другим соском, а затем еще раз – с обоими попеременно, позволяя Дино все дольше задерживаться губами на набухшем бугорке, ласкать его, нежно играть с ним перед тем, как ей извлечь новую порцию джема из баночки. Он так бы и поглотил все содержимое, если бы Ронни не решила перейти к чему-нибудь более существенному. Она явственно чувствовала, что вступление уже достаточно возбудило ее и она рискует потерять голову, поддавшись собственному желанию. Ронни оглядела целую гору деликатесов, извлеченных ею из холодильника, затем бросила изучающий взгляд на Дино. «Пожалуй, на этот раз пора прибегнуть к чему-нибудь попитательнее, – решила она. – Вся эта гора жратвы сгодится».
– Что следующее? – нетерпеливо спросил Дино.
Она облизнула губы.
– Конечно же, первое. Но чтобы в полной мере им насладиться, ты должен раздеться.
Без колебаний он поднялся и принялся снимать бабочку.
– А теперь отвернись и не оборачивайся до тех пор, пока обед не будет готов. Иначе все испортишь, – поспешно добавила она.
Дино улыбнулся и с готовностью отвернулся. Пока он торопливо стаскивал с себя одежду, Ронни влезла на стол и удобно устроилась там под ярким светом неоновой кухонной лампы. Для начала она открыла бутылку шоколадного сиропа и, слегка поеживаясь от соприкосновения с холодной массой, принялась ловко выводить темно-коричневые линии по гладкой коже ног до того уровня, где они слегка прикрывались передником. Потом она легла на спину на холодную поверхность стола, с цирковой ловкостью откупорила пластиковую коробочку со свежемороженой клубникой и щедро выложила ложбинку между грудями крупными сочными ягодами. Икра аккуратными холмиками украсила соски, а нежно-розовые креветки тонким слоем легли на упругий живот. Легкая дрожь пробежала по телу Ронни.
Прижав подбородок к груди, чтобы лучше рассмотреть плоды своей фантазии и стараясь не нарушить ни единого элемента роскошного «стола», Ронни осторожно приподняла передник и напоследок обильно посыпала кокосовой крошкой все потайные уголки паха. На десерт она приберегла самое заветное лакомство – заспиртованная вишенка была надежно упрятана в глубины лона, где ее должен был обнаружить «едок». Затем передник был ловко водворен на прежнее место.
– Обед подан, – торжественно объявила Ронни.
Дино, уже голодный, нетерпеливо повернулся и приблизился к ней: в его глазах смешались удивление, потрясение, почти шок. Он не знал, к чему обратиться в первую очередь.
Ронни разрешила его сомнения – сжала руками свои груди, отчего клубничные ягоды выскользнули из ложбинки и покрыли алой мякотью заманчивые округлости.
– Добро пожаловать за шведский стол, милый. Немного фруктов? – Но когда Дино попытался дотронуться до лакомства, Ронни строго предупредила: – Одно правило – без рук.
Дино улыбнулся и, склонившись к ее груди, принялся поедать угощение.
Ронни смеялась, извивалась, стонала при каждом прикосновении мягких мужских губ и языка. Не мешая Дино, она осторожно взяла нежную креветку и, просунув руку между его ног, принялась щекотать ею восставший мощный фаллос. Затем продемонстрировав ему орудие столь возбуждающих ласк, облизала нежную мякоть креветки и с удовольствием ее съела. Когда наконец шоколадный сироп, покрывавший ее ноги, был поглощен, Ронни завелась так же сильно, как и сам Кастис.
– А теперь – десерт. – И лукаво улыбаясь, она задрала передник.
Едва взору Дино предстало зрелище, скрываемое до сих пор тонкой тканью, как у него перехватило дыхание. Ронни не могла предположить, что он сейчас вытворит: то он расхохочется, то ли упадет в обморок, то ли разнесет все в щепки – словом, он был способен на все. Она наблюдала, как он замер, точно в столбняке, механически вытирая тыльной стороной ладони остатки шоколадного сиропа с подбородка, затем почувствовала, как он внезапно схватил ее за ноги, раздвинул их и резким движением подтянул ее к себе. Рост Дино позволял ему в таком положении без труда ринуться в бой, чуть приподнявшись на носках, но прежде надо было отведать заготовленный десерт. Он опустился на колени на пол, и Ронни погрузилась в волны восхитительных ощущений, чувствуя, как мягкий язык Дино быстро собирал кокосовую крошку. Он то ласково слизывал ее, то возбуждающе щекотал ее нежную кожу, заставляя Ронни сильнее врезаться ступнями в его плечи и исторгать отчаянные стоны. Так он продвигался все ниже, рискуя в любой момент обнаружить заветное вишневое лакомство.
Не обращая внимания на то, что ее голова уперлась в металлическую решетку гриля, Ронни, слегка выгнув спину, изнемогала в сладострастных судорогах. Ее сердце бешено колотилось. Кажется, ее кулинарный шедевр удался на славу. Если этот увалень что-то и умел, так это с аппетитом есть. Язык Дино был куда искуснее и искушеннее по сравнению с любым из ее атлетически сложенных любовников, которых она время от времени потчевала чем-либо подобным. Восхитительные волны наслаждения постепенно накатывались на нее, пока Дино поглаживал, щекотал, пожирал ее чрево. Колени Ронни поднимались все выше – она стремилась обострить удовольствие. Только теперь уже не его, а собственное.
И тут произошло непредвиденное.
У Ронни внезапно перехватило дыхание, когда она почувствовала, что Дино уперся кончиком языка в потайную вишенку и настойчиво принялся проталкивать ее в глубины лона. Она вцепилась ему в волосы, ощущая каждой своей клеткой восхитительное продвижение маленького фрукта внутри себя. Сокрушительный оргазм неотвратимо нарастал с каждым толчком его языка. Когда судорога наслаждения свела в экстазе ее пальцы, Дино неожиданно отпрянул, умышленно ослабив напор. Острое желание познать своего любовника овладело ею.
Будто бы приказывая, Ронни в упор глядела на Дино, пока тот тяжело поднимался на ноги.
– Ради всего святого, продолжай! – простонала она.
С похотливой улыбкой он устроился в ее межножье, приподнялся на носки и приготовился пронзить ее воспламененное лоно.
– Подожди, красотка. Ты рискуешь потерять девственность во второй раз, – прохрипел он.
