Сэм повернулся и пошел к внутреннему куполу. Проход вел в кают-компанию, где сейчас собрались одетые в скафандры люди. Они о чем-то спорили с Халом, но при виде появившегося на пороге Сэма замолчали. В наступившей тишине Сэм внезапно почувствовал себя неловко.
- Привет, Сэм, - наконец сказал доктор Смитерс. Это был высокий, худощавый человек, которому не было еще и тридцати; семь лет руководства Базой оставили глубокие морщины на его лице и седину на усах, хотя остальные волосы были совсем черные.
- Ну ладно, Хал. Твои вещи уже на корабле. Я тянул до последнего, дожидаясь тебя, так что мы вылетаем немедленно. И никаких возражений. Иди на корабль!
- Пошел ты к черту! - ответил Хал. - Я не бросаю друзей.
Люди потянулись к выходу. Сэм посторонился, чтобы дать им пройти, а они, казалось, старались не встречаться с ним взглядом.
Смитерс тяжело вздохнул.
- Хал, я не могу больше спорить с тобой. Ты полетишь, даже если для этого мне потребуется тебя связать. Ты думаешь, мне это нравится? Но у нас теперь военное положение. Они сошли с ума там, на Земле. Насколько я знаю, они узнали о возможном нападении всего неделю назад и уже требуют покинуть космос. Черт возьми, я не могу взять Сэма! Корабли и так загружены до предела, а Сэм - это еще шестьсот фунтов. Это больше, чем весят четверо тех, других.
Хал махнул рукой в направлении входа.
- Вот и оставьте тех четырех. Он стоит больше их всех вместе взятых.
- Да. Стоит. Но в приказе четко сказано, что я обязан привести всех людей и максимально возможное количество роботов.
Смитерс внезапно повернулся к Сэму.
- Сэм, я буду с тобой откровенен. Я не могу взять тебя с собой. Нам придется оставить тебя здесь. Одного. Мне очень жаль, но другого выхода у нас нет.
- Ты будешь не один, Сэм, - сказал Хал. - Я остаюсь с тобой.
Мгновение Сэм стоял неподвижно, пытаясь это осознать. Его схемы с трудом воспринимали такую информацию. Он никогда не думал о возможности разлуки с этими людьми, которые стали его жизнью. Возвращение на Землю принять было легко: однажды он туда уже летал.
В его сознании всплыли мечты и надежды на будущее, о существовании которых он и не подозревал.
Вместе с ними пришли и воспоминания о мечтах и надеждах Хала Нормана. Он как-то показал Сэму фотографию своей будущей жены и попытался объяснить ему, что это значит для человека. Он говорил о зеленых лугах и о синем море. Он буквально бредил Землей все те дни, что они работали вместе.
Сэм двинулся к Халу. Тот начал было отступать, но роботу он был не соперник. Держа Хала за руки, Сэм застегнул на нем скафандр и осторожно его поднял. Хал отчаянно сопротивлялся, но все усилия были бесполезны.
- Все в порядке, доктор Смитерс. Мы можем идти, - сказал Сэм.
Они вышли из купола последними. Маленькие черные роботы уже вышагивали по поверхности. Люди беспорядочно тянулись за ними. Смитерс шагал в ногу с Сэмом, двигаясь так, как будто груз был на спине у него, а не на руках у робота. Хал перестал сопротивляться. Казалось, он успокоился, но Сэм слышал через скафандр звуки, которые до этого ему пришлось услышать всего дважды, и об этих случаях он старался не вспоминать. Такие звуки люди издавали, когда пытались сдержать рыдания.
На полпути к кораблю Хал тихо сказал по радио:
- Пусти, Сэм. Я пойду сам.
Втроем они продолжали путь. К тому времени как они дошли до корабля, все остальные были уже на борту.
Смитерс показал Халу на трап. На мгновение тот заколебался. Он повернулся к Сэму, хотел что-то сказать, передумал и бросился вверх по трапу.
