-- Что тут прекрасного... У взрослых смешная привычка: если у человека день рожденья, значит, надо его наряжать, будто куклу. Разве это правильно? В день рождеиья должно быть весело, а тут ходишь и только смотришь, чтоб не запачкаться, не зацепиться, не порвать... Ну, я не спорил, конечно, чтоб настроение не портить родителям. Все же они для меня старались. И все равно взрослых не перевоспитаешь...
Но тут Мальчик подумал, что долго ведет разговор о себе, а для Чипа не сказал еще хорошего слова. Осторожно, чтобы не коснуться мокрых свай, он сел на корточки перед лягушонком.
-- А как твои дела, Чип? Хорошо?
-- Хор-рошо. А что такое день рожденья?
-- Ну... Это такой праздник, У каждого человека. Ну, не обязательно у человека, а хоть у кого. В какой день кто родился, тогда и праздник у него... Вот ты, Чип, когда вылупился из икринки?
-- Я не помню, -- рассеянно сказал Чип.
Мальчику стало неловко. Ведь он знал, что Чип давно живет один, а родители у него неизвестно куда подевались. Кто же скажет Чипу, когда он появился на свет?
-- Это ведь неважно, -- бодро сказал Мальчик, чтобы исправить ошибку. -- Каждый имеет право выбрать себе день рожденья, какой хочет... Вот ты выбери себе день, и тебя будут поздравлять и дарить подарки...
-- Кто? -- удивился Чип.
-- Ну... я буду...
-- А если день рожденья, обязательно дарят по-дар-рки?
-- Кажется, обязательно... Папа мне подарил толстый 'Морской словарь', а мама электрическую железную дорогу. Вот с такими вагончиками. Хочешь, покатаю?
Чип немного помолчал, хитро блестя глазками. И спросил:
-- У тебя есть удочка?
-- Нет. Зачем? Я не люблю ловить рыбу.
-- Ну, тогда просто нитка. Или веревочка. И кр-рючок.
-- А зачем?
-- Ну, надо, -- сказал Чип настойчиво и даже чуть капризно.
Мальчик выбрался на берег, отыскал кусочек медной проволоки и согнул крючок. Потом подобрал на причале обрывок пенькового троса. Трос он расплел, а прядки связал между собой. С такой вот 'удочкой' Мальчик и вернулся к Чипу.
Чип лапками ухватил крючок и скакнул в воду. Его не было минут пять. Мальчик так забеспокоился, что почти забыл про свой <именинный> костюм и хотел уже лечь животом на сваи, заглянуть в глубину: Чип, где ты?
Но смеющийся Чип ловко вылетел из воды и крикнул:
-- Тащи!
Мальчик потянул 'удочку'.
Что-то серебристое моталось на крючке. Но не рыбка. Мальчик взял добычу на ладонь. Это было зеркальце.
Квадратное зеркальце, чуть поменьше карманного, аккуратненькое такое и довольно тяжелое. Оно было в металлической рамке с двумя винтами. У винтов были большие медные головки. За одну из них Чип и прицепил крючок.
И теперь он важно объяснил:
-- Это от меня под-дар-рок.
Мальчик опять сел на корточки.
-- Спасибо, Чип, -- сказал он, стараясь догадаться, что же это за штука.
Чип ловко и привычно прыгнул ему на колено.
-- Ты не думай, что это зеркальце пр-ростое...
И рассказал вот что.
В начале этого лета к дамбе, прямо вот здесь, пришвартовался рыбацкий траулер 'Сан-Риоль'. Однажды вечером на палубу поднялся человек, который назывался 'штур-рман'. Он подошел к борту и стал вертеть в руках сложную штуку. Он то заглядывал в черную трубку, то поворачивал какие-то винты. Чип тогда еще только учился говорить и поэтому запоминал все незнакомые слова особенно старательно. Он запомнил, что сложная штука называется 'секстант'. Через него моряки зачем-то смотрят на звезды.
