Пастух резко повернулся к нему. В глазах у него пылал яростный огонь. В следующее мгновение Этиоль ударил Симну в лицо. Хункапа Аюб и Алита снова переглянулись и начали торопливо спускаться.
Симна занес было меч, но второй удар бросил его на землю. Эхомба шагнул вперед и склонился над северянином. Огонь в его взоре угас, но гнев не утих. Дрожащим от ярости голосом он проговорил:
- Никогда не повторяй этой ошибки, Симна! Ни в моем присутствии, ни когда меня нет рядом. Иначе, клянусь всем, что мне дорого, я от тебя избавлюсь! Брошу тебя подыхать вместе со всей твоей глупостью!
Ошеломленный Симна лежал на земле и изумленно смотрел на рассвирепевшего Этиоля. Между ними и прежде случались размолвки, но в таком состоянии он Эхомбу ни разу не видел. Стиснув зубы, Симна встал и смерил пастуха испепеляющим взглядом.
Алита предупреждающе зарычал и припал к земле, готовясь к прыжку, но Хункапа положил ему на холку огромную лапищу и придержал.
Через мгновение, которое всем показалось вечностью, Симна ибн Синд отступил на шаг и с тягучей неторопливостью убрал меч в ножны.
- Ты - храбрый человек, Этиоль Эхомба. Храбрый и, может быть - только может быть! - даже мудрый. Я видел, на что ты способен. Но если ты полагаешь, что я боюсь тебя, то ты ошибаешься. Симна ибн Синд никогда не испытывал страха. Ни перед солдатами, ни перед великанами, ни даже перед таинственными и могучими колдунами. И уж конечно, не перед пастухами. - Он потер щеку, на которой уже расплывался крупный кровоподтек. - Я всегда считал себя честным и рассудительным. Ладно. Ради всего, что нас связывает, я предаю забвению то, что здесь случилось. Но ты, в свою очередь, больше не давай воли рукам. Клянусь, один раз я готов простить того, кто меня оскорбил, но второго раза не будет.
К Эхомбе уже вернулось прежнее спокойствие.
- Ставка, мой друг, побольше, чем твоя гордость. Меня ждет семья, дом. Тебе не понять, что значит ответственность за дом и семью. Свой дом ты носишь с собой.
- Эх, братец, неужели за все это время ты не убедился, что мой выбор лучше? Так легче жить. Дом! - В голосе Симны послышались горечь и презрение. - Человек возводит жилище, годами его обустраивает, а пожар, буря, землетрясение или шайка мародеров, наконец, в мгновение ока его разрушают. Дети умирают в младенчестве, жены заводят любовников... - Он ударил себя в грудь. - Я - свободный человек, Этиоль! Мой дом - весь белый свет, а семья - все, с кем я подружился.
Эхомба устремил взгляд на запад, вдоль ущелья, ведущего к океану Аурель. Но, казалось, он видит там что-то совсем другое. Потом сказал:
- Белый свет можно считать домом, Симна. Но не родным очагом. А что касается семьи... Мне бы хотелось, чтобы ты когда-нибудь обзавелся ею.
Он повернулся и жестом позвал за собой остальных. Хункапа Аюб и Алита двинулись следом.
Симна занял свое привычное место рядом с пастухом. Он шел мрачный - и вдруг улыбнулся: его жизнерадостная натура снова взяла свое.
- Так я хотел спросить, братец, - что бы ты делал, если бы берсерк успел отпустить молот?
Эхомба криво улыбнулся.
- Тогда, наверное, мой друг, нам пришлось бы его убить. В ту минуту мне некогда было об этом задумываться. Амулеты, мази и снадобья, которыми мудрецы нашей деревни снабдили меня, способны совершать не более одного чуда за раз.
Симна потрогал синяк.
- Для пастуха, чьи дни проходят среди овец и коров, ты оказался на редкость опытен в кулачном бою.
- Человека свалить куда легче, чем молодого бычка - сказал Эхомба и снова уставился на дорогу.
Симна вдруг рассмеялся.
- Хотел бы я увидеть рожу этого берсерка, когда он опустится на землю!
Эхомба был поглощен своими мыслями. Но все же услышал эти слова.
- А кто сказал, что он когда-нибудь опустится?
