армии. Наши танкисты еще не вышли в этот район, и там бродили остатки разбитых немецких частей.
Ночью довольно многочисленная группа фашистов попыталась захватить аэродром. Но личный состав авиаполков и батальона аэродромного обслуживания, которым командовал майор Бухтяров, организовал сопротивление. Оружейники развернули самолеты в сторону противника и начали вести из пулеметов и пушек огонь. Много фашистов было уничтожено и около трех тысяч взято в плен. Впоследствии с аэродрома Гашковицы наши авиачасти вылетали на прикрытие танковых войск, которые приближались к границе германского рейха.
В конце февраля 322-я истребительная дивизия перелетала на аэродром Трахтенберг, находившийся на территории Германии. Когда было расширено летное поле и улучшены подходы к нему, летчики звеньями и восьмерками поднялись для прикрытия наших войск, переправлявшихся через Одер. В боях в эти дни особенно отличились Диденко, Королев, Зайцев, Лебедев, Майоров, Кошелев, Рябцев, Сомов, Непряхин, Марченко, Левченко, Скрыпник, Бессольцын, Марин, Зеткович, Уткин.
Когда наступило резкое потепление, аэродром буквально за несколько часов превратился в болото. Перед дивизией возникла реальная угроза оказаться небоеспособной. Командование всерьез опасалось, что противник нанесет удар по аэродрому. Посоветовавшись с командирами полков А. П. Соболевым, Диденко, Ф. М. Косолаповым, командир дивизии принял решение построить взлетно-посадочную полосу размером 80X400 метров на опушке рощицы.
Два дня и две ночи трудился весь личный состав полков вместе с 3-м и 253-м батальонами аэродромного обслуживания, пока не закончил пригодную для взлета полосу. Правда, самолеты пришлось подтаскивать к старту на руках, предварительно сняв с них ящики с боекомплектами и слив половину горючего. И вот наконец истребители благополучно оторвались от земли и перелетели на аэродромы Иорксдорф и Штейнау, имевшие взлетно-посадочные полосы с твердым покрытием. Дивизия вновь обрела боеспособность.
В марте летчики 2-й воздушной работали главным образом со стационарных немецких аэродромов Люббен, Шпротау, Заган, Зарау. Там было слишком много частей, и это сильно усложняло организацию боевых вылетов. На старте иногда скапливалась большая очередь самолетов, ожидавших разрешения на взлет. Кроме того, базирование на стационарных немецких аэродромах было небезопасно, так как противник, разумеется, отлично знал их расположение.
Однажды, когда два наших звена стали заходить на посадку на аэродром Люббен, из-за облаков внезапно выскочила восьмерка ФВ-190. Хорошо, что стали в круг и выпустили шасси только четыре самолета. Остальные находились сверху. Ведущий группы майор В. П. Бабков, несмотря на то что на его машине были выпущены шасси, развернулся и пошел в лобовую атаку. Сверху на врага обрушилась группа прикрытия. Внезапный наскок 'фоккеров' был сорван.
А на аэродроме Зарау был такой случай. Еще издали наблюдатели заметили подходящие на небольшой высоте два ФВ-190. Командир 937-го полка Герой Советского Союза майор Ф. М. Косолапов находился в это время у своего самолета. Со свойственной ему сноровкой он очень быстро взлетел и с первой же очереди сбил ведущего немецкой пары - гитлеровского полковника, награжденного Рыцарским крестом...
В конце марта, когда началась подготовка к наступлению на Берлин, на многих истребителях Ла-5 вышли из строя моторы АШ-82. Дело в том, что на 'лавочкине' был обнаружен один конструктивный недостаток: неудачно расположен воздухозаборник, из-за чего в цилиндры мотора засасывалось много пыли, мелкого, как наждак, песка. Это приводило к снижению мощности двигателя и большому расходу масла. Бывали даже вынужденные посадки из-за отказа моторов.
Личный состав инженерной службы был разбит на бригады, каждая из которых получила определенный участок работы. При выполнении наиболее сложных операций удалось использовать оборудование авиационного завода на аэродроме Зарау. Не считаясь со временем, дни и ночи трудились инженеры, техники, мотористы. К 10 апреля почти все самолеты были исправлены. Особенно отличились инженер 2-го гвардейского полка майор технической службы Лелекин, капитаны технической службы Маренко, Пряженцев, Глушенко, старшие техник-лейтенанты Калинин, Прокопенко, Иванов, механики Грачев, Назаров, Слитков, Егоренков, Медяник и многие другие.
Конец фашистской Германии
К середине апреля войска 1-го Украинского фронта были развернуты на реке Нейсе. Только одна 6 -я армия оставалась в тылу, продолжая блокировать окруженный гарнизон Бреслау. Штаб воздушной армии перебазировался в Заган.