Хал уже исчез в корабле, а Смитерс все еще стоял внизу. По радио Сэм услышал, как тот тяжело вздохнул.
- Спасибо, Сэм. Это была услуга, о которой я не имел права просить. И не говори мне, что все в порядке. Теперь все не в порядке.
Он снова вздохнул, затем едва заметно улыбнулся:
- Ты помнишь о книгах?
- Я до них не дотронусь, - пообещал Сэм. В библиотеке Базы было множество микрофильмированных книг. Люди привозили их понемногу, в течение долгих лет. Это был один из немногих запретов; Сэм не должен был их читать. Однажды один человек сказал ему, что это для того, чтобы избавить его от ненужной путаницы.
Смитерс покачал головой.
- Ерунда. У тебя будет много свободного времени. Запрет снимается, можешь читать любую, хоть все, если хочешь. Это самое малое, что я могу для тебя сделать, уж это ты по крайней мере заслужил.
Он уже шагнул было на трап, но внезапно вновь повернулся.
- До свидания, Сэм, - хрипло сказал он. Его правая рука крепко сжала руку робота. - До свидания, и благослови тебя Бог!
Мгновение, и Смитерс скрылся в корабле, трап подняли, и огромный наружный люк медленно закрылся.
Сэм отбежал ко входу в купол, подальше от пламени двигателя. Купол уже был в тени, и только ракеты еще сверкали в солнечных лучах. Сэм смотрел, как стартовали три тяжело нагруженных корабля. Они начали подниматься медленно, потом все быстрее и быстрее, унося людей на встречу с орбитальной станцией Земли. Только когда они исчезли из виду, Сэм спустился в Базу. Она была непривычно тихой и пустой.
Сэм посмотрел на часы на стене и на календарь, на котором люди отмечали дни. Он так и не знал, на какой срок они улетели. Но в словах Смитерса был хоть и туманный, но все-таки ответ - у него будет много свободного времени.
Это могло означать что угодно - от месяца до года, судя по значению подобного рода фраз в прошлом. Несколько мгновений он смотрел на полки с микрофильмами. Затем вышел наружу, и через свои телефотоглаза стал рассматривать Землю. Там, где на Земле была ночь, он видел яркие точки, которые, как он знал, были городами людей.
Через два дня после отлета кораблей, когда Сэм снова наблюдал Землю, некоторые светлые точки на ней вдруг стали значительно ярче. Новые и новые точки появлялись и исчезали в течение всего времени, что он смотрел.
Они были гораздо ярче, чем должен был бы выглядеть город. Точки загорались и там, где раньше городов не было вообще. Но в конце концов все они погасли. Земля медленно поворачивалась, и Сэм видел, что все земные города были теперь погружены во мрак.
Это была загадка, которую он был не в состоянии объяснить. Он зашел внутрь и включил радио. Обычно оно принимало новости и развлекательные программы через ретранслятор на орбитальной станции, но сейчас сигнал отсутствовал. Он хотел даже вызвать станцию, но такие решения были прерогативой Смитерса, а Шефа здесь не было.
На пятый день, когда люди должны были достичь орбитальной станции, вызова оттуда не последовало. Он понимал, что нет оснований ждать этот вызов: люди не обязаны отчитываться перед роботом. Но его мозг был полон странными видениями, заставившими его просидеть у радиоприемника долгие часы после того, как уже стало очевидно, что его никто не собирается вызывать.
В конце концов он встал и подошел к проигрывателю.
Люди иногда разрешали Сэму им пользоваться, так что он не совершил ничего предосудительного, когда включил свою любимую запись. Но когда отзвучали последние звуки хора из бетховенской Девятой, он почувствовал себя еще более одиноким. Он нашел другую запись, на этот раз без людских голосов. За ней последовала еще одна. Это немного помогало, но недостаточно.
Тогда он обратился к книгам, выбрав одну наобум.
Она была про Марс, и написана Эдгаром Р. Берроузом.
