глаза.
– Ночью, накануне похорон, я услышал ее голос. Она звала меня. Я спал, и голос ее ворвался в мой сон. Когда я проснулся, она все еще продолжала звать меня. Тело ее лежало в открытом гробу на первом этаже дома. Я потихоньку прокрался туда – мне было очень страшно, но я не в силах был противостоять ее зову. Я должен был ее увидеть. Возможно, в глубине души я хотел, чтобы она вновь ожила, или, быть может, стремился снять с себя груз вины. – Дыхание его сделалось неровным, и он с трудом продолжал: – Джульетта пошевелилась, Кристина. Ее тело пошевелилось в гробу. И она говорила со мной.
Кристина как завороженная не сводила с него глаз. Он повернул голову к ней.
– Вполне возможно, все это было лишь ночным кошмаром. Не знаю. Я был совсем еще ребенком, и мне только что пришлось пройти сквозь страшное испытание. Но что-то говорило мне, что все происходит наяву. Родители услышали мой крик. Когда они нашли меня, я валялся на полу без чувств. Не выдержав, я потерял сознание.
В горле у него пересохло, словно оно действительно воспалилось от охватившего подвал невыносимого жара. Он облизал языком губы, но и язык был сухим, а потому ему не удалось даже смочить их.
– Две недели после этого я горел в лихорадке – заупокойные службы, похороны, горе моих родителей после столь свежей утраты – все это миновало меня. Они решили, что виной всему мое падение в реку. Я простудился. Можете ли вы в это поверить? Но я был рад, что они думали именно так.
– О, Дэвид, – тихо произнесла Кристина, касаясь его руки. – Это и есть причина, не так ли?
Он покачал головой, не понимая, о чем она говорит.
– Поэтому вы и посвятили свою жизнь исследованиям в области парапсихологии, стремлению доказать, что сверхъестественное не существует, что жизни после смерти быть не может? Неужели вы сами не понимаете? – Она крепче взяла его за руку. – Ваш скептицизм происходит от сознания вашей вины. Вы не хотели допускать даже мысли о возможности существования призраков. Вас испугал тот ночной кошмар, вы боялись даже думать о том, что это не был сон, что Джульетта действительно говорила с вами и действительно шевелилась в гробу. Вас приводила в ужас вероятность того, что все произошло на самом деле и что однажды Джульетта потребует возмездия. Дэвид, неужели вы до сих пор не понимаете, каким вы были глупым?
Она придвинулась ближе и поцеловала его в щеку. Эш обнял девушку. Слова Кристины привели его в смятение, однако он чувствовал, что в них есть значительная доля правды. Но он не мог так быстро смириться и признать логику ее рассуждений – слишком долго он носил в душе эту тяжесть. Ему необходимо было время, чтобы все хорошо обдумать. Ему нужен был отдых. Он должен был осмыслить то, что она сказала. А сейчас больше всего на свете ему нужна была Кристина.
Эш со стоном крепко прижал к себе девушку.
21
Веки дрогнули и открылись.
Комната была погружена в темноту, если не считать льющегося в окно лунного света.
Его обнаженное тело было влажным от пота. В горле саднило. Он вспомнил пожар.
Он вспомнил все.
Эш повернулся к Кристине, чувствуя необходимость в ее поддержке, и понял, что желание его все еще полностью не удовлетворено.
Но Кристины не было. Кровать рядом с ним оказалась пуста, а когда он позвал ее по имени, из темноты, окутавшей комнату, ему никто не ответил.
Там, где она еще недавно лежала, простыни были смяты и на них явственно сохранился след от ее тела.
Он коснулся этого места, как будто надеясь, что она каким-то чудом появится вновь, но ощутил такой холод, что вскрикнул и отдернул руку.
Впечатление было таким, будто рука его окунулась в ледяную жидкость, – казалось, что простыни не только сами были холодными, но излучали всей своей смятой поверхностью леденящий холод.
Он лег на спину, отодвинувшись как можно дальше от этого места. Его вновь охватил страх, мысли путались, но он чувствовал себя слишком усталым, чтобы сделать хоть какое-то усилие, слишком утомленным и измотанным душой и телом, чтобы подняться.
Веки были тяжелыми, глаза слипались.
22
Раскрасневшаяся от мороза Эдит Фипс быстро взбежала по лестнице, ведущей в Институт экстрасенсорики. На улице за ее спиной скопились в огромной пробке, как, впрочем, и всегда в час пик, автомобили – они едва ползли, а чаще вообще стояли, и водители вымещали свое раздражение на пассажирах или товарищах по несчастью, стоявших с ними бок о бок, даже на колесах собственных машин, однако редко кто нажимал на клаксон. Сквозь двойные стекла входной двери Эдит увидела спускавшуюся сверху Кейт Маккэррик и с силой толкнула дверь, торопясь перехватить коллегу.
– Кейт!.. – задыхаясь, окликнула она, вбежав в вестибюль.
На лице Кейт отразилось удивление, однако она не остановилась и продолжала идти в направлении стола дежурного регистратора.
– Здравствуйте, Эдит. Извините, мне некогда, я опаздываю на конференцию. Вы вызвали мне такси? – обратилась она к дежурному.
– Оно уже ждет вас на улице, – коротко ответил он.
– Прекрасно. Это почта, ее нужно отправить сегодня же утром, – с этими словами Кейт выложила на стол целую кипу конвертов.
– Кейт, мне необходимо поговорить с вами, – сказала Эдит, беря под руку своего шефа.
– У меня нет ни минуты, Эдит, – ответила Кейт, поворачиваясь к взволнованной женщине-медиуму. – Я действительно опаздываю. Постараюсь позвонить вам позже. Вы будете здесь, в Институте?
– Да, у меня сегодня с утра три сеанса. Но это очень важно...
– Так же, как и конференция. Прежде чем она начнется, мне необходимо представить Друг Другу множество людей и успеть сделать еще очень многое. Если меня там вовремя не будет, с меня просто живьем шкуру сдерут.
Кейт осторожно протиснулась мимо Эдит и направилась к двери.
– Это касается Дэвида! – крикнула уже в спину ей Эдит.
Кейт на минуту задержалась у двери, уже держась рукой за вращающуюся створку и не зная, как поступить.
– Увидимся позже, – наконец решительно бросила она и вышла.
Дверь повернулась, выпуская ее из вестибюля. Эдит кинулась было следом, но, увидев, что Кейт садится в ожидавшее ее такси, остановилась, прикусив от досады нижнюю губу и понимая, что бежать за Кейт бесполезно.
Вместо этого она поднялась по лестнице и прошла в кабинет Кейт Маккэррик. Причем подъем этот потребовал от нее гораздо больше усилий, чем ей хотелось бы, и значительно утомил ее, хотя она сама отказывалась себе в этом признаться.
Бросив сумочку на стол шефа, она направилась прямо к шкафу с документами, вынула один из ящиков и стала быстро перебирать папки:
Найдя ту, на которой значилось “Мариэлл”, она вытащила ее из ящика.
Раскрыв папку, она задумалась, вспоминая, когда ее впервые заинтересовал Дэвид Эш...
23
– Эдит, познакомьтесь, это Дэвид Эш.
Когда Эдит вошла в комнату, навстречу ей поднялся со стула высокий темноволосый мужчина, и теперь он протягивал ей руку. Он вел себя очень сдержанно, но его скрытые возможности не укрылись от Эдит, и
