Лаура смотрела на семейные фотографии и размышляла о выводах, которые она неожиданно сделала под влиянием дома Дианы, как вдруг неожиданный звук прервал ход ее мыслей и привлек к себе внимание. Он был похож на громкий вздох, или, может быть, стон от боли.
Несмотря на то, что Лаура боялась покинуть место, где ей сказали оставаться, она осмелилась тихонько выйти из салона и подойти к комнате рядом. Звук стал более отчетливым, когда она подошла ближе. Было похоже, будто его издает человек, прилагающий огромные усилия, чтобы сделать что-то. Лаура не могла даже представить, что происходило в комнате, если только там кто-нибудь не передвигал мебель или не чинил какую-нибудь сложную вещь.
В нерешительности Лаура заглянула в комнату и увидела удивительную картину. Посреди комнаты, мебель которой была менее массивной и громоздкой, а портреты миссис Столворт и девочек висели на стенах, стоял мужчина в пропитанном потом костюме и его фигура ясно виднелась на фоне окна.
Лаура была очень удивлена.
Мужчина стоял на руках.
Она ничего не говорила и молча наблюдала, как он медленно ходил из одного конца комнаты в другой; его ноги были согнуты в коленях, а походка была легкой и даже, можно сказать, ритмичной, когда он аккуратно обходил стулья, кресла и столы, чтобы не задеть и не разбить ничего.
К удивлению Лауры, он ходил вниз головой минуты две, единственным проявлением тех огромных усилий, которые он прилагал, были редкие выдохи, которые Лаура и услышала из другой комнаты. Она никогда не видела ничего подобного, чтоб кто-то демонстрировал такую большую физическую силу, может быть, только в цирке.
Лауре было интересно узнать, не был ли этот человек немного не в себе? Может, он был одним из тех эксцентричных родственников Столвортов, чьи странные выходки семья терпеливо переносила.
Эта мысль ее подтвердилась, когда мужчина заметил ее на расстоянии около двенадцати футов и, улыбаясь, направился прямо к ней.
– Ага, – сказал он, и его лицо искривилось и покраснело от прилива крови, когда он снизу вверх посмотрел на нее. – Компания?
Прежде чем она смогла придумать какое-нибудь вежливое приветствие, он быстро, с ловкостью гимнаста, перевернулся на ноги и стал перед ней в нормальном положении. У него были темные проницательные глаза, и он с любопытством смотрел на Лауру без малейшей тени смущения.
Лаура почувствовала странное чувство беспомощности перед ним, не только из-за его роста в шесть футов и силы, заключенной в его атлетическом теле, но и потому, что она была чужой в этом доме, а он своим.
Но его улыбка была заразительна и благожелательна.
– Ну, – сказал он, все еще с трудом переводя дыхание, – мне кажется, мы не встречались раньше? Вы подруга Дианы? Приятно встретиться с вами. Я Хэл.
Лаура поняла, кто был перед ней, после того, как он сказал последние слова; в этом взъерошенном вспотевшем человеке трудно было узнать элегантного красавца-мужчину, появлявшегося на фотографиях журналов и газет. Так это и есть Хэйдон Ланкастер! Любимец президента Эйзенхауэра, да еще и представитель США в НАТО и самый привлекательный молодой холостяк в целой стране.
Значит, это он – будущий муж, для которого Диана собиралась надевать все эти прелестные наряды, а следовательно, это он был косвенной причиной присутствия здесь Лауры.
Неожиданно рука Лауры исчезла в огромной сильной ладони, которая была все еще влажной от такой нагрузки человеческого тела, весившего более ста восьмидесяти фунтов.
– Ой, простите меня – из-за меня вы будете мокрой, – сказал он, пристально глядя на Лауру. – Я не должен был подавать вам свою потную руку. Это не будет способствовать хорошему впечатлению обо мне, не так ли?
Он засмеялся и продолжал:
– Понимаете, они ремонтируют гимнастический зал на первом этаже, а поскольку у меня очень мало времени, я решил использовать сегодня целый дом в качестве моей тренировочной комнаты. Мне подумалось, что эти старые стены заслужили увидеть что-нибудь более необычное, чем официальные вечера с банкирами и людьми высшего света. К тому же, вам не кажется, что эта комната могла бы быть оригинальным спортивным залом?
Он, кажется, получал огромное наслаждение от собственного остроумия и был совершенно спокоен насчет странных обстоятельств их встречи. Но он ясно осознавал присутствие Лауры, поскольку часто и быстро поглядывал на нее оценивающе и все еще не выпускал ее руки. Почему-то Лаура не замечала влажности его ладони. Даже пот, пропитавший его костюм и стекавший со лба и щек, казался чем-то естественным и даже приятным.
– Очень оригинальный, – согласилась Лаура. – У вас необычный способ выполнения физических упражнений.
– Да, правда? – Он улыбнулся. – Это просто моя странность. Мне нравится видеть мир вверх ногами. Это у меня еще с детства. Я часто лежал на спине и смотрел на потолок, представляя себе, что это был чистый белый пол, по которому должны ходить существа, невидимые обыкновенным людям. Мне кажется, у меня было очень развитое воображение.
Он выпустил ее руку. Он стоял совсем рядом, и Лаура немного нервничала из-за его живости. Она чувствовала себя маленькой, замкнутой в себе боязливой птичкой по сравнению с ним, веселым и жизнерадостным.
Когда он посмотрел на Лауру, то, казалось, почувствовал, что она испытывает какой-то дискомфорт, и попытался узнать его причину. Его улыбка выражала какое-то странное сочувствие и понимание ее состояния.
– Но вы еще не сказали мне своего имени, – продолжал он после некоторой паузы. – Вы ведь не шпион, я надеюсь? Вы ведь не следите за мной для Дж. Эдгара Гувера? Если хорошенько вдуматься, то хождение вниз головой можно будет интерпретировать как склонность к коммунистическим идеям. – Она покачала головой, позволяя ему и дальше строить небывалые догадки. – Или вы путешествуете инкогнито? –
