– Я тоже буду находиться под защитой «сверчка», – ответил Штайнер. – Никакой опасности нет.
– Я не могу тебе этого позволить.
– Другого выхода у нас нет, Карл. Ты не сможешь так же четко контролировать параметры поля, как и я. А в данном случае это необходимо… В конце концов, почему мы говорим о взрыве как о чем-то неизбежном? – Штайнер попытался беззаботно улыбнуться. – Если ты перестанешь спорить со мной и займешься вместо этого делом…
– «Сверчок» в порядке? – перебив его, спросил Тейнер. Штайнер откинул крышку ранца и включил прибор.
– Все в норме, – сказал он, выключив его через пару секунд. – Не стоит попусту сажать батареи. Если взрыв все же произойдет, мне потребуется все, на что способен «сверчок».
– Хорошо, – сказал Тейнер. Он не хотел доверять рискованное дело Штайнеру, но при этом понимал, что времени для споров у них сейчас нет. – Будь наготове.
Прорвавшиеся в правое крыло зала на первом этаже спецназовцы держали под наблюдением лестницу на случай, если с верхних этажей к террористам подоспеет помощь. Двое из них начали проверять комнаты.
Стинов не видел, что там происходит. Он услышал только отчаянную ругань, оборвавшуюся яростным криком, когда в одном из кабинетов спецназовцы обнаружили человека, который вслепую размахивал вокруг себя пластиковой дубинкой с лезвием на конце, до тех пор пока его не приложили электрошокером.
Из левого крыла зала то и дело раздавались короткие автоматные очереди. Узкий лучик фонарика, закрепленный под дулом автомата, не давал возможности террористу осмотреть сразу все пространство огромного темного зала, и он стрелял наугад по сторонам, чтобы не дать возможности противникам незаметно подобраться к себе. Луч света то и дело скользил по крышке опрокинутого стола, за которым прятался Стинов. Пару раз Стинов все же выглянул из своего укрытия и успел заметить, что стрелок прячется за выступом стены возле конца коридора. Попасть в него с позиции, которую занимал Стинов, было практически невозможно.
Положив арбалет и дубинку на пол рядом с собой, Стинов быстро расшнуровал и снял ботинки. – Трое оставайтесь на месте! Остальные – наверх! – крикнул Стинов своим бойцам, снова взяв в руки оружие и приготовившись для стремительного броска. – Как он и рассчитывал, луч фонарика террориста метнулся лестнице и неподвижно замер. А прошедшие в свое время отличную подготовку спецназовцы не бросились очертя голову выполнять убийственный приказ.
Тейнер присел на корточки возле установленного на стене ретранслятора. Отстегнув планшет с инструментами, он раскрыл его и положил на пол рядом с собой. Проведя пальцем по аккуратно уложенным в ячейки миниатюрным инструментам, качеству и точности изготовления которых мог бы позавидовать самый взыскательный ювелир, он выбрал небольшую крестовидную отвертку. Как и все инструменты в наборе, отвертка не была снабжена автоматическим приводом – когда требовалась точность на сто один процент, саперы доверяли только чувствительности своих пальцев.
Достав из кармашка фонарик, Тейнер закрепил его в специальном держателе на плече и включил, после чего снял с лица полумаску с прибором ночного видения.
Аккуратно, едва касаясь, Тейнер провел подушечкой указательного пальца по краям коробки ретранслятора. Задняя плоскость корпуса прилегала к стене неплотно, оставляя зазор миллиметра в два- три. Тейнер с досадой цокнул языком. Это был самый коварный способ установки ретранслятора. На стене была закреплена только плоская пластина магнита, который и удерживал всю коробку. Сила магнита была рассчитана точно по весу ретранслятора, поэтому любое неосторожное касание сдвигало его в сторону, после чего все «черепашки» одновременно взрывались.
Тейнер снова осторожно погладил пальцами закрепленную на стене коробку, на этот раз проверяя боковые плоскости. Ему удалось обнаружить четыре винта, шляпки которых были глубоко утоплены в пластике. С величайшей осторожностью Тейнер приложил ладонь к лицевой поверхности ретранслятора и, плавно увеличивая давление прижал его к стене. Вставив отвертку в паз первого винта он стал медленно вывинчивать его.
