Будущие соседи встретили индифферентно. Один поначалу гонорился. Но весть о моих подвигах разнеслась очень быстро, так что никаких притеснений я не почувствовал. Больше всего я сейчас себе напоминаю Леонова из «Джентльменов удачи». Пасть порву, моргала выколю!
Господи, попал в тюрьму, а такой веселый! У меня действительно отличное настроение. Мои дети и жена живы. Благодаря мне. Что ж мне, плакать, что ли?
Конечно, завтра мне будет хуже. А послезавтра — еще хуже. А уж как плохо мне будет через десять лет…
Что я леплю? Я не собираюсь сидеть десять лет! И Ефим не собирается работать без меня десять лет.
Давай, Ефим, давай! Ты — моя главная надежда!
ГЛАВА 7
— Не похож ты на умирающего, — задумчиво произнес Ефим, когда прошел первый шок.
— Справку показать? — снова вызверился Ата-ман.
— Я все равно не разберусь. Но на умирающего ты точно не похож. Я умирающих видел. Знаешь что, поедем к Сашке, моему бухгалтеру. У него жена — врач. И как раз по твоей части.
— Мне в больничке сказали, что полгода от силы.
— Где полгода, там и год. А где год, там и десять. — Ефим ни в грош не ставил лагерную медицину. Да, впрочем, и нелагерную тоже. Кроме того, он был фаталистом. С одной только добавочкой: прежде чем погибнуть по определению судьбы, предпочитал помахаться до упора. Жизненный опыт показал, что такая тактика иногда способна менять определения судьбы. — А даже если полгода, их все равно надо прожить. Перекресток — не дело.
— У меня своя голова есть.
— Я невысокого мнения о твоей голове, Атаман.
На этот раз Атаман стерпел молча. Его, конечно, бесило высокомерие и отстраненность Ефима. Еще с тех, «пионерских» времен. За такой ответ другой и «перо» в живот мог схлопотать. Это случалось в богатой Атамановой биографии — своего рода плата за сохранность авторитета. Но Ефим — другой. Он всегда говорит, что хочет. И делает, как считает нужным. Он всегда адекватен, определил бы Атаман, если бы знал это слово. И место Атамана по сравнению с Ефимом — всегда второе.
А самое удивительное, что Атамана это никак не угнетало. После неудачного ночного визита с финкой он принимал все как должное. Вот и сейчас, неожиданно для себя, он смирился с тем, что его судьбой, может, впервые в жизни, руководят другие.
* * *
Автомобиль свернул с шоссе во дворы и подъехал к отдельно стоящему старому девятиэтажному дому. Ефим намерился парковаться, как Атаман дернулся:
— Там менты!
— Где?
У подъезда стоял высокий парень в штатском. Метрах в двадцати, у угла дома облокотился на стену второй. Оба внимательно осматривали приехавших.
Ефим вынужден был согласиться с Атаманом. На бандюков не похожи. А по деловитости и цепкости взгляда их сразу можно было отличить от праздношатающихся. Да они и не маскировались.
— У тебя справка настоящая? — уточнил Береславский.
— Да.
— А чего дергаешься? Мы ж не убивать приехали.
— По привычке, — смутился Атаман. — Мне хоть с десятью настоящими лучше к ним не попадать.
Они вышли из машины и направились к подъезду. Плечистый преградил им дорогу:
— Вы к кому, граждане?
— А почему вас это интересует? — удивился Ефим.
Парень вынул удостоверение и, не выпуская из рук, показал: «Сергей Терентьев, младший лейтенант СОБР».
— Товарищ младший лейтенант! — выпрямляясь, отрапортовал Ефим. — Мы намерены посетить квартиру № 24 с целью нанесения дружеского визита супружеской чете Орловых.
На номере квартиры собровец дернулся. Это насторожило Ефима, отбив всякую охоту развлекаться. Еще больше ему не понравилось, что прислушивавшийся к разговору второй мент сунул руку под куртку.
— Там что-то случилось?
Собровец, не отвечая, достал рацию.
— Товарищ капитан, здесь к Орловым. Двое. Один… — он раскрыл протянутый Ефимом паспорт. — Береславский Ефим Аркадьевич, прописан в Москве, Сивцев Вражек, 38, квартира 20. — Вы Орлову кто? — спросил он у Ефима, получив инструкции.
— Я ему директор, — начиная злиться, ответил Ефим. — Он что, банк ограбил?
Лейтенант, не отвечая, проверил справку Атамана. Продиктовал в рацию установочные данные. Потом проверил служебное удостоверение Ефима.
— Что вас связывает с гражданином Митрофановым?
— Мы вместе сидели в детской колонии, — не удержался Береславский. — Сегодня у нас вечер воспоминаний.
— Орлов тоже с вами сидел?
— Нет. Он сторожил. — Ефим некстати вспомнил, что Сашка отслужил срочную в конвойных войсках. — В чем дело, можете объяснить?
Лейтенант, не удостоив ответом, бросил одно слово:
— Ждать.
Минут через пять, показавшихся Ефиму весьма долгими, рация снова пискнула, и лейтенант приложил ее к уху.
— Можете идти, — получив инструкции, сказал он.
«Что к чему?» — размышлял Ефим, поднимаясь на третий этаж. Все это не нравилось ему. Еще больше ему не понравились капли крови, то и дело попадавшиеся на лестнице. Последние ступеньки он пробежал бегом.
Атаман не проронил ни слова.
ГЛАВА 8
Когда в дверь позвонили, у Лены душа ушла в пятки. Она из окна видела охрану у подъезда. И умом понимала, что, промахнувшись раз, убийцы не придут по второму заходу. Но быть такой же беспечной, как сутки назад, уже не могла.
Она осторожно подошла к двери, не забыв прихватить длинный тонкий нож, которым обычно разделывала мясо. Осторожно заглянула в глазок. Все обозреваемое пространство занимала круглая рожа Ефима, и он был необычно серьезен.
Лена открыла дверь и — не успел Береславский войти — кинулась к нему.
— Ефимчик, милый, — плакала она. — Что здесь было!
Лену прорвало. Все, что она весь день старательно запрятывала в дальние уголки, сейчас вышло наружу. Ефим обнял теплые мягкие плечи, прижал ее к себе. Когда-то он обнимал ее по-другому. Но сейчас еще красивая женщина не вызывала никаких чувств, кроме острой жалости.
Вот так, уткнувшись ему в грудь, Лена сквозь всхлипы рассказала о происшедшем. Они так и стояли в коридоре. Лена — уместившаяся в кольце его рук, Ефим — размышляющий о природе столь странного катаклизма.
— Где дети? — вдруг озарило его.
— У бабушки. Володя отвез на своей машине.
Володя — их водитель. А также друг и доверенное лицо. Вообще фирма наполовину состояла из родственников и друзей. Что, с одной стороны, облегчало администрирование, а с другой — перечеркивало все надежды на быстрое обогащение.
— Если это ошибка — второй раз не придут. Блатные пустышку по два раза не тянут.
— Это не блатные, — скрипуче произнес из-за Ефимовой спины Атаман.
