Оксана убежала в свою комнату и хлопнула дверью. Олег прислонился к дверному косяку спиной и медленно осел на пол. Ему было страшно. Голова кружилась по-прежнему, щека горела. Он достал сигарету и закурил, пытаясь успокоиться. У него даже руки дрожали. В мозгу крутилась одна мысль: «Что же теперь делать? Что делать? Что делать?…» и ответа не находилось. Окурок начал печь пальцы. Только теперь Олег обратил внимание на то, что стряхивал пепел прямо на пол. В надежде, что Оксана уже успокоилась и спит, он поднялся и пошел в свою комнату. Надежды его были напрасными. Дверь её комнаты была приоткрыта. Оттуда падала полоска неяркого света, и слышно было, как Оксана плачет. Не мог Олег этого слышать. Он пошел к себе и плотно закрыл дверь. Ночь была душная. Олег открыл окно и снял рубашку. Как он не старался успокоиться, но у меня ничего не выходило – зная, что Оксана не спит, да ещё и плачет, он не мог быть спокоен. Его хватило на полчаса. Он открыл дверь. Ничего не изменилось. На ватных ногах Олег зашел к Оксане. Торшер освещал комнату неярким золотистым светом. Оксана лежала на кровати, уткнувшись лицом в подушку. Её плечи вздрагивали от рыданий. Олег подошел и тихо позвал:
– Оксана!
– Уходи! – задыхаясь от слез и не отрывая лица от подушки, ответила она. – Ненавижу тебя!
– Оксаночка, прошу тебя, успокойся! – Олег опустился на колени рядом с кроватью и осторожно коснулся её вздрагивающего плеча.
– Оставь меня, Олег!
Оксана подняла от подушки лицо. Глаза её были красными от слез, губки припухли. У неё был такой несчастный вид, что Олег сам готов был заплакать вместе с ней. Как в детстве, он начал вытирать ей слезы. От прикосновения к её нежным щечкам у него в глазах всё поплыло. Оксана взяла его руку и прижалась к ладони губами.
– Перестань! Что ты делаешь?! – Олег осторожно забрал руку.
– Олежка, если бы ты знал, как я тебя люблю! – слезы снова потекли по щекам.
– Я знаю… – ему становилось трудно дышать. – Я тоже люблю тебя, но мы – брат и сестра! И ты ещё маленькая! Понимаешь?
– Не хочу понимать! Мне всё равно! Ты это пойми! Я люблю тебя и только тебя! Неужели ты не можешь понять?!
– Понимаю. Но и ты пойми, что между нами ничего не может быть.
– Олежка, я умоляю тебя… я знаю, что тебе нужны твои девицы…
– Да никто мне не нужен! – Олег взял в ладони её лицо. – Мне никто не нужен, кроме тебя! Но я твой брат!!!
– Они действительно тебе не нужны?
– Нет, никто мне не нужен, кроме тебя. Ты моя единственная, моя любимая… Только между нами никогда ничего не может быть… – он с трудом справлялся с собой.
– Я не хочу этого слышать, – Оксана обвила его шею рука.
– Оксаночка, прошу тебя… девочка моя…
– Олежка, поцелуй меня… поцелуй хотя бы раз…
– Между нами ничего не может быть… – Олег твердил это, как молитву, пытаясь докричаться до её разума и удержать себя.
– Один раз, Олежка…
Оксана первая коснулась губами его губ. Никогда больше в жизни он не испытывал такого состояния. Словами это описать было трудно. Это был самый сладкий и самый страстный поцелуй. Это были самые чудесные губы, которые когда-либо касались его губ. И в то же время он никогда не испытывал боли сильнее – это была и боль физическая, и боль душевная. Олег готов был кричать от этой боли. Не в силах противиться совершенно безумному желанию, он прильнул к этим губам. Он задыхался от этого поцелуя и никак не мог остановиться. А Оксана всё сильнее и сильнее прижималась к нему.
– Оксаночка, маленькая моя, прошу тебя, не надо! – умолял её Олег.
– Олежка, я тебя люблю! – шептала она и никак не отпускала его.
