Я ощутила резкий толчок лестницы и зажмурилась. Прошла вечность, прежде чем до меня дошло, что я не слышу свиста пролетающего мимо меня вниз тела американца.
– Готово! Я поймал его! – радостно просипел он сверху.
– И что вы теперь делаете? – Я с трудом перевела дух.
– Вишу на нем, болтаюсь, как обезьяна. Он скользкий, как угорь. Все, я полез дальше…
– А как же я?!
– Ах, да… Ты побудь пока там, я проверю, что наверху, а то, может, не стоит и лезть.
– Стоит! Я тут одна не останусь. Заберите меня отсюда, а то сейчас зареву!
– Как же я тебя заберу? Сам еле держусь.
– Как хотите!
– Ты меня поражаешь иногда. То ты неведомо как расправляешься с четырьмя убийцами, а то боишься посидеть одна минутку. Хорошо, я сейчас спущу ногу, а ты поднимись выше и цепляйся за неё. А потом карабкайся, пока не достанешь до троса. Это единственный вариант. Только делай это быстрее, а то я могу соскользнуть с таким весом. Все поняла?
– Нет.
– Ну что ещё? – простонал он.
– Я уцеплюсь за ваш ботинок, а вам придётся подтянуть меня до троса.
– Это ещё почему?
Не могла же я ему сказать, что в противном случае просто раздеру всю его ногу своими острыми когтями! Поэтому придумала другое объяснение:
– Я… стесняюсь хватать вас за ноги. А вдруг ухвачусь не зато…
Он замолчал, переваривая, затем проворчал:
– Ну ты и штучка. Делай как знаешь.
Я поднялась до конца лестницы, нащупала в темноте болтающуюся в воздухе ногу американца и, мысленно простившись с жизнью, ухватилась за ботинок двумя руками и повисла. Он начал меня поднимать. Но не тут-то было!
– Кажется, я сползаю! – прохрипел он вдруг, и я почувствовала, что медленно опускаюсь вниз. – Не могу удержаться – скользко!!! Хватайся там за что- нибудь, а то сейчас упадём!
– За что же я схвачусь?! Мамочка! Я даже уже не помню, где лестница!
Мы неумолимо ползли вниз. Я старалась не шевелиться, чтобы не ускорить скольжение, но это не помогало. Пол скрипел зубами, громко сипел и стонал, но, похоже, духам надоело играть с ним и они решили его прикончить. А заодно и меня…
– Все, больше не могу! – выдохнул он и вдруг закричал:
– А-а-а!
И сразу сползание вниз прекратилось. Я замерла ни жива ни мертва, боясь сказать хоть слово, чтобы не нарушить зыбкого положения, а Пол, мучительно простонав, начал поднимать ногу, сильную, как стрела экскаватора. Через мгновение я нащупала рукой толстенный трос и повисла на нем, вцепившись в него мёртвой хваткой.
– Что случилось, мистер Кейди?
– Проклятье! Эти русские тросы… Тут заусенец размером с крюк мясника.
Кажется, я нанизался на него рукой… Боже, как больно…
– Так мы что, висели на этом заусенце?!
– А думаешь, почему мы не упали? Ладно, давай взбираться.
– Подождите, я перелезу через вас.
– Спятила!
Но я уже кошкой вскарабкалась по тросу мимо него и полезла дальше.
Что-что, а лазать я умела хорошо. Всего метрах в трех над нами оказался металлический швеллер, за который и был закреплён трос. Он уходил в нишу в стене, где стоял электродвигатель. В нише вполне могли разместиться двое.
Забравшись туда, я подождала, пока залезет Пол, подала ему руку, и наконец мы смогли немного отдохнуть, усевшись на краю ниши, свесив ноги вниз. Вокруг по-прежнему было темно, тихо и страшно воняло.
– Ну и дела, – проговорил он с усмешкой. – Ещё неделю назад я был добропорядочным американцем, а теперь сижу в центре России в каком-то вонючем подвале Лубянки с проткнутой насквозь рукой и сумасшедшей девицей в придачу.
– Почему сумасшедшей? – обиделась я.
– Потому что ни одна нормальная секретарша такого бы не выдержала – умерла бы. Значит, ты – сумасшедшая. Не расстраивайся, я тоже псих.
– А вот это заметно. Ну что, заночуем здесь или двинемся дальше?
Пол, видимо, тоже обидевшись, молча встал во весь рост и начал методично обшаривать поверхность над головой.
– Слушай, а здесь, кажется, есть люк. Чугунный. Как в канализации.
– Шутите?
– Отнюдь, – весело ответил он и начал, пыхтя, что-то двигать вверху.
Послышался металлический скрежет, и наконец мрак сплошной сменился мраком слегка рассеянным, и я стала видеть слабые очертания фигуры
