молодой женщины с бутылкой рома.
Изо всех сил она обрушила бутылку на висок старика. Стекло разбилось на переносице. Он упал набок, кровь, смешанная с ромом, текла по лицу. Малко перехватил руку Симоны в тот момент, когда она хотела ткнуть осколком стекла в горло раненого.. Несколько секунд она молча яростно боролась, затем внезапно бросила самодельное оружие и разрыдалась.
- Убейте его, - умоляюще сказала она.
Она была хороша как никогда. Ее глаза горели безумным огнем, она тяжело дышала, приоткрыв рот. Мокрое полотенце плотно облегало ее тело.
Опустившись на колени, Малко приподнял голову старика. Кровь обильно вытекала из ран на носу и на щеке, с которой была сорвана кожа так, что обнажился хрящ.
- Нужно перевязать его, - сказал Малко.
Ненависть исказила черты Симоны.
- Перевязать его! - взорвалась она. - Да его нужно прикончить! Что могло произойти, если бы вы не появились? Уходите, а я перережу ему горло.
- Перевяжите его, - настаивал Малко.
Симона пожала плечами и вышла. Малко приподнял Жюльена Лало, чтобы он не захлебнулся собственной кровью. Старик застонал. Хотя он был без сознания, его член по-прежнему был в эрекции. Малко глядел на этот спектакль, ничего не понимая. Почему Жюльен Лало хотел изнасиловать Симону Энш? Это не было случайностью: в Порт-о-Пренсе было полно доступных девушек, готовых отдаться за несколько гурдов...
Симона вернулась с пучком листьев, темно-зеленых с одной стороны и черных с другой. Она одела белое полотняное платье и казалась более спокойной. На ее правом виске была огромная гематома. Она молча нагнулась над Жюльеном Лало и приложила листья к его лицу.
- Что вы делаете? - спросил Малко.
Молодая женщина двусмысленно улыбнулась:
- Это местное лекарство.
Сначала ничего не происходило. Затем Жюльен Лало открыл свои змеиные глаза и так закричал, как будто с него живьем сдирали кожу!
Он пытался изо всех сил содрать листья, но Симона крепко держала их на его лице. Наконец, ему удалось отодвинуть руку молодой женщины, и листья упали. Кожа в этом месте вздулась и покраснела, как бы взорвавшись. Кровь текла меньше, но Малко подумал, что он сдерет кожу со щек ногтями...
Отчаянно крича, он мотал головой, как раненый слон.
Он попытался на ощупь схватить пучок листьев, но Симона быстрым движением ноги отправила их подальше.
Старый негр упал с безнадежным стоном. Симона с улыбкой следила за ним. Эта сцена напоминала двух дерущихся акул.
- Вы налили ему кислоты? - с ужасом спросил Малко.
Симона безумно рассмеялась.
- Нет, это такое дерево... По-креольски мы называем его 'брюле-де-бор'*.
* Обжигающий с двух сторон.
Держа руки на бедрах, она с жадностью следила, как корчится от боли Жюльен Лало. Тот полз к листьям, как будто Малко и Симоны не существовало. Малко подумал, не помутился ли его разум от боли.
- Да ведь он сошел с ума, - сказал он, - он ведь снова хочет схватить листья!
Симона жестоко улыбнулась:
- Если приложить листья с зеленой стороны, боль утихнет, - объяснила она. - Это растение используют как компресс для небольших ранок. Поэтому я всегда держу его дома.
Пальцы Жюльена Лало были в нескольких сантиметрах от листьев. Симона подошла, прицелилась и изо всех сил ударила старика по члену. С предсмертным криком Жюльен Лало согнулся пополам, как гусеница. Малко оттащил Симону: кровавое убийство подлого старикашки не могло понравиться ему.
Жюльену Лало удалось наконец схватить листья и приложить их к своему лицу. Он по-прежнему лежал на полу, согнувшись, его большое тело непрерывно тряслось, дыхание было прерывистым.
Малко спрятал пистолет: сейчас Жюльен Лало не представляет опасности. Он увлек Симону в другую комнату.
- Почему он напал на вас?
Она рассказала, и Малко сразу все понял: нападая на Симону, Амур Мирбале целилась в него. Малко заметил, что Симона тихо плачет, и взял ее за руку. Она сразу прижалась к нему.
- Я хочу уехать из этой страны, - прошептала она. - Я больше не могу. Тем хуже для моего отца и для революции. Я вернусь, когда больше не будет насилия. Я хочу в Нью-Йорк...
Чтобы быть там изнасилованной пуэрториканцами... Хрен редьки не слаще.
- Подождите уезжать, - попросил Малко. - Я видел Габриеля Жакмеля.
Симона подскочила:
- Как вам удалось связаться с ним?
Малко колебался:
- Я не хочу подвергать опасности вас и того человека, который помог мне связаться с ним. Амур Мирбале следит за мной днем и ночью. Она не пытается убить меня только потому, что хочет одновременно расправиться с Жакмелем.
- Вы не доверяете мне, - грустно сказала Симона Энш.
Казалось, она готова была расплакаться. Малко вспомнил, что ей пришлось пережить и на что она согласилась, чтобы оказать ему услугу.
- Это американец. Берт Марней по прозвищу 'Вампир', - сказал он, - он связал меня с Габриелем Жакмелем. Похоже, они поддерживают постоянную связь.
- Когда мы встретимся с ним?
Он уже хотел ответить, как в дверном проеме появился Жюльен Лало. С ошалевшим видом старик медленно шел к ним. Левой рукой он сжимал грудь, а правой держал на лице компресс 'брюле-де-бор' той стороной, которая уменьшала боль.
Его глаза так распухли, что Малко засомневался, видит ли он. Его рубашка была в засохшей крови. Симону передернуло от отвращения:
- Уходи, Жюльен, или я убью тебя.
- Мне плохо, - простонал старик, - я умираю.
- Тем лучше, - сказала Симона. - Катись отсюда. Жюльен Лало снова направился к двери. Когда он исчез, Малко подумал, что цвет негодяев теряет одного из лучших своих членов. Жюльен Лало снова предал. Теперь надо было думать быстрее, чем Амур Мирбале. И молиться, чтобы Сезар Кастелла сдержал свое слово.
- Я ухожу, - сказал он. - Очень скоро мы увидим Габриеля Жакмеля. Я предупрежу вас.
Она посмотрела на него, ее взгляд затуманился:
- Почему вы не остаетесь у меня?
- Это слишком опасно, - сказал он. - Я не знаю, может быть. Амур Мирбале попытается расправиться со мной сегодня ночью. Если вы будете со мной, вы разделите мою участь... Но я бы очень хотел остаться.
Внезапно Симона Энш бросилась к нему, прижавшись всем телом.
- Когда все закончится, - прошептала она, - я бы хотела, чтобы вы немного задержались на Гаити.
- Я постараюсь, - пообещал Малко.
Она спрятала лицо у него на плече:
- Мне так хочется счастья. Если бы не отец, я никогда не влезла бы в это дело.
Малко взволнованно погладил ее по волосам. Симона продолжала прижиматься к нему, как бы зовя его без слов. Затем она подняла голову и приникла к Малко долгим поцелуем. Он, поцеловав ее в ответ, отодвинулся:
- Закройте дверь на ключ.