Гитлеровское командование стянуло в центральные районы Германии все оставшиеся в его распоряжении силы авиации. В основном это были истребительные эскадры. Значительную часть бомбардировочных соединений немцы расформировали, летчиков срочно переквалифицировали на истребителей, а исправные бомбардировщики приспособили под самолеты- снаряды системы 'Мистель'.
На нашем фронте самолеты-снаряды несколько раз взрывались в непосредственной близости от важных объектов. Однако система 'Мистель' не отличалась высокой эффективностью. Помимо плохой маневренности сцепка имела и ряд других крупных недостатков. Прежде всего на ней не было никакого оборнительного вооружения. Наши истребители легко перехватывали и уничтожали это широко разрекламированное 'последнее достижение конструкторской мысли'.
Куда труднее было бороться с немецкими реактивными самолетами Ме-262, скорость которых в полтора раза больше поршневых машин. Мы готовили специальных летчиков для борьбы с этими самолетами. В нашей армии первую победу над реактивным истребителем одержали летчики 2-го гвардейского штурмового авиакорпуса, которым командовал генерал С. В. Слюсарев. Ме-262 был сбит истребителями сопровождения в тот момент, когда он пытался атаковать группу 'илов'.
Следует заметить, что противник располагал лишь небольшим количеством реактивных машин, которые не были еще как следует освоены. Таким образом, они не могли оказать какое-нибудь существенное влияние на ход борьбы в воздухе, ибо новая техника приводит к изменениям в способах вооруженной борьбы только в том случае, если она применяется в больших количествах.
Подготовка к Берлинской операции проводилась в сжатые сроки. Обстановка требовала как можно быстрее нанести завершающий удар по врагу, чтобы фашистское руководство не успело вступить в сговор с империалистами запада. В Берлин первой должна вступить Красная Армия. Это понимали все - от солдата до маршала.
На подготовку к операции Ставка дала нам около двух недель. В обычных условиях это немалый срок. Но в данном случае обстановка для 2-й воздушной армии сложилась не особенно благоприятно. Только что закончилась Верхнесилезская операция, и авиационные соединения базировались на левом крыле фронта, в районе Оппельна. Нужно было передислоцировать восемь корпусов на расстояние триста - четыреста километров. Вторая проблема - создание необходимых запасов материальных средств. Железные дороги еще не были восстановлены, к тому же ими нельзя было пользоваться в полную меру, поскольку они имели ширину колеи, отличную от нашей. Весь фронт снабжался по единственной автомобильной магистрали Ченстохов - Бреслау - Берлин.
Несмотря на все трудности, мы справились с поставленной задачей. Днем и ночью шли колонны автомашин. На колесах - десятки тысяч тонн снарядов, бомб, горючего, продовольствия. В эти дни офицеры тыла воздушной армии Б. Д. Круглое, А. З.3лобин, А. Г. Кочекан и другие жили только одним - обеспечить авиаторов всем необходимым.
Летчики 2-й воздушной армии готовились к сражению за Берлин с большим подъемом и очень тщательно. Все детали предстоящих боевых вылетов были продуманы до мелочей. В районе прорыва вражеской обороны должны действовать две тысячи пятьсот самолетов. Время и маршрут полета экипажей определялись с максимальной точностью, строго согласовывались с действиями артиллерии, чтобы избежать перекрещивания маршрутов наших 'илов' с траекториями артиллерийских снарядов.
Накануне операции к нам прилетел командующий Военно-Воздушными Силами Главный маршал авиации А. А. Новиков. Он спросил:
- Закончили перебазирование, Степан Акимович?
Не успел я ответить на этот вопрос, как Новиков задал второй:
- Как решили действовать при прорыве? Утвердил ли ваш план Военный совет фронта?
Я доложил, что будем наносить крупные массированные удары и что командующий фронтом с порядком применения авиации согласен.
Затем Главный маршал уточнил детали с начальником штаба воздушной армии А. С. Прониным, главным инженером А. В. Винокуровым, главным штурманом М. X. Гордиенко и другими генералами и офицерами. Он поинтересовался нашими трудностями и пообещал помочь в доставке некоторых дефицитных запасных частей.
Александр Александрович побывал в частях, успел побеседовать с летчиками, штурманами, техниками.
И вот Ли-2 командующего ВВС снова в воздухе, на пути в соседнюю воздушную армию. На другой день А. В. Винокуров доложил, что запасные части по распоряжению Главного маршала уже доставлены транспортным самолетом. Это была сверхоперативная работа.
В ночь на 16 апреля вместе с офицерами штаба А. И. Гнатюком и А. А. Исаевым я выехал на командный пункт фронта. Там, на берегу Нейсе, были оборудованы блиндажи с амбразурами, из которых хорошо просматривался левый берег реки, занятый противником. Как никогда, беспокоился я о точности метеорологического прогноза, о предстоящих действиях штурмовых корпусов, которые должны уложиться в тридцать пять минут,