– Мы не должны…
Олега трясло, как в лихорадке, а какой-то голос шептал: «Ведь она не родная сестра… Потом забери, увези…».
Когда Олег открыл утром глаза, то чуть не закричал от ужаса. От ночного наваждения не осталось и следа. Ночью он был, как в бреду или во сне. Сейчас голова была ясной. Ужас от этого только усилился. Он и Оксана обнаженные, чуть прикрытые простыней, обнимая друг друга, лежали в одной постели. Оксана открыла глаза. У неё был счастливый взгляд. Она ещё сильнее прильнула к нему и тихо, очень нежно, произнесла:
– Олежка, любимый мой… Как мне хорошо с тобой… Как хорошо было ночью…
– Оксаночка, что ты такое говоришь?! – Олегу показалось, что сердце рвется на тысячу кусочков. – Что мы с тобой наделали?!
– Прости меня, – она прижалась лицом к его груди.
– Это ты прости меня, маленькая моя!
– Не проси прощения. Я ни о чем не жалею. Я обожаю тебя.
– Обещай мне, что никогда между нами такого больше не будет, – попросил Олег.
– Не могу, – Оксана разрыдалась. – Я люблю тебя…
– Господи! За что ты наказал нас этим?! – вырвалось у него. – Пусть я лучше умру, Господи!
– Нет!… Нет!… Не умирай! – Оксана так рыдала, что Олегу стало страшно. – Лучше пусть я умру!!! Я же люблю тебя!!!
Олег поднялся, сделал набедренную повязку из простыни, взял Оксану на руки и понес в ванную. Ведь ночью они так туда и не добрались. Она всё ещё плакала и прижималась к нему. Она плакала, пока они стояли под душем. Они именно стояли, прижавшись друг к другу.
– Олежка, прошу тебя… не сердись на меня…
– Я не сержусь, – Олег убрал с её лба мокрые волосы. – Я люблю тебя, маленькая моя.
– Правда? – она счастливо улыбнулась сквозь слезы.
– Правда. Только того, что было между нами, больше быть не должно. Никогда.
– Почему, Олежка? – её личико снова стало несчастным.
– Ты же понимаешь, что мы брат и сестра. Между родственниками этого не должно быть. Это нехорошо… грешно… – тогда Олег впервые ощутил, что верит в Бога.
– Бог простит нам всё, потому что мы очень любим, – она будто мысли его прочитала.
– И всё же…
– Хорошо, но всё равно я буду ждать только тебя. И для меня будешь только ты.
– Оксана! – Олег прижал её к груди и запутался пальцами в мокрых волосах.
Как Олег хотел, чтобы они были совсем чужими людьми, чтобы она знала всё! Не было бы на свете счастливее пары, чем они. Это была любовь всей жизни. Все женщины, которых Олег знал до неё, только нравились ему, но он ни одну из них не любил. Даже не пытался задуматься – люблит или нет. А Оксана… Наверное, и слова такого не существовало, чтобы назвать его чувство. Любовь? Обожание? Вряд ли это было тысячной долей того, что Олег чувствовал.
Потом он отнес её назад в комнату. Пока Олег пошел одеваться, Оксана поменяла простыню. Когда он вернулся к ней, она сидела на краю кровати, бессильно опустив руки на колени. Личико её было бледным и грустным.
– Что с моей крошкой? – Олег присел перед ней.
– Не знаю, – Оксана виновато улыбнулась. – Я почему-то такая уставшая… Наверное, потому, что я сильно наплакалась. Ты помнишь, когда бабушка умерла, со мной было такое же? Я тоже тогда сильно плакала.
– Помню. Ты ложись. Я приготовлю завтрак и принесу тебе сюда. Тебе сейчас лучше отдохнуть, – он ласково коснулся её щеки. – Ложись.
Олег принес Оксане завтрак и кофе, накормил её, чуть ли не с ложки, потом поцеловал и задернул плотнее шторы. Через полчаса он заглянул в комнату – она спокойно спала и улыбалась во сне. Он немного посидел, глядя на неё, потом ушел к себе. Скверно было ему в этот день. Он чувствовал себя последним подонком. Чего он только не передумал. Тогда у него, наверное, и первая седина появилась. И о чем бы
