их занесло в Немедию, ко двору Нимеда, где двое приятелей угодили в сплетенный вокруг трона заговор и умудрились успешно его распутать. В благодарность Мораддину предложили поступить на службу в тайную канцелярию Нимеда, и бывший гвардеец ныне покойного Илдиза согласился. Будущего короля тоже звали, но он отказался, предпочтя свободную жизнь наемника постоянному пребыванию на одном месте и необходимости выполнять чьи-то приказы.
А теперь, оказывается, давний приятель Его величества занял отнюдь не последнее место возле Драконьего Трона… Любопытно.
– Говоришь, этого человека зовут Мораддин? – переспросил у герцога король.
– Ты его знаешь, повелитель? – поднял бровь Просперо.
– Наш король всех знает, – не к месту влез Хальк. Тон у него был самый невинный. – А особенно хорошо – всяческих разбойников и авантюристов… Правда?
Спустя мгновение Хальк грохнулся на пол и чуть слышно выругался. Я даже не успела заметить, когда король успел выбить из-под него стул. Что ж, Юсдаля-младшего неоднократно предупреждали, чтобы он иногда придерживал язык за зубами, особенно находясь в обществе. Ничье терпение, а тем более королевское, не безгранично.
Хальк, держась за ушибленный зад, поднялся и сел подальше, на другой табурет. Герцог привычно сделал вид, что не заметил полета библиотекаря. Впрочем, и он, и король относятся к господину хранителю библиотеки одинаково – со снисходительным терпением много повидавших людей, готовых до определенного предела терпеть выходки молодежи.
– И что пишет о Мораддине барон Гленнор? – Его величество выжидательно посмотрел на герцога.
– Много любопытного, мой король, – начал Просперо. – Не знаю, как Гленнор это выяснил, но вот послушай…
Глава пятая
Веллан, ПЕРВЫЙ РАССКАЗ
Из «Синей или Незаконной Хроники» Аквилонского королевства
Этого парня я приметил издалека. Меня трудновато удивить, однако он сумел это сделать.
Человек выбрался откуда-то из леса, постоял на обочине и целеустремленно затопал к Хезеру, волоча за собой странного вида санки с еще более странной поклажей. Меня он не заметил. Меня вообще тяжко заметить, особенно если я не хочу, чтобы меня видели. Я пропустил человека мимо, затем выбрался на тракт и не торопясь пошел вслед, пытаясь разобраться, что же за пугало тащится по дороге.
Этот неизвестно откуда взявшийся тип задал мне сразу несколько загадок. Во-первых, если я хоть что- то понимаю в народах, живущих рядом с нашим Пограничьем, он был асиром. Асиру же здесь взяться было ну совершенно неоткуда. Или придется признать, что вся наша охрана границ никуда не годится. А это уже прямой плевок лично в меня. Я столько времени убил, пытаясь хоть как-то наладить действенную оборону этих треклятых границ! Ну почему я живу в такой стране, где все вечно не так?
Хорошо, оставим пока страну в покое. Вот бредет по лесной дороге типичный мальчишка из Асгарда – долговязый, очень широкоплечий и светло-рыжий. Загадка вторая – почему у незнакомца такой вид, будто он только что удрал прямиком из подземелий Нергала? Весь какой-то потрепанный, замученный и чуть ли не валится на ходу. Что-то не похож он на одного из этих ненормальных варваров, что время от времени прорываются через Граскааль и пытаются испортить нам и без того тяжелую жизнь. И оружия у него никакого, только охотничий лук и короткий кинжал. Я что, опять углядел врага там, где его нет? И этот парень – местный, из какой-нибудь глухой деревушки? А что, очень даже может быть…
Тогда отчего, спрашивается, мне тревожно? Ну, идет себе человек и идет. Волочит за собой поклажу – так ни в каких законах не сказано, что нельзя везти свой скарб на санях. Санки, правда, странные – из одной лыжи и кое-как примотанных к ней разлапистых веток. На ярмарку, наверное, идет…
На ярмарку, значит. Падая при этом. Да не от излишней выпивки – не пахнет от него вином, я даже за десять шагов это чувствую – а от усталости. И сдается мне, что груз на его волокуше – отнюдь не меха, а что-то живое.
Придется его догнать. Впрочем, остановить его придется в любом случае. Он же вот-вот упадет. Не-ет, неладное что-то творится в Пограничье… И еще это землетрясение четыре дня назад. Трясло где-то в этих краях, но все, кого мы спрашивали по дороге, в один голос твердят, что у них обошлось без особенных бедствий. Так, разрушилась кое-где пара домов, в речку Хафель вот лавина съехала, а в остальном все в порядке. Старожилы говорят – давно землетрясений в Граскаале не случалось, да и это какое-то тихое. Погремело, попугало и кончилось.
Где тихое, а где и громкое. Вон я пробежался по тракту, так почти до самого перевала на Гиперборею осыпи лежат. Расчищать надо, и поскорее, пока самая зима не началась. А где людей взять? Нанимать? А расплачиваться за работу чем? Опять казну потрошить?..
М-да, хорошенькую же цену нам приходится платить за право именоваться королевством. Впрочем, кому сейчас легко? Всем тяжело, но нам – особенно. А что вы хотите? Сотню с лишним лет разоряли страну все, кому не лень, кланы эти бешеные грызлись, королей резали, не хуже, чем свиней на бойне, каждый месяц – новый, а теперь извольте все быстро привести в порядок! Три года уже бьемся как рыбы об лед, а толку – чуть. Ладно хоть соседи за полных варваров перестали держать. Вот в Хезере завтра ярмарка эта начнется, народу съезжается – в жизни столько не видел. Может, и казне чуток перепадет.
Мальчишка по-прежнему не обращал внимания на мое присутствие. Я уже старался вовсю – и топал, и пыхтел, а он прет, не останавливаясь, как лошадь с шорами. Обгонять его мне совершенно не хотелось – еще стрелу влепит, не разобравшись и не разглядев знака, болтающегося на моей шее. Жизнь-то в наших землях не мед, едва успевай за спину посматривать, чтобы не пришибли ненароком.
Я уже подумывал голос подать, когда он наконец оглянулся. Ну, и само собой, первым делом схватился за нож. Не кинул бы с перепугу. Серьезно не ранит, но все равно – как-то не хочется быть мишенью. Жизнь – она у всех одна. Той, что досталась мне, я очень дорожу.
Поэтому я захлопнул пасть и помахал хвостом, надеясь, что он поймет – нападать на него я совершенно не собираюсь.
Я не оговорился – именно «пасть» и именно «помахал хвостом». Волки, как и собаки, имеют привычку именно так выражать мирные намерения. А любой, увидевший меня сейчас, ни капельки бы не усомнился, что перед ним волк. Правда, несколько более крупный, чем обычные лесные звери, но все же обыкновеннейший волк светло-серой масти с белыми подпалинами.
Все дело в том, что я – оборотень. Не в силу какого-то наложенного проклятия, колдовства или еще какой гадости. Я родился полуволком-получеловеком, как вот этот парень родился асиром. И, честно говоря, не переживаю. У моей половины, бегающей на четырех ногах, есть немало преимуществ по сравнению с человеческим воплощением (хотя и недостатков не меньше). Например, как волку мне ничего не стоило сегодня прогуляться до перевала и обратно, чтобы взглянуть, много ли там напортило недавнее землетрясение.
