Мариша изложила ему задачу и продиктовала номера красной «пятерки».
– Ты совсем свихнулась, – грустно констатировал Артем. – Эта машина зарегистрирована даже не в Питере и не в Москве. Это же мне, может быть, придется добрый час провозиться. А у меня, между прочим, работа. Срочная!
– Артем, когда на контрольных в школе ты канючил и просил у меня списать, я никогда тебе не отказывала да еще под таким дурацким предлогом! – возмутилась Мариша. – Я молча писала тебе твой вариант на бумажке и не злилась, когда из-за нехватки времени не успевала закончить свою собственную работу. Надеюсь, ты это помнишь?
Видимо, ностальгия по прошлому заставила Артема устыдиться своей меркантильности.
– Хорошо, – покорился он. – Перезвоню тебе, как только буду что-то знать.
– И поторопись! – успела крикнуть ему в трубку Мариша. – Дело очень срочное.
– А говорила, что пустяк! – укоризненно отозвался Артем и повесил трубку.
Добравшись до дома, подруги уселись на кухне в засаду ждать возвращения Киры Михайловны и звонка Артема. Как всегда, это случилось в одно и то же время.
– Ай, вы не спите! – изумленно воскликнула Кира Михайловна, обнаружив в прихожей поджидающих ее подруг, и тут же раздался звонок от Артема.
Мариша удалилась в соседнюю комнату, чтобы выслушать новости, которые ему удалось узнать с помощью своего компьютера, а Дуня провела вяло сопротивляющуюся Киру Михайловну на кухню.
– Попейте чаю! – ласково увещевала она женщину. – Наверное, замерзли и устали. Где же вы были среди ночи?
– Что-то голова заболела, вот я и решила выйти немного проветриться, – пробормотала Кира Михайловна, принимая из рук Дуни чашку с душистым чаем.
В это время из комнаты появилась Мариша и застыла за спиной Киры Михайловны с таким нехорошим выражением лица, что Дуня даже поперхнулась.
– Так как же вас все-таки называть? – произнесла Мариша, сверля глазами спину гостьи чуть повыше копчика.
– Что? – обернулась к ней Кира Михайловна. – Я что-то не поняла твой вопрос, деточка.
Но рука, в которой она держала чашку с чаем, предательски задрожала. А глаза у Киры Михайловны забегали.
– Все вы прекрасно поняли, – отрезала Мариша. – Мне только интересно знать, была ли ваша дочь в курсе вашей постановки.
– К-какая дочь? – слегка заикаясь, поинтересовалась Кира Михайловна.
– Очень своевременный вопрос, – ответила Мариша. – У вас их что – две?
Дуня, которая растерянно переводила взгляд с Мариши на Киру Михайловну, наконец не выдержала и потребовала:
– Пусть мне кто-нибудь объяснит, что все это значит!
– Пожалуйста! – легко согласилась Мариша. – Перед тобой сидит не кто иная, как мать Катьки.
Дуня опасливо отодвинулась от Киры Михайловны и воскликнула:
– Она же погибла!
– Как видишь, нет, – ответила Мариша. – Сидит тут перед нами вполне живехонькая. Да, Глафира Матвеевна?
– Какая Глафира Матвеевна, если это Кира Михайловна, – настойчиво возразила Дуня. – Мариша, мы же ее документы видели. Помнишь?
– Прекрасно помню, – согласилась Мариша. – Но я также знаю, что красная «пятерка», которую Кира Михайловна сегодня благополучно отдала на разборку, принадлежала Глафире Матвеевне – матери Катьки.
– Но ее же угнал какой-то мужчина! – возразила Дуня.
– Выходит, что не угнал, – ответила Мариша. – Но все-таки, хотелось бы знать, кто же сгорел в вашем доме в Славине, добрейшая Глафира Матвеевна?
– Не знаю, – пробормотала женщина. – О чем вы вообще говорите? Я не понимаю.
– А я думаю, что вы все прекрасно понимаете, – возразила ей Мариша. – И мало того, если сделать скидку на те косметические ухищрения, к которым вы прибегли, вроде тщательно прокрашенных и подстриженных у хорошего парикмахера волос, ухоженных ногтей и дорогих туфель, то в вас легко можно узнать все ту же Глафиру Матвеевну, проживающую в деревне Славино и имеющую взрослую дочь Катьку.
– Это какой-то абсурд! – возмутилась Кира Михайловна. – Какая еще Глафира? Не желаю слушать этот бред! Я ухожу!
– Никуда вы не уйдете! – разъярилась Мариша. – Вы ведь не хотите, чтобы в милиции узнали о вашей двойной жизни прямо сейчас. А я им расскажу, честное слово!
Кажется, Кира Михайловна и в самом деле не стремилась откровенничать с милицией, потому что она быстренько уселась на свое место и погрузилась в молчание.
– Уходить в глухую несознанку тоже не советую, – сообщила ей Мариша.
– Мариша, – теребила ее тем временем Дуня. – Объясни же ты мне наконец, что тебе удалось узнать. А то я совсем запуталась.
