На сей раз викарий, ко всеобщему удивлению, говорил всего десять минут.
Это так отличалось от его обычной многоречивости, что Мариста заподозрила, будто граф попросил его уложиться в определенное время.
Певчие вели себя как подобает, и, хотя Мариста ко всему этому давно привыкла, сейчас она пыталась взглянуть на службу глазами графа и подумала, что ему, наверное, она кажется скучной.
Прихожане, как в те дни, когда сэр Ричард был еще жив, дождались, пока Мариста и граф покинут храм.
На церковном дворе граф неожиданно сказал:
— Не хотите ли, Мариста, чтобы я отвез вас домой?
Как видите, я пытаюсь соответствовать тому образу владельца замка, который вы мне нарисовали.
Мариста не удержалась от улыбки.
— Я была совершенно уверена, — молвила она, — что вы не придете в церковь, и не сомневаюсь, это было в первый и последний раз.
— Как бы там ни было, — усмехнулся граф, — надеюсь, я заслужил вашу похвалу.
— Зачем вам моя похвала? По-моему, вы и так вполне довольны собой.
— Допускаю, что я был доволен собой, пока не приехал в замок, — кивнул граф. — Но с тех пор, Мариста, вы так ясно указали мне на мои ошибки и недостатки, что теперь я очень остро их ощущаю.
Мариста издала слабый вскрик.
— О, только не это! Вам совсем не нужно себя изменять! Ни в лучшую, ни в худшую сторону… Вы — это вы, какой есть.
Граф взглянул на нее с любопытством.
Они ехали в чрезвычайно удобном открытом экипаже, и Мариста восхищалась, как модно и элегантно выглядит граф в изящной визитке и высоких ботфортах, которые наверняка вызвали бы у Энтони жгучую зависть.
Один его белый галстук чего стоил!
Мариста в отчаянии подумала, что если Энтони желает выглядеть так же элегантно, то на своих пятидесяти пяти фунтах он далеко не уедет.
— Чем вы встревожены, Мариста? — вдруг спросил граф.
— Откуда вы знаете, что я встревожена?
— Я уже говорил, у вас очень выразительные глаза.
— Значит, мне придется впредь опускать их в вашем присутствии или говорить только о том, чем я сама хочу с вами поделиться.
— Мне кажется, хотя я могу и ошибаться, — заметил граф, — вы от меня многое скрываете.
Застигнутая врасплох, Мариста поспешила задать вопрос:
— Почему вы. — , думаете, будто я от вас что-то скрываю?
— — Скажем так — это мне подсказывает моя интуиция.
Все секреты разом пронеслись у нег в голове: деньги, заработанные Энтони; друг, которого он привел в дом и о котором нельзя рассказывать; его интрижка с леди Дэшфорд и настойчивое желание поехать в Лондон.
— Ну конечно! — воскликнул граф, как будто она произнесла все это вслух. — Может быть, вы наконец расскажете мне о своих тайнах и позволите разделить с вами ваши заботы?
— Нет, ни в коем случае! — запротестовала девушка. — Секреты такая вещь.., их нельзя открывать.
— Вы в этом уверены?
— Абсолютно!
— Я разочарован, — пожал плечами граф. — Я думал, вы мне доверяете.
— Я вам доверяю, но на сей раз это никак не связано с лордом Дэшфордом.
Сказав это, она поняла, что немного слукавила.
Но, с другой стороны, как рассказать графу о том, что Энтони пошел на большой риск ради денег для поездки в Лондон к леди Дэшфорд?
Экипаж подкатил к Довкот-Хаусу.
Граф накрыл ладонью руку Маристы.
— Я всегда чувствую, когда вы встревожены, — молвил он. — Вам пора перестать волноваться за других и начать думать о себе, как я уже советовал вам при нашей первой встрече.
К счастью, Маристе не пришлось отвечать — экипаж остановился, и лакей, спрыгнув с запяток, распахнул дверцу.
— До свидания, милорд, — сказала Мариста, когда граф проводил ее до парадного входа. — Большое вам спасибо за то, что подвезли меня.
— Не очень-то вы гостеприимны, — сухо заметил граф. — Может быть, пригласите меня в дом?
Мариста поняла: если сейчас попросить графа зайти, это будет катастрофа.
Она оставила мистера Толмарша в гостиной, и, скорее всего, он все еще сидит там, читая книгу о замке.
Испуганная предложением графа, она какое-то время могла лишь смотреть на него, ибо не знала, что ответить.
Наконец, видя, что он ждет, она пролепетала:
— Я… Простите, но.., сегодня это не очень удобно. Летти спала, когда я уходила, и она может быть.., не одета…
Все это прозвучало не очень убедительно, и ей показалось, будто граф посмотрел на нее так, словно знал, что она не только оправдывается, но и боится.
Мариста потерянно ждала, что он будет настаивать, но граф, помолчав немного, произнес:
— Мне хватит ума понять, Мариста, что мой визит неуместен, однако я надеюсь увидеть вас завтра у себя на приеме или, может быть, даже раньше.
Он приподнял цилиндр, а Мариста сделала реверанс.
Она стояла на пороге, пока граф шел к экипажу, а затем уехал.
Он не помахал ей на прощание, как она предполагала, и у нее сложилось впечатление, что граф сердится на нее.
— А что еще я могла сказать? — воскликнула девушка в отчаянии.
Глава 6
Когда Мариста проходила через холл, она услышала в гостиной голоса.
Энтони разговаривал с мистером Толмаршем, и до нее отчетливо донеслись слова брата:
— — В детстве я любил вскакивать по ночам из постели и удирать. Чтобы выбраться из замка, способов было сколько угодно.
— Какие же? — спросил мистер Толмарш.
Энтони помолчал.
Конечно, он имел в виду потайные ходы, однако нельзя было рассказывать о них чужаку, поэтому он ответил:
— Проще всего было выскочить в низкое окно в норманнской башне — она расположена почти на краю утеса. За ставнями никто не следил, и никому не было дела, что на них сломан замок.
Энтони рассмеялся.
— Я часто дрожал от страха, что в темноте упаду с утеса и утону!
Дальше Мариста слушать не стала и пошла на кухню.
Ханна возилась у печи.
Сюртук мистера Толмарша и другая одежда были сложены на стуле в дальнем углу.
— Я уже вернулась, Ханна, — сообщила Мариста. — Летти проснулась?
— Проснулась и убежала! — ворчливо ответила Ханна.
— Убежала? Куда?
— И вы еще спрашиваете? — фыркнула старая горничная. — Тот юный джентльмен явился сюда, даже не дал ей позавтракать, и она упорхнула, предупредив, что к ленчу ее не будет.
Мариста вздохнула: Летти не стоило бы так вести себя с лордом Лэмптоном.
