бросить меховую шубку. Я очень люблю ее. Но уже воскресенье, и я придумаю повод одеться понаряднее. Сегодня вечером в половине десятого, я выйду из дома, где расположено консульство, возьму такси и приеду на станцию. А теперь перестаньте хмуриться и выглядеть озабоченным. Скажите мне, что вы счастливы.
Бонд сел на край кровати, взял руку Татьяны и заглянул ей в глаза. 'Боже мой, как мне хочется, чтобы наш безумный план осуществился. Неужели эта прелестная девушка обманывает меня, и она совсем не та, за кого себя выдает? Но как сияют глаза! Нет-нет, она не может лгать'.
Татьяна обняла Бонда за шею и потянулась к нему. Бонд наклонился, поцеловал девушку и вплотную пододвинулся к ней. Левая рука его легла на грудь Татьяны, и он почувствовал, как напряглось все ее тело. Бонд медленно вел рукой по ее животу, все ниже и ниже. Ноги женщины раздвинулись, она застонала и прижалась к нему еще теснее.
Бонд рывком сбросил простыню на пол. На обнаженном теле девушки была только уже знакомая Бонду ленточка на шее и черные шелковые чулки...
Они не знали, что в крошечной комнате над ними скрыта наблюдательная щель, искусно замаскированная зеркалом в позолоченной раме, висевшим над кроватью. В этой комнате уже давно сидели два фотографа из СМЕРШа - как не раз сидели здесь друзья хозяина гостиницы, который для развлечения приглашал их понаблюдать за первой ночью новобрачных. Видоискатели бесстрастно ловили причудливые переплетения двух нагих тел, их игру и любовные объятия; стрекотали моторы кинокамер, фиксирующих каждое движение мужчины и женщины. Из груди фотографов вырывалось хриплое дыхание. Пот градом катился по их возбужденным лицам, на дешевые воротники рубашек, давно ставшие мокрыми.
21. ВОСТОЧНЫЙ ЭКСПРЕСС
Три раза в неделю 'Восточный экспресс' отправляется из Стамбула в Париж, покрывая по сверкающим стальным рельсам путь в полторы тысячи миль.
Как всегда, под ярким светом дуговых ламп во главе состава стоял длинный немецкий локомотив, который пыхтел, как дракон, умирающий от астмы. Казалось, что на каждый вздох машина тратит последние силы. Но следовал еще один, потом еще. Струйки пара, время от времени окутывающие состав, поднимались кверху и исчезали в теплом августовском воздухе. 'Восточный экспресс' был единственным поездом, который готовился к отправлению в гигантском ангаре центральной железнодорожной станции Стамбула. Остальные составы стояли без паровозов, пустые и заброшенные ждали наступления утра. Лишь возле 'Восточного экспресса' суетились те, кто готовил рейс в далекое путешествие.
Вдоль темно-синего вагона тянулись сверкающие бронзовые буквы:
COMPANIE INTERNATIONALE DES WAGON-LITS ET DES GRANDS EXPRESS EUROPEENS.
Над ними - эмалированная табличка с надписью на белом фоне: 'ВОСТОЧНЫЙ ЭКСПРЕСС', под ней шло перечисление городов, через которые шел поезд:
СТАМБУЛ САЛОНИКИ БЕЛГРАД ВЕНЕЦИЯ МИЛАН ЛОЗАННА ПАРИЖ
Джеймс Бонд рассеянно смотрел на эту, такую романтическую, надпись. Вот уже который раз он нетерпеливо поглядывал на часы. 8:51. Куда она запропастилась? Он достал платок и вытер лицо. Неужели схвачена? Или передумала? А может быть, вчера вечером - или, вернее, сегодня утром, он, как мужчина, не оправдал ее ожиданий?
8:55. Медленное пыхтение локомотива стихло, затем раздалось шипение автоматический клапан выпустил лишний пар. В сотне ярдов от Бонда начальник станции поднял руку, подавая сигнал машинисту и кочегару, и медленно пошел вдоль поезда, закрывая двери вагонов третьего класса. Пассажиры, главным образом крестьяне, возвращающиеся обратно в Грецию после пары дней, проведенных с родственниками, через открытые окна переговаривались с теми, кто их провожал.
Впереди, там где виднелось черное ночное небо с яркой луной и сверкающими заездами, красный огонь светофора сменился на зеленый. Начальник станции подходил все ближе и ближе. Проводник спального вагона, одетый в коричневую форму, коснулся плеча Бонда. 'Поднимитесь в вагон, сэр', - сказал он по- французски. Два богатых турка поцеловали своих любовниц. - 'Да, они слишком красивы, чтобы быть женами', - подумал Бонд, - и поднялись внутрь. Из пассажиров спального вагона на перроне остался один Бонд. Проводник неприязненно оглянулся на высокого англичанина, поднял и закрепил нижнюю железную ступеньку, поднялся на площадку.
