Может, и правда, он взвалил на свои плечи весь мир?! Может, с тех пор как он пять лет назад уехал из Аризоны, так и таскает у себя на плечах эту тяжесть?! И, может быть, настало время развязаться со всем этим? Эта мысль принесла Заку некоторое облегчение. Впервые за четыре месяца, которые он провел в Лондоне!
Когда Рис Делмар вернулся за стол, Зак приветливо ему улыбнулся.
– Ну что, Рис, давай еще одну партию! – не терпящим возражений тоном сказал он.
– Месь…э… Зак! – сказал Рис, чувствуя, что должен отговорить американца.
Зак Геймбл оказался даже более состоятельным человеком, чем он думал о нем вчера. Однако, у него было такое белое лицо и болезненный взгляд, что ему необходимо было отдохнуть сейчас. И поэтому Рис добавил:
– Послушай, Зак, я не люблю выигрывать у человека больше, чем тот может позволить себе проиграть.
– Я вовсе не разорен! – громко заявил Зак.
С решительным взглядом лихорадочно горящих глаз он потянулся за своим пальто. Дрожащими пальцами обшарил все карманы, пока, наконец, не вытащил из одного тонкий кожаный бумажник. Бумажник содержал несколько пожелтевших бумаг, которые Зак разложил веером на столе.
– Вот посмотри, – сказал он, тяжело ткнув пальцем в документы. – Мне принадлежит сорок процентов «Геймбл Стейдж Лайн» – лучшей в Аризоне компании, которая занимается перевозками пассажиров и грузов.
– Зак, – снисходительно сказал Рис. – Транспортная компания в какой-то глуши… Зачем она мне?
– Она стоит вчетверо больше твоего сегодняшнего выигрыша! Продай ее, если захочешь! Завтра можно будет обо всем договориться с лондонским агентом моего брата. Черт возьми! Да мой братец даст тебе даже больше. Он давно хотел прибрать к рукам мою долю!
Рис покачал головой, чувствуя, что ему просто совестно. А надо сказать, что он редко испытывал такое чувство, когда выигрывал так много. Он вовсе не собирался обирать американца до последней нитки.
– Завтра утром я приду к тебе, чтоб получить долг по распискам. И если ты договоришься с агентом своего брата насчет денег, то мы потом еще сыграем с тобой.
Зак сердито отодвинул кресло от стола, тяжело оперся ладонями на столешницу с разбросанными на ней картами и, наклонившись вперед, с мрачной решимостью посмотрел в лицо Рису Делмару.
– Ты дашь мне еще один шанс, француз! Ты обчистил меня так же хорошо, как гриф обчищает кости! Ты обязан мне дать шанс, чтобы я мог вернуть все, что потерял! Еще одна партия!
Зак откинулся назад, не испытывая ни малейших угрызений совести из-за того, что солгал. У его брата не было агента в Лондоне.
На то, чтобы получить деньги от Теодора Геймбла, потребуется много времени. Но Зак не собирался проигрывать. Он гневно посмотрел на Риса.
– Ну, как хочешь, – ответил Рис.
Он и раньше видел подобные взгляды. Именно так смотрит человек, отказывающийся признать свое поражение и играющий до тех пор, пока не лишится головы. Рис с сожалением разорвал свежую колоду карт и сдал Заку. Он сыграет и эту партию, хотя она уже не будет иметь никакого значения. У него не было ни малейшего интереса к тому, что ему предлагал противник, и он совсем не хотел разорять дотла Зака Геймбла. Но у Риса также не было ни малейшего желания отдавать свой выигрыш только для того, чтобы удовлетворить мужскую гордость этого американца. Да, он сыграет эту партию. Сейчас этот господин получит, чего так добивается, а затем от него надо будет избавиться. Иначе придется кого-нибудь позвать, чтобы этого упрямого американца вышвырнули из дома графини. Завтра, когда этот тип немного остынет, он и сам поймет, как глупо себя вел сегодня, и будет счастлив заплатить свой долг и получить назад бумаги своей компании.
Не прошло и четверти часа, как Зак Геймбл бросил карты на стол, признавая свое поражение. Медленно, словно любое усилие причиняло ему боль, он встал с кресла, достал свой кожаный бумажник, шлепнул его на центр стола. Затем Зак потребовал перо и чернила. Люсьен поспешно выполнил его просьбу. Несмотря на горячие уверения Риса, что он может подождать и до завтра, Зак настоял на том, чтобы позвали еще одного слугу, который вместе с Люсьеном смог бы засвидетельствовать передачу его доли в руки Риса Делмара.
Рис неохотно выполнил просьбу своего карточного партнера, зная, как досадно потом отыскивать свидетелей, чтобы аннулировать эту сделку.
Раздраженный и все же обрадованный тем, что вечер заканчивается относительно спокойно, молодой француз положил бумажник к долговым распискам, с тем чтобы не забыть его взять завтра, когда он пойдет к американцу.
– Приходите завтра к двум, – сказал Зак Рису, сохраняя хладнокровие, удивительное для человека, только что проигравшего все состояние. – Я приготовлю к этому времени деньги для уплаты долга.
Рис настоял на том, чтобы Люсьен вызвал для гостя кэб и проводил до двери. Однако он не подозревал, что, покинув особняк, Зак Геймбл расхохотался, несмотря на жуткую боль, отдававшую в плечи, несмотря на тяжесть в ногах. Он расхохотался, несмотря на то, что каждый вздох давался ему с трудом. Ну, что ж, пускай этот французишка поищет Теодора, если хочет получить должок. Пусть Теодор поищет его потом, если ему не понравится то, что произошло с долей его младшего брата. Какое ему, Заку, дело до всего этого? Он сдержал свое обещание. Он никогда не вернется в Вишбон. Но Теодор, могущественный, благоразумный Теодор скоро крепко об этом пожалеет.
ГЛАВА 4
Черная атласная маска, которую графиня одевала на глаза во время сна, съехала в одном месте, приоткрыв синеватые веки и сеточку глубоких морщин в уголке закрытого глаза. Когда-то у нее было красивое лицо, и даже сейчас, напудрившись и нарумянившись, она была такой привлекательной, что на нее оглядывались мужчины. Однако ее фигура, о которой когда-то говорили во всех парижских салонах, округлилась и располнела так, что теперь даже самый узкий и тесный корсет уже не мог стянуть ее до размеров осиной талии, некогда составлявшей особый предмет ее гордости. В конце концов ей пришлось с этой бедой смириться, и она частенько добродушно говаривала своим молодым поклонникам:
