поспешно ушла, что мы бы и не успели у нее ничего спросить.
— Мне кажется, что разговор об иностранцах напомнил ей о чем-то не очень приятном, — сказала Юля.
— Догадываюсь, о чем, — фыркнула Мариша. — Ее сестра вышла замуж, ждет ребенка, отец ребенка пропал, и брат был вынужден жениться на своей собственной сестре. Во всяком случае, она за все время разговора помрачнела только два раза. Первый, когда упомянула о своей сестре. И второй, когда вспомнила про иностранцев. Выводы можете делать сами.
— Я пока воздержусь от выводов, — сказала Юля. — Времени в обрез, а мы еще не решили, что надеть к ужину.
— Думаю, что они не ждут от нас, чтобы мы явились в вечерних платьях, — сказала Мариша. — Подойдет все, что выглядело бы поприличней тех джинсов и маек, в которых мы явились ко двору.
Девушки принялись рыться в своих сумках. И вскоре каждая выудила по вполне приличному летнему платью. Правда, все они оказались измяты. Но у практичной Кэт был с собой небольшой утюг. Так что с проблемой нарядов подруги справились быстро. Кэт нашла платье темно-шоколадного цвета с расклешенной юбкой. А Юлька извлекла свое красное платье с очень короткой юбкой и полным отсутствием рукавов. На голые плечи она для приличия накинула шаль, купленную ею на базаре в Дакаре.
Мариша надела платье из шелка цвета топленого молока с ручной вышивкой. Платье было длинное, но оголяло всю спину, и роскошный Маришин бюст едва не вываливался в глубокий вырез. Платье шло Марише божественно.
— Ты свихнулась! — вздохнула Юлька. — Разве можно надевать это платье? Если король еще и не до конца понял, какой ты лакомый кусочек, то, увидев тебя в этом платье, он это обязательно поймет.
— И что?
— Влюбится, — ответила Юля. — Или как минимум возжелает тебя. Ты ему, понятное дело, откажешь. Он обидится, что тоже, в общем-то, понятно. Кому приятно получать отказ. А к чему нам всем лишние неприятности?
— Ты права, — вздохнула Мариша и начала расстегивать платье, но в это время в дверь постучали.
Это оказался секретарь, который счел своим долгом напомнить гостьям, что они уже опаздывают. На переодевания времени не осталось. И Мариша пошла в том платье, какое на ней уже было. Даже невозмутимый секретарь короля, увидев выплывающую из своей комнаты в коридор Маришу, потерял часть своей невозмутимости. А что уж говорить про остальных мужчин. Почти у всех отвисли челюсти. А на Смайла просто больно было смотреть, такое у него сделалось при виде появившейся Мариши несчастное выражение лица. И оно приобрело совсем уж мрачное выражение, когда оказалось, что Марише выделили место по правую руку от короля.
Двух других девушек усадили среди родственников. Так что явное взимание короля к блондинке- журналистке не прошло незамеченным ни для кого из членов семьи короля. По столу прошел шепоток. Но он быстро утих, стоило появиться самому Средоточию Мира. Он уселся на свое место, любезно кивнул гостям и родственникам, и ужин начался.
Как и предсказывала Мариша, во время ужина король нашел время, чтобы поинтересоваться, в каком все-таки журнале будет помещена статья о его стране. Также он поинтересовался, как имя редактора, который послал своих обаятельных сотрудниц в его страну. И от внимания подруг не укрылось, что секретарь записал и то, и другое.
К тому времени, когда подали жаркое, Юля уже убедилась, что среди родственников короля той девушки с фотографии нет. И вообще на ужине присутствовали только две беременные молодые женщины, но они были женами короля и совершенно не походили на девушку с фотографии. Юля приуныла. Ее план терпел сокрушительное фиаско. Во дворце беременной дочери короля не было. Оставалась надежда, что Мариша тоже это заметила и постарается, пользуясь близостью к королю, выяснить у него, где же она.
— Посмотри на Маришу, — шепнула ей на ухо Кэт. — Как бы нам все же не нарваться на неприятности.
Юля кинула взгляд на подругу и похолодела. Мариша вовсю щебетала с королем, который не отводил от нее горящего взгляда.
— А теперь посмотри на летчика, — снова прошептала Кэт. Юля посмотрела на летчика и похолодела еще больше. Лично ей сразу стало понятно, что Смайл сдерживается из последних сил, чтобы не наброситься на соперника. Пока летчик был трезв и держал себя в руках, его чувства выдавали только непривычно мрачное выражение лица и зубовный скрежет, который доносился даже до Юли. Она поежилась. Ей было даже страшно представить, что будет после того, как Смайл наберется градусов, отдавая должное напитками, которые были представлены в самом широком ассортименте, начиная от местных настоек и пива и кончая французскими марочными винами.
— Вроде бы Смайл не очень любит вино, — прошептала Кэт. — Может быть, он еще и не напьется.
Но надежды подруг не оправдались. К концу ужина Смайл нализался до такой степени, что его пришлось уносить из-за стола. Так что скандала и драки не случилось. Пока.
— Слава богу! — с благодарностью пробормотала Юля, когда тело летчика вынесли из комнаты.
— Какой позор! — пробормотала в ответ Кэт.
Но, кажется, никто из гостей не воспринял поведение летчика как оскорбление. Напротив, все улыбались. И как поняли девушки, в местном этикете напиться до беспамятства значило лишь то, что гость оказал должное угощению, которое ему предложил хлебосольный хозяин. И всеми такое поведение приветствовалось. После ужина король, тоже изрядно наклюкавшийся, удалился, как он сказал, по своим делам. А гостий проводили обратно в их комнату и предложили укладываться спать, так как завтра в шесть утра их будет ждать король, чтобы самолично сопровождать во время экскурсии по окрестностям.
Мариша присоединилась к своим подругам. Сначала она молчала, но выражение ее лица говорило само за себя. И говорило оно: «А что мне удалось узнать! Упадете и не встанете!» Но все же зловредная Мариша немного помучила своих подруг, медленно смывая с себя косметику, переодеваясь и расчесывая свои роскошные волосы.
— Ну что? — первой не выдержала Юля, когда Мариша провела гребнем по волосам в пятидесятый раз. — Что тебе удалось узнать? Говори же наконец!