Начальник станции решительными шагами прошел мимо Бонда, который в последний раз посмотрел в конец поезда. Нет, там не было видно спешащей фигуры. Минутная стрелка огромных электрических часов под самой крышей станции перескочила еще через одно деление и остановилась на цифре девять.
В вагоне над головой Бонда открылось окно. Он взглянул вверх. Она! Правда, ячейки черной вуали, закрывающей лицо Татьяны, слишком широки: ее попытка замаскировать прекрасные губы и сияющие синие глаза - безуспешна.
- Быстрее, сейчас отправляемся!
Поезд двинулся с места. Бонд протянул руку, схватил проплывающий поручень и рывком взлетел на площадку. Проводник все еще держал дверь открытой.
- Мадам опаздывала, - сказал проводник. - Она прошла, должно быть, через несколько вагонов.
Бонд направился к купе в центре вагона На ромбовидной белой табличке виднелись цифры '7' и '8'. Дверь была приоткрыта. Бонд вошел в купе и захлопнул дверь. Девушка уже сняла черную шляпку и вуаль. Под длинным распахнутым манто из соболя виднелось шелковое платье с плиссированной юбкой, светло- желтые нейлоновые чулки, черный пояс и туфли из крокодиловой кожи. Татьяна счастливо улыбалась.
- Джеймс, ты не поверил мне?
Бонд опустился на банкетку рядом с ней.
- Таня, - сказал он, - если бы здесь было больше места, я положил бы тебя к себе на колени и как следует отшлепал. У меня чуть не случился сердечный приступ. Что произошло?
- Ничего, - Татьяна посмотрела на него невинными глазами. - Что могло произойти? Я обещала приехать к отходу поезда и приехала. Просто ты мне не поверил. Я, конечно, не сомневаюсь, что тебя больше интересует мое приданое. Вот оно.
Бонд взглянул в угол купе. На багажной полке, рядом с его чемоданом, лежали две небольшие сумки. Он взял девушку за руку: 'Боже мой, как я рад, что с тобой ничего не случилось!'
Выражение его глаз убедило девушку, что он беспокоится о ней больше, чем о шифровальном аппарате. Она успокоилась и, не отпуская руку Бонда, опустилась рядом с ним на банкетку.
Постукивая на стыках, поезд медленно огибал мыс Сераглио. Всплески огня на вершине маяка освещали полуразвалившиеся строения, вытянувшиеся вдоль железнодорожного полотна. Бонд закурил. Скоро они будут проезжать мимо огромного рекламного щита, за которым жил Криленку - менее двадцати четырех часов назад. Перед мысленным взглядом Бонда мгновенно пробежала цепь происшедших событий: пустынные улицы, ярко освещенные лунным светом, перекресток, убийцы, замершие в тени домов, и приговоренный к смерти человек, пытавшийся спастись через люк, так ловко замаскированный в пурпурных губах Мэрилин Монро.
Татьяна не отрываясь смотрела на Бонда. О чем она сейчас думает, этот почти незнакомый ей человек с бесстрастными серыми глазами, которые иногда бывают так нежны, а иногда, как это было прошлой ночью, когда она сжимала его в своих объятиях, горят страстью и желанием? Он глубоко задумался - о чем? Может быть, беспокоится об их судьбе? Их безопасности? Ей хотелось сказать ему, что беспокоиться не надо, что он - всего лишь ее паспорт для проезда в Англию. Он и этот тяжелый ящик, переданный ей резидентом. Резидент так и сказал, когда она вошла к нему в кабинет: 'Вот ваш паспорт в Англию, сержант. Совершенно новый 'Спектр'. Не выпускайте его из виду, пока не приедете в Англию. Не оставляйте купе без присмотра, иначе этот англичанин отнимет его у вас, и вы больше не будете представлять для него никакого интереса. Прежде всего им нужна эта шифровальная машина. Если вы позволите им забрать 'Спектр', на вас падет вся вина за срыв задания. Понятно?'
За окном, совсем рядом с полотном железной дороги, проплыл сигнальный пост. Бонд встал и выглянул в открытое окно. 'Он вновь рядом, - подумала Татьяна и прижалась к его ноге. - Почему с самой первой минуты знакомства меня переполняет такая страстная нежность? Это так похоже на фантастику: наша близость и внезапно вспыхнувшая страсть - между двумя секретными агентами, приехавшими в Стамбул из стран, находящихся за тысячи миль одна от другой, по сути дела, врагами, которые стали любовниками по приказу своих правительств'.
Татьяна протянула руку, взялась за полу пиджака и потянула его вниз. Бонд закрыл окно, повернулся к
