Он лежал на беку, вытянув руку поверх покрывала. Она скользнула глазами по этой руке до самого плеча, внезапно сообразив, что и то и другое обнажено. Он снял сюртук и рубашку!
Только сейчас она заметила его одежду на кресле, скомканную и смятую. И… и, о Господи, что там рядом? Он и брюки снял?! Это невыносимо! Достаточно неприятно, что он вообще в комнате, но без одежды?! Маргарет метнулась к комоду, не глядя, вытащила из ящика белье и чулки, выхватила из гардероба утреннее платье и умчалась в ванную. И, закрыв наконец дверь, облегченно вздохнула и быстренько оделась. То есть хотела одеться. Но разве дотянешься до этих чертовых пуговиц на спине! Кроме того, в спешке она взяла два разных чулка.
Выглянув из ванной, она убедилась, что Себастьян все еще спит, и метнулась за шалью и туфлями. Придётся сменить чулки после его ухода.
Она подкралась к двери, но выскользнуть в коридор не успела. Обманчиво мягкий голос предупредил:
— Попробуйте открыть, и гарантирую, что вам совсем не понравится тот способ, которым я постараюсь этому воспрепятствовать.
Маргарет прислонилась лбом к двери и застонала, прекрасно поняв намек. Правда, он лежит на другом конце комнаты. Может, она успеет удрать, прежде, чем он доберется до двери и пустится за ней в погоню по коридору? Черт побери, он вполне на это способен!
Рассердившись, она резко повернулась. Опять он ведет себя непристойно, пытаясь удержать ее здесь против воли!
Маргарет уже хотела высказать все, что о нем думает, но при виде Себастьяна все мысли вылетели у нее из головы.
Он уже встал и, слава Богу, успел натянуть брюки, но торс по-прежнему оставался голым, а ноги — босыми. Ничего не скажешь, поразительное зрелище! Он и в одежде казался идеальным образцом своего пола, а уж без оной… Широкая грудь, покрытая негустой темной порослью волос, мускулистые руки и ни капли лишнего жира. Втянутый живот, узкие, бугрившиеся мышцами бедра и очень длинные ноги.
Волосы выбились из узла, в который он обычно их связывал, и разметались по плечам и спине. Себастьян то и дело откидывал их ладонью, но, к его раздражению, они снова падали на лоб. Выглядел он настоящим дикарем. И таким красавцем, что у нее дыхание перехватило.
Она лихорадочно пыталась вернуть праведный гнев, который лелеяла с прошлой ночи. Вернула. Но так и не смогла открыть рот, пока этот полуобнаженный мужчина стоял перед ней. Поэтому, собравшись с силами, подошла к комоду и стала искать чулки. Хоть бы он закончил одеваться к тому временя, как она снова обернется!
Так и оказалось. Почти. Натянул рубашку, даже частично застегнул и сидел на стуле, надевая туфли.
Волосы по-прежнему растрепаны, и сейчас он казался совершенно иным! Не таким собранным и, уж разумеется, не столь зловещим!
Ей вдруг захотелось причесать его. Стянуть волосы лентой. Да просто коснуться… уж очень они мягкие на вид!
— Вам нужен парикмахер, — резко бросила она.
— Мне нужно выпить, — парировал он, пригвоздив ее к месту золотистым взглядом. — Такой кошмарной ночи в моей жизни еще не было. Уж лучше в ад попасть!
— Мышцы затекли на твердом полу? — съязвила она.
— Нет. Не давало спать желание. Сама понимаешь, к кому и какое.
Рот Мэгги сам собой открылся. Но знакомый трепет в животе, вызванный его словами, на этот раз казался… приятным. Что за ужасная привычка у нее появилась!
Она развернулась, хватая воздух ртом, шагнула было к кровати, чтобы сесть и сменить чулки, но тут же передумала и направилась к шезлонгу.
К тому времени, как она надела туфли и встала, Себастьян тоже закончил одеваться и даже стянул волосы. Слава Богу, теперь хотя бы походит на цивилизованного человека! Если бы еще не глазел на нее так! Ждет ответа на свое возмутительное заявление?!
Девушка тихо фыркнула. Не дождется!
Спокойно, если только можно было оставаться спокойной под его взглядом, она начала:
— Будьте же благоразумны, Себастьян! Мы просто не можем спать в одной комнате. Здесь негде уединиться.
— Согласен.
— Слава Богу! — выдохнула Маргарет, ослабев от облегчения.
— Но нашей дилеммы это не решит.
Похоже, он вовсе не собирается образумиться. Это ясно как день, и она, кажется, лопнет от злости!
— Нет у нас никакой дилеммы!
— Тише, Мэгги!
— Вы не смейте мне приказывать! — взорвалась она. — Хочу и буду болтать хоть неделю, хоть две!
— Я имел в виду ваш тон, дорогая. Сдерите с меня кожу заживо, если угодно, только не кричите так! Стены здесь, конечно, толстые. Но не настолько!
Маргарет охнула и покраснела.
— Итак, я только хотел сказать, — продолжал он, — что у меня другое предложение. Но сначала объясните, откуда вы собираетесь взять столько денег, чтобы мне заплатить?
— Пока у меня их нет. Но я достану. У моей семьи много поместий. Продам несколько.
— Если вы не имеете в виду герцогских дворцов, за обычные дома с землями вы получите не более нескольких тысяч фунтов.
Маргарет снова залилась краской. Возможно он прав. Но она еще не успела об этом подумать. Не дождавшись ответа, он добавил:
— Можем произвести обмен.
— Обмен? — удивилась она. — Но что я могу дать в обмен?
Себастьян неспешно оглядел ее.
— Вашего тела вполне достаточно.
Маргарет онемела от возмущения.
— Вы… вы невыносимы! — выдохнула она наконец.
— Нет, просто сгораю от желания.
Щеки девушки заполыхали огнем. Еще немного, и в комнате начнется пожар! Ни один мужчина не говорил, ей ничего подобного, а он высказывался с таким видом, будто тут нет ничего особенного. Негодяй! Он, кажется, совершенно забыл, как приличествует вести себя джентльмену в порядочном обществе! Жизнь Ворона, беспринципного наемника, испортила его!
— Об этом не может быть и речи, — сухо бросила она. — Я достану деньги.
Показалось ей или он в самом деле чуть разочарованно пожал плечами?
Но вслух Себастьян только предупредил:
— Не заставляйте меня ждать слишком долго, договорились?
— А если заставлю? Уедете? Не закончив работу?
— Работу, за которую не получил денег.
— Но это ваша семья, — напомнила она. — Мне вообще не следовало бы платить.
— Бывшая семья. Я уже объяснял, что больше они ничего для меня не значат.
— Лгун! — парировала она. — Господи Боже, вы сами утверждали, что пошутили, назвав такую сумму.
— Я передумал.
Он шагнул к ней, Маргарет оцепенела и к тому временя, как он оказался рядом, вполне могла бы показаться статуей, на взгляд постороннего. Она ожидала худшего. Слишком уж серьезным он выглядел. И его близость, как всегда, действовала ей на нервы. И убыстряла пульс. И возносила предчувствие чего-то необычного до самых небес.
