которого к тому же была тяжелая дубина.
— Ай! — вскрикнула Ирина Филипповна, решив, что точно теперь пришел ее последний час.
Но, к ее удивлению, смуглый мужчина бережно отставил ее в сторону и рванул в открывшуюся дверь. Ошеломленная всем этим, но памятующая о бдительности, Ирина Филипповна попыталась остановить чужака, проникшего в их подъезд. Однако мимо нее пронесся еще один мужчина, явно спешащий на выручку своему приятелю с дубиной. И Ирина Филипповна сдалась перед численным превосходством противника.
Да! Права была ее соседка баба Таня. Трижды права. А она зря над ней смеялась. Пойти и все рассказать ей? Нет, нету времени. И Ирина Филипповна развернулась и поспешно затрусила прочь от своего дома в направлении районного отделения милиции, где она надеялась получить помощь и поддержку.
Тем временем Кира с Лесей добрались до своей квартиры и укрылись в ней, отгородившись от опасного внешнего мира еще одной дверью.
— Уф! — произнесла Леся. — Что это с ним случилось?
— Кто это был? — дрожащим голосом спросил Иван Тимофеевич. — Я так понял, что этот человек с дубиной — это какой-то ваш знакомый?
— Знакомый, — угрюмо кивнула Кира. — Можно сказать, почти жених.
— Ну и ну! — содрогнулся Иван Тимофеевич. — А что это с ним такое случилось?
— Вероятно, он сошел с ума, — печально констатировала Кира. — Ничем другим я его поведение объяснить, увы, не могу.
И словно в подтверждение ее слов, дверь содрогнулась. Это прибежал Сафаил.
— Открывай! — бесновался он, обнаружив перед собой еще одну запертую дверь. — Кира, обещаю, я вас с Лесей не трону. Пусть только этот выйдет! У меня к нему мужской разговор имеется!
— Я не пойду! — тут же трусливо отказался Иван Тимофеевич. — Думайте обо мне что хотите, но я боюсь. У него же дубина!
— Трус! — самозабвенно орал Сафаил, барабаня в дверь и ругаясь цветистыми восточными ругательствами, которые не понимали ни подруги, ни Иван Тимофеевич.
Однако поднятый Сафаилом шум привлек внимание еще одной дамы. Баба Таня выглянула из своей квартиры и, убедившись, что шум идет откуда-то сверху, поднялась на два лестничных пролета и осторожно заглянула на Кирин этаж. Увиденное поразило ее несказанно. Два черноволосых террориста ожесточенно выламывали, как показалось бабе Тане, дверь в Кирину квартиру.
В душе пенсионерки поднялась волна паники. И она буквально заметалась. Как ей лучше поступить в данной ситуации? Остаться тут и понаблюдать, чем все закончится? Или сообщить Ирине Филипповне о вопиющем безобразии, которое она предсказывала еще сегодня утром? Или просто мчаться выполнять свой гражданский долг? После недолгих размышлений баба Таня остановилась на последнем варианте. И стрелой, забыв о своем артрите и жарящихся дома на плите котлетах, полетела вниз по лестнице.
— Он сломает тебе дверь! — тем временем причитала Леся. — Кира, уйми его!
— Ага! — возмутилась Кира. — Он сломает! Там, между прочим, судя по второму голосу, и твой Артур тоже орудует! Что же ты не идешь его утихомиривать?
— Но что дурного мы с тобой сделали? — плакала Леся. — Чего они так взбесились?
Но в этот момент Сафаил внезапно успокоился.
— Ладно! — сказал он, последний раз стукнув кулаком по Кириной двери. — Я все понял и удаляюсь!
И он в самом деле удалился. Да, да, не ушел, а именно удалился! Подруги могли наблюдать его отъезд из собственных окон. Сафаил с Артуром, несомненно, знали, что на них смотрят, но ни один из них не соизволил поднять голову и посмотреть на подруг.
— Ну что же, — довольно спокойно заключила Кира, когда «Мерседес» Сафаила скрылся за углом, — можно считать, что женихов своих мы потеряли. Что там тебе, Леся, Артур обещал хоть за машину подарить? Стоящая вещь? Есть о чем сожалеть?
Но, не дождавшись ответа от рыдающей Леси, Кира только рукой махнула:
— Впрочем, неважно, — сказала она. — Все равно теперь уже никакой не подарит.
Леся зарыдала еще горше.
— За что судьба ко мне так жестока? — рыдала она. — Только появился Артур и тут же, пожалуйста! Иван Тимофеевич, зачем вы к нам приперлись?
— Простите, девочки, — в полной растерянности ответил Иван Тимофеевич. — Я не думал, что мое появление внесет в вашу жизнь такой сумбур. Но так уж получилось, что, кроме вас, мне не к кому обратиться за помощью. Поверьте, я попал в совершенно ужасное положение. Хуже даже и представить себе невозможно.
Услышав, что кому-то пришлось еще хуже, чем ей, Леся прекратила рыдать и с интересом уставилась на Ивана Тимофеевича.
— И самое ужасное во всем этом, — продолжил жаловаться Иван Тимофеевич, — что я ничего не помню.
— Не помните, как вы деньги со счетов фирмы снимали? — не поверила ему Кира.
Иван Тимофеевич молча покачал головой.
— И как свой рабочий сейф у себя в кабинете обчистили тоже не помните? — спросила у него Леся.
Снова отрицательный кивок. Подруги растерянно переглянулись.
