– Я пришел к вам объясниться, - сказал Шилов, снимая с головы шляпу.
Вилена улыбнулась:
– Объясниться? Право, не время. И так я сама не своя.
Вилена пошла. Но Шилов не отставал от нее.
– Все-таки я считаю необходимым объяснить… - говорил он.
– Зачем объяснять?
– Дабы вы поняли, почему я удерживаю вас.
Шилов продолжал держать снятую шляпу в руках. Шел на шаг сзади.
– Сильный ветер, - покосившись на него, сказала Вилена. - Вы простудитесь.
– Вы даже не представляете все-таки, что значат для меня эти слова, исполненные заботы! - проникновенно произнес Шилов.
Вилена поморщилась.
– Вы все-таки, конечно, хотите знать, зачем я удерживаю вас на Земле? Я отвечу вам на этот незаданный вопрос. Потому что я люблю вас и буду бороться за вас, сколько хватит сил…
– Зачем я вам? Я люблю другого.
– Ревность - пережиток прошлого. Мне чужды нравы минувшего. Я уважаю ваше чувство к человеку, который ушел от вас в другой век. Но я хочу, чтобы вы все-таки остались с нами… со мной. Подумайте. Вы теперь не только знаменитая пианистка, но и великий ученый. Ваше имя назовут наряду с именами Марии Кюри-Складовской, Ирен Жолио-Кюри, Софьи Ковалевской, нашей современницы Татьяны Роговой. Я предвижу, как будет реализована сегодняшняя ваша идея. Тысячи научно-исследовательских институтов возьмут ее на вооружение. И недалек тот час, когда могучими средствами теперешней физики будут разломаны надвое частички мертвого пространства, которое вы оживили своей гениальной фантазией. Не знаю пока, как и вы сами, каким способом, но непременно и очень скоро у нас научатся разъединять любой квант вещества или вакуума, зажигая на его месте новые звезды - 'звезды Вилены', как справедливо будет их назвать. Ужель все-таки вам не захочется видеть, как из лабораторий ваши звезды перекочуют в технику, изменив энергетику нашего времени, отепляя течения, расплавляя полярные льды? Имеете ли вы право покинуть человечество, путь которого сами же изменили? Ужель все-таки не позволите быть при вас верным оруженосцем в вашем триумфальном шествии по стезе науки?
– Зачем вы так расточаете свое красноречие? Я люблю другого, но даже ради него не осталась бы сейчас на Земле.
– Вот как!
– Да, Костя только что до вашего прихода устроил мне возмутительный розыгрыш, проверял меня.
– Какая пошлость! Постыдная пошлость! Об этом надо тотчас сообщить отборочной комиссии.
– Зачем? Не надо! Его могут оставить…
– Если хотите, я могу не сообщить, но… если вы добровольно отступитесь в пользу Виева. Поверьте, он стоит этого! Все равно кого-то надо оставлять.
– Я полечу вместе с Виевым. И, надеюсь, вместе с Костей.
– Это мы посмотрим, - хмуро сказал Шилов.
Вилена тряхнула головой и, расправив плечи, четкой походкой пошла к турбобилю, ожидавшему ее в конце аллеи.
Шилов понуро смотрел ей вслед. Голова его уже не откидывалась гордо назад. Он был раздавлен ее упорством и смотрел вокруг тусклым, помутневшим взглядом.
Ветер вырвал у него из рук шляпу и погнал ее вслед за Виленой.
Так, с непокрытой седой головой, он и побрел обратно в звездный городок.
На следующий день в звездном городке было более оживленно, чем даже накануне. От одного к другому передавалась необычайная новость.
Вилена ни о чем не подозревала, когда торопливо шла к главному павильону, чтобы узнать свою судьбу.
Ее встретил Костя. Никогда не видела она его таким понурым, убитым.
– Что с тобой? - остановила она его.
Он махнул рукой:
– Выгнали.
– Откуда?
– Со звездолета.
– За что?
– Это подлость, говорить не хочется. Вчера Шилов подбил меня разыграть тебя. Проверка, говорит, нужна, самая последняя, чтобы Виеву место освободить. Если покачнется, значит, не подходит… Вот я и разыграл тебя, а после этого он перед членами комиссии обвинил меня в аморальности.
– Какая низость! - воскликнула Вилена. - Пойдем, я буду просить за тебя.
– Куда там! Еще ночью все решили.
– Значит?
– Значит, ты летишь. Ну и крепка ты, должен тебе сказать. Алмазная ты. А я… не последний это звездный рейс. Придется в дублерах походить. Лети! Я догоню…
– Я? Лечу? - не веря себе, повторяла Вилена.
Она бросилась к Косте, обхватила его, закружила на дорожке.
Отец и мать Вилены не решились провожать Вилену на космодроме. А бабушка Софья Николаевна пришла. Она-то была уверена, что не навечно расстается с внучкой, встретит ее здесь же на подмосковном поле через каких-нибудь пять лет. Приехала она вместе с Авеноль, которая рассуждала обо всем легко: не через пять лет, так через пятьдесят лет уж она-то Вилену встретит.
Сегодня девушка выглядела особенно задорной. Так и лучилась вся юной свежестью и верой во все необычайно хорошее, что уготовлено ей в грядущем.
Вместе с Ланскими стоял и старый академик Руденко.
– А вам идет это серебристое одеяние, - говорил он Вилене в ожидании сигнала на посадку в малый космический корабль, который доставит звездолетчиков на звездолет, - 'Жизиь-2' кружил вокруг Земли на орбите искусственного спутника. - Много бы я дал, чтобы еще раз лицезреть вас в этом наряде цвета Млечного Пути.
– Увидите, помяните мое слово, Владимир Лаврентьевич, как пить дать увидите, - заверила Софья Николаевна. - Пожалеете только, что годы эти уж больно быстро пролетят.
Старый академик хитровато улыбнулся в бороду.
– А я жалею только о том, - вмешалась Авеноль, - что я не вместо тебя лечу, Вилена… то есть я хотела сказать, что не вместе с тобой лечу, - смущенно поправилась она.
Вилена обняла сестренку. Руденко говорил:
– По старинному русскому обычаю, надлежит всем перед дальним путем присесть, посидеть. И не суеверие это какое-то, а народная мудрость. Посидеть, дабы в молчании подумать в последний раз: тем, кто уезжает, - о предстоящем в дороге, тем, кто остается, - о делах домашних… Ну а мы просто постоим и помолчим последнюю минутку. Сесть-то ведь некуда, - и он ласково взглянул на Вилену.
Труднее всего было молчать Авеноль. Поглядывавший на нее Костя подумал: 'А ее глазенки не молчат. Из них, как из реактивных дюз, рвутся снопы искр…'
Началась посадка.
Шесть серебристых фигур направились к кораблю.
Вилена шла последней, она жадно озиралась, но старалась не оглядываться. Ей хотелось запомнить и небо с бегущими облаками, такими высокими-высокими, и дальний лес, такой знакомый по проводам Арсения, и тех, кто остался у белого здания космодрома. Она нагнулась, сорвала пучок травы и, прижав ее к лицу, оглянулась. Через земную зелень увидела она группу провожающих и впереди всех седобородого академика рядом с бабулей, которая держала за руку Авеноль: как бы не рванулась следом за сестрой.
С этим пучком земной травы Вилена и вошла в корабль.