'Штур-рман' был недоволен. Он громко разговаривал сам с собой и утверждал, что эта капризная штука называется не 'секстант', а 'утиль'. Но Чипу казалось почему-то, что это неправда.
Потом штурман стал вертеть секстант, уже не заглядывая в трубку. И вдруг с борта полетело и ушло под воду зеркальце. Штурман громко охнул. Поднялся переполох, сбежались моряки. Шум был большой, а слова такие, что Чип не мог ни понять, ни запомнить. Два человека сняли штаны и рубахи и стали нырять, но зеркальца не нашли. Оно попало в щель между сваями.
Чип не решился сказать людям, где зеркальце. Он разговаривал тогда неважно и очень стеснялся. Через день траулер ушел, и Чип остался владельцем сокровища.
Конечно, зто было для Чипа сокровище. Ведь он уже тогда мечтал о путешествиях. Он знал, что рыбацкие суда плавают по всем океанам и, значит, в зеркальце секстанта отражалась масса приключений, дальних берегов и незнакомых звезд. В том числе и знаменитый Южный Крест.
Иногда Чип садился перед щелью, где застряло зеркальце, и шепотом просил: 'Расскажи'. И казалось, что оно рассказывает. О пронзительно-синих глубинах дальних морей, где спят жемчужные раковины и затонувшие корабли, об удивительных рыбах, похожих на птиц, и громадных морских черепахах, о берегах, где шелестят пальмы и греются на солнце львы. Наверно, это просто казалось. Но было Чипу хорошо.
А сейчас он подарил зеркальце Мальчику. Надо же было что-то подарить! А кроме зеркальца у Чипа ничего не было.
-- Милый мой, дорогой, хороший Чип, -- шепотом сказал Мальчик. -- Это самыйсамый чудесный подарок...
Сами понимаете, Мальчик тут же заглянул в зеркальце. Оно и вправду было не простым. Будто свет далеких звезд покрыл его невидимой волшебной пленкой. Небо отражалось в нем удивительно чистой и звонкой синевой, желтые кувшинки сверкали, как брызги салюта, а солнце сияло в два раза сильнее, хотя, казалось бы, ярче было некуда.
А когда Мальчик увидел в зеркальце баркентину, ему почудилось на секунду, что с реев фок-мачты падают, распускаясь, и наливаются ветром легкие снежные паруса.
Только на секунду. Но секунда мелькнула, а радость не прошла. И Мальчик весело сказал:
-- Чип, бежим к Мартынычу! Что нам здесь сидеть. Прыгай сюда! -- И он оттянул нагрудный кармашек.
-- Я же мок-р-рый, -- засомневался Чип. -- А карман новый.
-- Ну что за чепуха! Прыгай.
Чип катапультировал с колена вверх, перевернулся и головой вперед нырнул в карман -- голубой, с белыми полосками и серебристым вышитым якорем. В другой такой же карман Мальчик положил зеркальце. Потом он спросил у Чипа:
-- Ну как?
-- Здесь уд-дивительно пр-риятно, -- сказал из кармашка Чип.
-- У него сегодня день рожденья! -- сообщил Чип Мартынычу, едва Мальчик поднялся на палубу.
-- Ну? -- удивился Мартыныч. -- Вот я и смотрю, что Мальчик похож на именинника. Прямо капитан. Столько якорей и полосок, что хоть сейчас на вахту.
-- Да ну, Мартыныч, не смейтесь, -- сказал Мальчик.
-- Я только чуть-чуть смеюсь. А насчет вахты -- правда. Я хочу купить сигарет. Можешь здесь побыть, пока я схожу в магазин?
-- Конечно! А что надо делать?
-- Ничего. Играй. Если кто-нибудь спросит, скажи, что сейчас приду.
Мартыныч хитрил. В каюте у него лежала почти полная пачка сигарет 'Рига'. А пошел он, чтобы купить какой-нибудь подарок Мальчику...
Баркентина, как всегда, блестела удивительно чистым деревом и желтым лаком. Здесь можно было не