XXII
С хребта открывался ослепительный вид. Между горами и морем лежала плодородная зеленая равнина, на которой там и тут виднелись пятнышки лесов и небольших рощиц. С севера на юг, насколько хватало глаз, тянулась цепь пологих холмов. Между холмами были разбросаны небольшие фермы, а у залива раскинулся город.
Этиоль Эхомба поставил ногу на камень, наклонился вперед, руку положил на бедро - и так застыл. Легкий ветерок теребил его заплетенные в косички волосы.
Эль-Ларимар...
Словно отвечая его мыслям, сзади раздался знакомый голос:
- Эй, братец, вот он, твой Эль-Ларимар.
Симна тоже любовался городом и заливом с белыми точками парусов. Мимо пролетела стайка попугаев; на лету они хрипло прокричали что-то приветственное. Их крылья посверкивали в лучах заходящего солнца, словно были усыпаны истолченными в пудру драгоценными камнями.
- Хункапе нравится, - одобрительно проворчал зверочеловек. - Красивое место.
- Слишком много людей.
Эхомба удивленно глянул на исполинского кота, и тот недовольно добавил:
- Знаю, знаю, здесь никого нельзя убивать. По крайней мере до тех пор, пока не отыщем эту твою самку.
- Мы чересчур бросаемся в глаза, - словно размышляя вслух, проговорил Эхомба. - К счастью, город велик. Большой морской порт. Если повезет, на нас не успеют обратить внимания. Поэтому времени терять нельзя.
- Интересно, - сухо поинтересовался Симна, - а когда было иначе? Что касается меня, я хотел бы побродить по этому великолепному городу, познакомиться с развлечениями, которые здесь могут предложить. Конечно, после того как добудем сокровища - и даму... Я понимаю, как важно поскорее отправиться в обратный путь. - Он подмигнул Эхомбе. - Ты мудро поступил, братец, прихватив с собой двух таких сильных попутчиков, как подстилка из шерсти и кот. Любой из них сможет унести столько золота и самоцветов, сколько нам с тобой и не снилось.
- Да, они много могут утащить на себе, - согласился Эхомба. В голосе его не было и тени иронии.
- Предлагаю возвращаться тем же путем, через горы, - предложил Симна и пояснил: - За нами, конечно, отправят погоню. Но я еще не встречал солдат, которые сумеют пройти через те места, где мы побывали, даже под страхом порки. - Он глянул на пастуха и весело улыбнулся. - Тем более что у них нет такого великого колдуна, как у нас.
Эхомба начал спускаться вниз по склону горы - последней горы на его долгом пути.
- Прежде всего надо выяснить, где дворец Химнета и какая там охрана. Порасспросить местных жителей, может, кто-нибудь слышал о прорицательнице Темарил и где он ее прячет.
- А также где прячет сокровища, - напомнил Симна. - Не забудь о сокровищах!
Вблизи Эль- Ларимар был не менее красив, чем казался издалека. Роскошные парки, чистые широкие улицы, большие амфитеатры. Однако в воздухе ощущалась какая-то болезненность, словно все, и богатые, и бедные, страдали от какого-то не смертельного, но угнетающего недуга.
Горожане, как и следовало ожидать, провожали взглядами необычную четверку, но особого внимания никто на них не обращал. Они сразу направились в порт: там можно было не только спрятаться от любопытных глаз, но и получить нужные сведения. Однако местные жители, стоило спросить их о Химнете Одержимом, сразу теряли всякое дружелюбие и спешили отойти подальше. Даже чужестранцы, прибывшие из дальних земель, отделывались извинениями и тут же спешили уйти, сославшись на занятость.
В конце концов, не без помощи угрожающей внешности Хункапы и Алиты, путешественникам удалось выяснить, где располагается замок Химнета. Если верить слухам, колдун держал в своей цитадели пленницу необыкновенной красоты, которую привез из далеких краев. Теперь по крайней мере было понятно, где искать прорицательницу. Как лаконично заметил Эхомба, дело было за малым - пробраться в замок.
Они поселились в приморской гостинице, где можно было встретить людей из всех стран, лежащих по берегам Аурельского океана. Ночь и весь следующий день путешественники отдыхали. На вторую ночь, дождавшись темноты, они вышли на улицу.
Легкая пелена облаков закрывала луну. Путники без приключений пересекли город. Редкие прохожие,
