– Мне понятно… Но, если я узнаю, что вы хоть как-то в этом замешаны…
– Идите смочите себе голову, чтобы немного остыть, – огрызнулась Тедди, а потом спросила: – А, кстати, где вас носило все это время, после того, как вас отколотили?
– У мадам Спрейберри, – Рис начал верить, что Тедди могла и не знать о том, что с ним стряслось. Но его до глубины души оскорбляло ее отношение к этому, как к чему-то не заслуживающему внимания. – Может, вас удивит, когда вы узнаете, что в этом городе есть люди, которые хорошо относятся к приезжим.
– А вы, наверное, удивитесь, когда узнаете, что есть люди, которые такого отношения не заслуживают, – парировала девушка.
Рис выпрямился и гневно посмотрел на нее сверху вниз:
– Мадам Спрейберри прекрасная, добрая женщина, – заявил он.
– Она старая курица, – Тедди презрительно захохотала так, что даже шляпа свалилась у нее с головы и не упала на землю только потому, что была завязана на подбородке тоненькими кожаными ремешками. – Если за ней не следить, то она своей заботой кого хочешь в могилу сведет. Впрочем, бьюсь об заклад, такого рода нежности вам как раз и нужны.
Губы Риса сжались так, что его рот превратился в узкую некрасивую полосу. Следовало признать, что язвительное замечание этой взбалмошной девчонки оказалось слишком близко к правде. Мей Спрейберри едва не уморила его своей добротой. А когда она не сидела с ним рядом и не кормила горячим отваром, на ее месте тут же возникала не менее заботливая Джастин.
Ему и сегодня-то удалось удрать только потому, что обе женщины увлеклись чем-то на кухне. Что и говорить, женщины любят увечных. Впрочем, это не относится к Тедди. Та, скорее, сама предпочитает калечить других.
– Я и сам могу о себе позаботиться, – буркнул Делмар, наконец. – Думаю, я это уже доказал один раз.
– Ха! – хмыкнула Тедди, которую словно бес толкал под ребро еще и еще позлить француза. – Да любой мальчишка в коротких штанишках может схватить камень и случайно попасть в цель. В этой стране, чтобы доказать, что ты чего-то стоишь, нужно стрелять и уметь ездить верхом.
Ее следующая фраза резанула Риса острее, чем бритва.
– И еще один закон: ты не мужчина, если не сумел постоять за себя и не отомстил обидчику!
Он замер, словно его хлестнули плетью, под кожей на щеках заходили желваки, а ноздри раздулись от плохо скрываемого бешенства. В первый момент Делмар с трудом удержался от того, чтобы не ударить девушку, и не совершил этого только потому, что испугался, как бы не сломать ей шею. Случись такое, он бы потом здорово об этом жалел. У нее очень симпатичная шейка – длинная, хрупкая. Стоило бы наказать ее ротик, которым она говорит всякие гадости и переходит все границы допустимого. Да, вот это, действительно, было бы неплохо. На мгновение его позабавила мысль о том, что можно было бы схватить Тедди прямо здесь, на улице, и так ее поцеловать, чтобы она сразу забыла о своих ехидных словах и стала бы молить его о прощении. Он бы заставил ее свалиться в обморок, как падали в его объятия десятки других женщин. Впрочем, он сразу же подумал и о том, что до сих пор ни у одной из его женщин не было на Поясе револьвера. И, пожалуй, было бы правильно утверждать, что он сейчас в форме, чтобы соблазнить такую амазонку. Чтоб ей провалиться! Она усомнилась в его мужественности и храбрости, то есть в том, что он всегда считал своим главным достоинством.
Единственное, что Рис сейчас сделал, – это выругался, а потом сказал:
– У вас совершенно нет сердца!
В ответ Тедди фыркнула: – Ах, да что вы говорите?
А он уже и не говорил. Внезапно Рис заметил, как солнце осветило своими золотыми лучами ее волосы, и они загорелись, словно золотистая паутина. И еще он уловил тонкий, нежный аромат разогретой солнцем травы и луговых цветов, исходящий от них. Непроизвольно он поднял руку, как будто собирался прикоснуться к этим медовым прядям, но не прикоснулся, а позволил Тедди уйти, внезапно ошеломленный еще одним открытием. Оказывается, в ее непробиваемом фасаде была еще одна брешь. Тедди могла кричать и ругаться, носить кожаные одежды и шпоры, она могла напяливать на себя штаны, и все-таки эта злючка использовала нежно пахнущее мыло с тонким, прелестным ароматом.
Впрочем, об этих изъянах ее фасада как-то не очень сейчас и помнилось, так как теперешняя Тедди не заслуживала ни малейшей симпатии. Она-то, наверняка, нисколько не переживала из-за его внезапного исчезновения. Если принять во внимание ее сегодняшнее поведение, то, пожалуй, его исчезновение она должна была рассматривать, как большую удачу для себя. Ей бы жутко понравилось, если б он вообще уехал и никогда больше не появлялся в Вишбоне. О, да! Ей бы очень хотелось сделать из него безмолвного партнера. И если она не была виновна в нападении на него, когда он был сильно избит и остался без цента в кармане, то уж, по крайней мере, могла бы проявить к нему хоть малую долю сочувствия.
Все насмешки и оскорбления, которые свалились на его голову всего за несколько минут, переполнили чашу терпения. Ярость овладела им. Рис бросился вслед за Тедди.
– А ну, уйди с дороги! – приказал он ей. Она презрительно повела плечами:
– Перед тобой, что ли?
И зря она так сказала. Рис сгреб ее за плечи, поднял в воздух и переставил, словно какой-то стул, на другое место, освобождая себе дорогу. Он еще успел удивиться про себя, насколько легка была девушка. Ему казалось, что она должна весить столько, сколько весит тонна свинца. Злой и решительный, он повернулся и стремительно пошел прочь.
Только тут Тедди стала понимать, что она в очередной раз хватила через край.
– Куда вы идете? – окликнула она Риса.
– Выпить хочу! – рявкнул он в ответ, не поворачивая головы. – И как можно больше!
– А, черт! – пробормотала Тедди. Теперь она знала, что ничего хорошего ее выходка не принесет. – Кажется, я сейчас собственными руками продала свою компанию. Он точно направился в «Алмаз»
