додумался. Важно то, что, когда мы тебе на это указали, ты согласился слушать.
- Значит, я выдержал твой экзамен? - саркастически спросил Питер.
- Как и я, надеюсь, выдержал твой. Если нам предстоит работать вместе, мы должны уметь слушать друг друга. Теперь я знаю, что ты меня слушать будешь. А тебе придется поверить мне на слово, что я буду слушать тебя. Но ведь ее я слушаю?
Питер был охвачен ужасом. Они были правы, время вышло, старые схемы больше не действуют. И это было страшно. Потому что сейчас придется выставить на кон все, и можно проиграть.
Но если не действовать сейчас, если не рискнуть всем, то проигрыш гарантирован. Присутствие в расчетах Ахилла делает этот проигрыш неизбежным.
- Так как, - спросил Питер, - мы запустим это массовое движение, чтобы я смог отклонить честь выдвижения на пост Гегемона?
- Ну, это просто, - ответила Карлотта. - Если ты согласен, то завтра появятся статьи насчет того, что высокопоставленный источник в Ватикане подтверждает: кандидатура Локи обсуждается в качестве возможного преемника теперешнего Гегемона.
- А потом, - добавил Боб, - высокопоставленный чиновник Гегемонии - точнее говоря, министр колонизации, хотя никто этого не скажет, - заявит, по сведениям журналистов, что Локи не просто хороший кандидат, а лучший из всех, и что поддержка Ватикана, по его мнению, делает Локи фаворитом гонки.
- Вы, я вижу, долго это обдумывали.
- Нет, - ответила Карлотта. - Просто мы знаем всего двух человек - мой высокопоставленный друг в Ватикане и наш общий старый друг, отставной полковник Графф.
- Мы тратим все, что у нас есть, - сказал Боб, - но этого будет достаточно. Когда появятся эти статьи - то есть завтра, - ты будешь готов ответить в сетевых новостях следующего утра. Когда у людей будет только первая реакция на твое новое положение фаворита выборов, тут и появится твое объявление об отказе от поста, ибо ты считаешь, что слишком молод для такой ответственности и власти.
- А тогда, - подхватила сестра Карлотта, - за тобой признают моральное право стать Гегемоном, когда придет время.
- Отклоняя власть, - сказал Питер, - я повышаю вероятность ее в конце концов получить.
- Не в мирное время, - возразила Карлотта. - Отказ от поста в мирное время исключает тебя из числа претендентов. Но будет война. И человек, пожертвовавший своим честолюбием ради блага всего мира, будет выглядеть все лучше и лучше. Особенно если его фамилия - Виггин.
Они нарочно все время выпячивают, что мое родство с Эндером важнее многих лет работы?
- Ты же не против использования семейных связей? - спросил Боб.
- Я сделаю все, что будет нужно, - ответил Питер, - и использую все, что можно будет использовать. Но… завтра?
- Ахилл попал в Индию вчера, так? - спросил Боб. - Каждый день задержки - это для него лишний шанс тебя разоблачить. Ты что, думаешь, он будет ждать? Ты разоблачил его - а он отплатит тебе той же монетой. Чамраджнагар ведь не постесняется его информировать?
- Нет, - согласился Питер. - Чамраджнагар уже показал, как он ко мне относится. Для моей защиты он ничего не сделает.
- Итак, мы пришли к тому, с чего начали, - сказал Боб. - Мы даем тебе кое-что, и ты это можешь использовать. А ты мне поможешь? Как мне добиться, чтобы я получил войска под свою команду? Конечно, не возвращаясь в Грецию.
- Нет, только не в Греции, - ответил Питер. - Греки тебе бесполезны, и делают они лишь то, что позволяет Россия. Свободы действий у тебя не будет.
- А тогда где? - спросила сестра Карлотта. - Где у тебя есть влияние?
- Без ложной скромности - сейчас повсюду. А послезавтра, быть может, нигде.
- Тогда будем действовать сейчас, - предложил Боб. - Где?
- Таиланд, - ответил Питер. - Бирма не выстоит при нападении Индии и не сможет создать союза, который давал бы ей такой шанс. Но Таиланд - исторический лидер Юго-Восточной Азии. Эта страна никогда не была колонией. Естественный лидер всех тайскоговорящих народов. И у них сильная армия.
