откровенно дурацких условиях. Фрагмент посоха пророка Моисея, похожий на змею, и кинжал с несколькими каплями крови Цезаря были торжественно уложены в сейф. Непосредственно после этого Женя Афанасьев заявил, что с него хватит. К нему тотчас же присоединился и сержант Васягин, который до сих пор не нашел сил снять с себя дубовый венок. Да и тогу содрали с него только в отделении, когда он пришел на работу отметиться.
Инфернал Добродеев, еще не успевший отойти отличных неудач в Древнем Риме, покосился на него, кажется, с непониманием. А белокурый Альдаир сказал:
— Непонятны мне слова твои, человек. Только что вернулись мы из дальних миров, успешно добыв то зачем мы туда отправлялись. Наши собратья и твой собрат, — он показал на Васягина, сидевшего с выпученными глазами уставившись в одну точку, — тоже выполнили предначертанное. Нам сопутствует успех. И теперь ты говоришь, что все это нужно заканчивать! Объясни же!!
Афанасьев вскочил, как заведенная кукла, и в режиме Щелкунчика, воюющего с мышиным королем, проскакал по офису. Он был взвинчен донельзя. Даже осознание того, что дионы в принципе могут стереть его в порошок или, скажем, испепелить в самом печальном и буквальном смысле этих слов, ничуть не охлаждало.
— Успех?! — воскликнул он. — Это вы называете успехом? Посмотрите на Васю Васягина! Был бы ум, он давно бы с него сошел! Вспомните Коляна Ковалева, который остался там, с этими проклятыми жрецами и с этим фараоном Рамсесом, меломаном, чтоб его!.. Я понимаю, что вам, кандидатам в боги, все равно! А ведь он остался там, ТАМ, черт знает где!..
— Прошу не… — в очередной раз пискнул Добродеев, но сейчас Афанасьев, обычно добродушный и корректный, и дослушивать его не стал:
— Три тысячи лет, три с лишним тысячи лет, даже представить себе страшно! Сейчас, когда мы тут с вами говорим, от него, наверное, не то что косточек не осталось, а и вообще! Как мне вместить вот в эту голову, — Женя выразительно постучал по своему черепу, — что парень, с которым я вырос и учился в школе, стал современником Рамсеса и Моисея, что он жил и умер гораздо раньше Христа, Александра Македонского и Цезаря!!
— И о Цезаре тоже не надо, — вставил неисправимый Астарот Вельзевулович и тут же получил увесистый пинок от бога-пенсионера Вотана Боровича.
— Как хотите, — продолжал Афанасьев, — конечно, вы сильнее, но я еще найду на вас управу, если вы будете продолжать творить беспредел! А не я, так другие люди, которые не захотят, чтобы их оболванивали вот такие нечесаные претенденты на мировое господство!
При этих словах поднял голову даже Поджо, в своей ненасытной манере что-то непрерывно жевавший не обращая внимания на окружающих. Альдаир гневно раздул ноздри, Эллер взялся за молот, но одного удержала быстрая Галлена, а другого — вторая дионка, Анни.
Это дало Афанасьеву возможность продолжить свою горячую и невыдержанную речь.
— Я думаю, что если вам в ваших странствиях во времени непременно нужны люди, то вы сколько угодно можете их навербовать тут же! — проговорил он. — Уж с кем, с кем, а с проходимцами в нашей стране все в порядке. Впрочем, кто сказал, что вы обязательно должны искать добровольцев в нашей стране? Можете попробовать в других. Тем более что на Западе сейчас скучно, нужны развлечения. Только не удивляйтесь, если какой-нибудь америкашка потребует у вас страховку и контракт. А если будете грубить и допускать потраву всякими козлами Тангриснирами джипов, то на вас еще и в суд подадут.
Бледный Афанасьев бухнулся в кресло. Эстафету перехватил Васягин. Он произнес:
— Это самое… я хотел сказать, что — да. Хватит с меня этих… из истории. Один Брут чего стоит. Да и Цезарь… э-эх! — Представитель российских органов правопорядка укоризненно покачал головой, украшенной дубовым венком за спасение римского гражданина, и умолк.
Поднялся Вотан Борович. Этот не отступил от своего пещерного мировоззрения и изъяснился следующим замечательным образом:
— Окаянные! Как посмели вы словом перечить великим дионам, вернувшимся на эти земли, дабы вновь утвердить тут могучую власть свою! Да за один неприязненный взгляд в сторону повелителей сего мира достойны вы смерти жуткой и быстрой, словно молния! Что из того, что один из вас истаял в глубинах времен, аки снежинка? Разве не все вы, черви, умираете так быстро, что нельзя и разглядеть, кто вы такие и зачем явились в сей мир! Прожил я на этом свете семь с половиной тысяч лет по вашему летосчислению и никогда еще не слышал слов столь дерзновенных и кощунственных!
— Отец богов, — кротко сказала Галлена, сегодня выступавшая в роли умиротворительницы, — понимаю и разделяю ваш гнев, однако же хочу и сама высказаться. Можно понять скорбь этого человека. Он потерял своего друга. И никто не ведает, как можно вернуть его, потому что нельзя дважды войти в одну и ту же реку, нельзя дважды попасть в один и тот же перекресток миров.
В углу что-то бормотал себе под нос Добродеев…
— Велики опасности, связанные с добычей Ключей Всевластия, — продолжала Галлена, — а храбрость и сила людей ограничены, и куда меньше они, чем у родившихся на Аль Дионне!
— Но они отказываются повиноваться, — прорычал свирепый Эллер, — я уже привязался к этим людишкам, в чем повинно доброе мое сердце… но если они не хотят помогать нам, не проще ли найти других?
— Нет, — возразил Альдаир. — Нельзя. Все предопределено в этом мире. Если, вернувшись в этот мир с Аль Дионны, встретили мы именно этих людей, значит, не сможем мы обойтись без них. Ведь не может же могучий слон обойтись без птиц, которые чистят его шкуру! И не можем мы отпустить их. — У Афанасьева закружилась голова.
— Так это что же, — пробормотал он, — мы от вас никуда не денемся, что ли? Пока вы нас всех не разменяете? Интересно, куда меня всунут? В Средневековье, на костер? А может, к хану Батыю… он как раз, как говорят, был очень мил в обращении с лицами славянской крови. Ну уж нет! Я лучше здесь подохну! По крайней мере, буду точно уверен, что не умру в году до нашей эры!
— Упаднические настроения, — сказала Галлена. — Но только мне кажется, что он во многом прав. А?
Вотан Борович снова принялся подниматься в полный рост.
— Прав?! — заревел он. — Прав в том, что отказывается повиноваться нам, богам этого мира?!
