бога морей Посейдона.
— Хотя у нас, на Аль Дионне, его называют обыкновенным эфирным резонатором общепроникающего действия, — иронично проговорила Галлена. — Это меня научили в сколии второго уровня. Дальше не осилила.
«Ого, — подумал Афанасьев, — оказывается, они искушены не только в козловодстве и локальных нарушениях климата, но и теоретическую базу под свои выходки подвести могут. Ай да Галлена!»
Альдаир блеснул на нее глазами, но Женя не стал слушать препирательств кандидатов в боги и поспешно заговорил — причем в выражениях, близких к собственным синтаксическим построениям господ дионов:
— Одним словом, путь к сердцу этого мира лежит только через одно: через деньги. У кого деньги, у того и сила, — добавил он чуть искаженной цитатой из старого доброго «Брата-2». В голове настойчиво крутились обрывки песни — из саундтрека из все того же «Брата-2»: «Большие го-орода… пустые по- оезда-а… ни берега, ни дна… все начинай сначала-а… Холодная война-а, и время — как вода-а…»
Женя махнул рукой, словно отгоняя эти заполонившие мозг звуки, как назойливых мух.
— Следовательно, чтобы вернуть себе этот мир, вам нужно иметь много денег, — продолжил он, не глядя на уже с вполне доброжелательным любопытством смотрящих на него пришельцев из ало-лилового мира двойной звезды. — А это можно сделать только одним путем: основать банк.
Услышав такие слова, Колян Ковалев дико выпучил свои маленькие глазки и, судорожно налив себе водки, плеснул в рот. Дионы же не отреагировали на слово «банк»… ну вообще никак. Если опять же не считать за исключение перманентное чавканье жирного складчатого Поджо, съевшего уже столько, что хватило бы насытиться взводу или даже полуроте российского спецназа. А там парней с плохим аппетитом не держат.
— Что такое банк? — открыв единственный, да и тот уже сонно замаслившийся от сытости и выпитой водки глаз, спросил старый Вотан. — Это хр-р-р… хр-р!.. храм вашего бога?
— Совершенно верно, уважаемый, — мгновенно ответил Афанасьев. — Вот такой храм самим себе я и предлагаю вам основать.
— Здесь? — заинтересовался Альдаир, показывая рукой на поле за покалеченным его трезубцем окном.
— Нет, не здесь. В городе. Только вот что… вам нужно переодеться и… как бы это так сказать… помыться в бане. Колян, организуй.
— Это вот что… — заговорил Ковалев. — Я типа мыслю так: сейчас докатим до города, там завалимся в сауну, побазарим, утрясем все моменты, и можно что-то там замутить дельное по поводу совместного бизнеса.
— Бизнес? — выговорила Галлена с тем выражением, с каким упоминают дохлую мышь, тыкая в нее прутиком.
— Это другое имя нашего бога, — вмешался Афанасьев, и тут его слова были прерваны басовитым храпом сержанта Васягина: тот мирно почивал прямо под столом, обняв, как родного, брошенный кем-то на пол здоровенный свежеобглоданный мосол.
— Убатонился, — констатировал Колян, а потом повернулся к Альдаиру и проговорил: — Это самое… пару децл момент, братан… э-э-э… господин бог… то есть… в общем, у меня есть одна тема, которую требуется вкумекать Жене… мы на пару сек соскочим отсюда…
И он, схватив журналиста под руку, буквально выволок его из дома. И потащил мимо джипа, изуродованного козлом, мимо самого козла, меланхолично обжиравшего поваленный молнией Альдаира тополь, мимо ограды прямо к песчаному берегу тихой заводи, где стоял маленький пляжный домик и несколько вкопанных в землю грибков.
— Ты че, Колян?
— А че Колян? — экспансивно проговорил тот. — С этой братвой надо как-то решать. Видишь, что они мне тут за полчаса натворили? А этот жирный так и вовсе сожрал почти все, что в погребах и в холодильниках было! Не говоря уж про этого… — Коляна буквально передернуло от отвращения, — этого… козззла-а…
— Да ты же сам предлагал завалиться в сауну и там обсудить, как можно сотрудничать в ближайшем будущем, — попытался прийти к консенсусу Афанасьев. — Ты же сам только что сказал.
— Я? А что, думаешь, мне хочется снова оказаться в пятерне этого рыжего бородача? Да такой силищи даже у Лехи Купца не… в общем, не знаю, как ты, а я, Женек, с ними связываться не хочу. Вот такой расклад.
— Ну и дурак, — равнодушно изрек журналист. — Сам проходишь мимо своего счастья.
— Какого, блин, счастья?! —рявкнул Колян. —За джип с меня в автосервисе не меньше чем десятку слупят… участок весь засрали, дом провоняли! От этого рыжего, да и от всей этой кодлы, несет не лучше, чем от их козла! Водных процедур, видать, не любят, только водочные! И старикашка, пидор одноглазый, этот водку всю почти выжрал!
— Хорош строить из себя герцога Анжуйского, — махнул рукой Афанасьев. — Как в прошлый раз ты ездил, сам рассказывал… те убытки, что тебе этот злополучный козел причинил да толстяк со стариком, в подметки не годятся! Сам же говорил, что пацаны разнесли всю сауну, а потом кидали попа, отца Филиппа, в бассейн, напялив на него женское белье. И заставляли танцевать канкан на столах, а этот отец Филипп — не балерина из Большого… сто тридцать килограммов все-таки весит, преосвященная морррда! Все столы так и переломали. А не ты рассказывал, что Васька Лысый палил из ракетницы и спалил соседский сарай, за который ты потом платил, а какие-то проститутки взяли твой джип и катались на нем по болоту, а потом исполняли на его крыше стриптиз и каблуками всю крышу поуродовали? Не ты рассказывал, а? Как, Колян?
— Ну, было, — нехотя пробурчал представитель криминогенной среды и мудро поскреб в блестящем затылке.
— Так чего же ты мне сегодня тут тюльку коптишь про какой-то там ущерб? Или ты не понимаешь, что именно в буквальном смысле свалилось тебе на голову? Нет, не горстка вонючих пришельцев! При желании из этих в самом деле можно сделать богов! Не тех, конечно, что тупо метали молнии в первобытных людей