- Но я не знаю их языка, - возразил Боб.
- Это не проблема, - успокоил его Питер. - Тайцы уже несколько веков многоязычны, и у них много было иностранцев на высших постах в правительстве - лишь бы они были лояльны интересам Таиланда. Тебе придется связать свой жребий с ними. А им придется тебе довериться. Но вроде бы совершенно ясно, что ты знаешь, что такое лояльность.
- Отнюдь, - возразил Боб. - Я абсолютно эгоистичен. Для меня главное - выжить.
- Но ты выживаешь, - ответил Питер, - путем абсолютной лояльности тем немногим людям, от которых зависишь. Я о тебе читал не меньше, чем об Ахилле.
- То, что обо мне пишут, отражает только фантазии журналистов.
- Я не про журналистов, - сказал Питер. - Я читал докладные Карлотты в МКФ о твоем детстве в Роттердаме.
Карлотта и Боб остановились. Ага, я вас все-таки удивил? Питер не мог не почувствовать удовольствия, показав, что и он о них тоже кое-что знает.
- Эти докладные были представлены в собственные руки, и с них нельзя было снимать копии, - сказала Карлотта.
- Да, но в чьи руки? - спросил Питер. - Для человека, имеющего нужных друзей, секретов нет.
- Я сам их не читал, - сознался Боб.
Карлотта посмотрела на Питера проницательными глазами:
- Некоторая информация имеет ценность только в случае, когда ищешь способ уничтожить человека.
Теперь и Питер задумался, какие тайны есть у Карлотты насчет Боба. Потому что он сам, когда сказал 'докладные', имел в виду лист из дела Ахилла, где на пару таких докладных были ссылки как на источник сведений об уличной жизни Роттердама. Замечания о Бобе были лишь дополнительным материалом. А сами докладные он не читал. Но теперь захотел это сделать, потому что там явно есть что-то, чего Карлотта не хотела бы, чтобы Боб знал. И Боб знал, что там что-то такое есть.
- И что там есть такого, что ты не хочешь, чтобы Питер мне сказал? - спросил он требовательно.
- Мне надо было убедить Боевую школу, что я отношусь к тебе беспристрастно. И мне пришлось написать о тебе кое-что отрицательное, чтобы они поверили положительному.
- И ты думаешь, это заденет мои чувства? - спросил Боб.
- Да, я так думаю. Потому что даже если ты поймешь причину, зачем я это сказала, ты никогда не сможешь мне простить, что я это вообще сказала.
- Вряд ли это хуже, чем я думаю.
- Не важно, насколько это плохо или хуже. Слишком плохого там не могло быть, иначе тебя бы не взяли в Боевую школу. Ты был слишком молод, и они не верили результатам твоих тестов и знали, что времени тебя обучить не будет, если ты не… не таков, как я сказала. Я просто не хочу, чтобы мои слова остались у тебя в памяти. И если ты хоть немного соображаешь, Боб, ты их читать не будешь.
- Какое предательство! - покачал головой Боб. - Человек, которому я доверяю больше всех на свете, распускает обо мне сплетни, да такие, что мне их даже знать нельзя.
- Хватит нести чушь, - сказал Питер. - Всех нас сегодня приложили мордой об стол. Но ведь мы сейчас заключили союз? Вы действуете в моих интересах, поднимая эту волну, чтобы я мог появиться на сцене. А я должен помочь вам попасть в Таиланд, да так, чтобы вы там пользовались доверием и властью, и сделать это до того, как себя раскрою. Интересно, кто из нас сегодня первый заснет?
- Я, - ответила сестра Карлотта. - Потому что у меня на совести нет грехов.
- Ерунда, - возразил Боб. - У тебя на совести все грехи мира.
- Ты меня с кем-то путаешь.
Питер понял, что слышит привычную семейную пикировку, когда старые шутки повторяются просто потому, что их приятно слушать.
И почему у него в семье ничего такого не бывает? Питер иногда подшучивал над Валентиной, но она никогда не отвечала тем же. Она всегда обижалась, даже боялась брата. А родители - это вообще
