Он посмотрел на Нечаева и жалобно добавил:
– Не успели мы. У подъезда даже скамеечки не было, вот и пришлось в стороне сидеть.
Во двор въехали две легковые машины.
На одной приехала следственно-оперативная группа из районного отделения милиции и судмедэксперт, которого районные милиционеры захватили из городского морга. На другой приехал сам районный прокурор и его следователь.
Полный прокурор с трудом выбрался из машины, подошел и поздоровался с Нечаевым.
– Что тут, Сергей Иванович? - тонким голосом поинтересовался прокурор.
– Гранату кинули в квартиру, - пояснил Нечаев. - По счастливому стечению обстоятельств никто не пострадал.
– Преступника задержали?
Нечаев кивнул в сторону куска полиэтилена, накрывавшего труп.
– Вон лежит!
– Милиция подстрелила?
– Зачем милиция? Сам! - сказал Нечаев.
– Ас чего это он так? - искренне огорчился прокурор.
– От волнения? - предположил начальник убойного отдела.
– Шутить изволите? - прокурор шагнул вперед, приподнял край полиэтиленового куска, быстро оглядел труп. - Гляди-ка, молодой!
Выпрямился, оглядел собравшихся.
– Будем работать? Ты в квартире уже был?
– Только подъехал, - сказал Нечаев.
Вместе с прокурором они зашли в квартиру. Бледная испуганная женщина сидела на кухне, прижимая к себе ребенка.
Детская комната была посечена осколками, похоже, нападавший бросил лимонку. У ребенка не было ни единого шанса выжить после взрыва. Ни единого. Двести осколков пришлись на сравнительно небольшое замкнутое пространство. Они должны были изорвать ребенка в клочья.
– Твою мать! - сказал прокурор.
Нечаев вышел на улицу. Следователь прокуратуры уже сидел на табурете, который ему вынесли из квартиры. Эксперт, натянув белые резиновые перчатки, осматривал труп. Чуть в стороне толпилось несколько любопытствующих зевак. Оперов уже не было видно - пошли по квартирам.
Нечаев подошел к трупу, около которого возился эксперт.
– Михаил Евгеньевич, - попросил он, - можно мне на его левое предплечье посмотреть?
– Любуйся, - сказал эксперт.
Татуировка в виде листка клена, к большому сожалению, оказалась на месте.
Глава пятая
– Не люблю, когда в наши дела наука лезет, - сказал Примус, когда они вернулись в отдел. - Нет, чтобы просто, без затей особых - топориком по голове, и все понятно, все просто - повздорили два дурака, только один порасторопнее оказался. И раскрывать такие «мокрухи» приятно. Как писал бывший начальник Московской сыскной полиции Кошко: «Так было совершено зверское и незатейливое убийство». А тут сплошные непонятки начались.
– Они еще не кончились, - вздохнул Нечаев. - И потом, хрен с ней, с наукой. Меня больше беспокоит, что в наши дела религия вторглась. Вот это уже хуже всего. Религия как политика, если полезет, мало не покажется.
– Мужики, - предложил Калгин. - Давайте попробуем систематизировать факты.
– Давайте, - обреченно отозвался Нечаев. - Давайте систематизировать.
– Что мы имеем? - оживился Калгин. - Мы имеем Первую больницу, которую оборудовали не хуже института, и спонсором этого выступил всем известный Николай Гонтарь, олигарх и по совместительству Пророк Единого Бога. Факт?
– Так, Рома, так, - кивнул Нечаев. - Рули дальше.
– В эту больницу перешел работать доктор биологических наук Илья Николаевич Медник. Со скандалом бросил работу в институте и пошел в больницу.
– Ну, это не удивительно, - подал голос Примус. - Как сейчас докторам наук платят, выгоднее в абортарии пахать или осеменением заниматься.
– Погоди, погоди, - погрозил пальцем Калгин и снова заходил по кабинету. - Занимается он лечением бесплодия, вопросами репродуктивности, но в один прекрасный день его находят в родимом доме с ножом в спине и сильнодействующим препаратом в крови. Из чего следует, что перед смертью от него чего-то хотели добиться. Обязательно людям надо было у него что-то важное узнать. Факт?
– Дальше, - сказал Нечаев.
– Дальше, так дальше, - Калгин прошел к окну и встал, глядя через стекло. - В ту же ночь неизвестные проникают в больницу, вскрывают кабинет покойного доктора, похищают его записи и шесть анамнезов.
– Чего? - не понял Нечаев.
– Историй болезней, - пояснил Калгин. - Хотя беременность можно назвать болезнью только с огромной натяжкой, и при этом надо ненавидеть детей любого возраста. Мы с абсолютной точностью установили, чьи именно анамнезы были похищены. И вышли мы на шесть женщин, которые зафиксированы и в черновой тетради Медника, как-то странно объединенные пометочкой «СГ», которую мы считали за зашифрованное обозначение донора. Пока все правильно?
– Пока правильно, - с ноткой ревности согласился Примус. - Только прошу вас отметить, что весь объем работ…
– Это потом, - остановил его Калгин. - Оперативным путем мы выходим на двух ростовских жуликов, которые должны были любым путем изъять у Медника нечто, именуемое «святым королем». Мирным путем этого сделать не удалось, поэтому ростовские бандиты прибегли к последнему аргументу и нашего потерпевшего прирезали. Более того, по жадности своей они увезли в Ростов некоторые вещи Медника, которые позволили нам идентифицировать их как убийц.
Позже выясняется, что наши ростовские пострелята рванули в Израиль, куда выехала одна из пациенток убитого доктора - Елена Гриц, правильно? Там они хотели не то расправиться с ребенком, не то похитить его, но в результате непонятной и темной истории перерезали друг другу глотки. И тут выяснилось, что они, несмотря на свое бурное прошлое, являются послушниками Земного Братства, которым руководит уже известный нам Николай Гонтарь. Пока правильно?
– Верной дорогой идете, товарищ, - кивнул Нечаев. - Только вот куда она нас приведет?
– Дальше - больше, - сказал от окна москвич. - Тут уже у нас совершенно странное покушение на гражданку Редигер, которая опять же является пациенткой доктора