Прежде чем начать работу, Тейнер заставил себя забыть о том, что он сейчас находится в самом центре боя за здание информационного центра. Сейчас он не должен был обращать внимание ни на автоматные очереди, то раздающиеся где-то совсем рядом, в коридоре, то доносящиеся с других этажей, ни на крики, ни на топот ног. Он работал аккуратно и неторопливо, стараясь не думать о том, что в любую секунду кто-то из террористов может нажать кнопку на дистанционном пульте управления, маленькая коробочка у него под рукой передаст смертоносный сигнал ползающим вокруг «черепашкам», и тогда…
Убрав последний винт, Тейнер положил отвертку на пол и, взявшись за крышку ретранслятора обеими руками осторожно снял ее. Поправив фонарь на плече, он внимательно изучил внутреннее устройство прибора и понял, что не зря проявлял повышенную осторожность. Ретранслятор был снабжен сверхчувствительным датчиком колебаний – две узкие медные пластинки, разделенные расстоянием в три миллиметра, и тонкая, почти незаметная для глаза, серебряная. нить ровно посередине между ними. Цепь могла замкнуться и дать команду к взрыву даже при достаточно сильном ударе по стене.
Тейнер достал из кармана платок и тщательно вытер руки. Для того чтобы успокоить малейшую дрожь в кончиках пальцев, он сжал руки в кулаки, ударил ими об пол и резко распрямил пальцы. Повторив это движение трижды он поднял руки вверх и встряхнул расслабленными кистями,
Выбрав самый тонкий пинцет, он осторожно затаив дыхание, подцепил край одной из пластинок датчика колебаний и, придерживая сам ретранслятор другой рукой, стад медленно отгибать ее в сторону. Отогнув пластинку на полсантиметра, он проделал то же самое со второй.
Снова обтерев руки и пинцет платком, Тейнер сделал глубокий вдох и, затаив дыхание, потянулся за серебряным волоском, служащим для замыкания цепи.
– Ну, что здесь у вас?!
Тейнер отдернул руку с пинцетом, словно его ударило эком, отшатнулся назад и, сорвав с плеча фонарь, направил его на дверной проем. Черная полумаска скрывала лицо спецназовца, стоявшего у порога с раскрытым телескопическим копьем в руке, но по длинным волосам, вылезающим из-под натянутой на уши шапочки, Тейнер узнал в нем Хука.
– Ч-черт, – тяжело перевел дух Тейнер. – По твоей милости мы только что едва не взлетели на воздух.
– Извини, – прижав руку к груди, с чувством произнес Хук. – Я просто хотел сказать тебе, что мы заняли этаж. Одного террориста удалось взять живым, только не знаю, долго и он еще протянет.
– Отлично, – кивнул Тейнер, снова вставляя фонарик в держатель на плече. – Как дела у остальных?
Хук ничего не успел ответить, так как из коридора, со стороны лестничной площадки, донеслась автоматная очередь.
– Держатся еще, – сказал Хук. – Вопреки ожиданиям, наш этаж оказался самым простым.
– Если не считать этого, – указал Тейнер на неторопливо ползущую мимо них «черепашку». – Нужно достать жидкий азот…
– Мне обо всем известно, – приподняв руку, остановил его Хук. – Я связался с Медлевым, и он уже послал людей в Биотехнологический центр. Много времени это не займет.
– Все, не отвлекай меня больше, – сказал Тейнер, вновь беря в руку пинцет и занимая удобное положение напротив ретранслятора. – Лучше проследи, чтобы здесь кто-нибудь снова не выскочил, как чертик из коробки.
– Сделаю. – заверил его Хук.
Тейнер ухватился за контактный, волосок пинцетом и, резко дернув на себя, обломил его y самого основания, Вздохнув с облегчением, он отсоединил от ретранслятора обезвреженный датчик колебаний.
Взгляду его открылся диск преобразователя сигналов размером с мелкую монету и пять разноцветных проводков скрученных в тугой жгут.
Тейнер взял плоскую отвертку и осторожно сдвинул в сторону жгут из проводков, чтобы рассмотреть, каким образом они были подсоединены к преобразователю. Ему было знакомо подобное устройство ретранслятора. Функциональным в системе являлся только один провод из пяти. Остальные – обманки. Но
