– А знаешь, Гарри, мне почему-то кажется, парень сделал это совсем не случайно. Думаю, это не несчастный случай.
Одутловатый, в сдвинутой на затылок засаленной шляпе, громко захохотал. Точнее говоря, заржал.
– Да, Джордж, рано или поздно мы из тебя все-таки сделаем настоящего полицейского. Самого настоящего копа!.. Нет, дружище, это был не несчастный случай, – довольно сообщил он, поворачиваясь к Тиду. – Мы думаем, жену мэра убили. Сначала оглушили, раздели догола, изнасиловали, ну а затем удушили. Местные ребята нашли ее труп на городской свалке. Сегодня утром. Где-то часа полтора назад. Я ответил на ваш вопрос?
– А когда точно это случилось, уже известно?
– В такую погоду, особенно если тело, возможно, пролежало чуть ли не всю ночь, это довольно трудно определить, сэр. Врачи считают, что ее убили где-то около полуночи. Место ведь там пустынное. Судя по всему, мэр уже поехал в морг на формальное опознание тела.
– Изнасиловать и ограбить жену мэра? И кому, интересно, такое могло бы прийти в голову?
Полицейский в форме только пожал плечами:
– Моя патрульная смена была с четырех до восьми. Когда я ее обнаружил, то тут же сообщил куда надо по рации, а затем накрыл тело куском брезента, валявшимся неподалеку, и стал ждать ребят из убойного отдела. – Он заметно нахмурился, как бы пытаясь вспомнить что-то очень важное. – Красавицей ее тогда назвать, конечно, было трудно, но все равно голой она выглядела ничего, совсем ничего! – Он громко причмокнул губами и довольно покачал головой.
– Надеюсь, тебе не пришло в голову залезть к ней под брезент, Дистом? – язвительным тоном поинтересовался Джордж.
От столь явной обиды Дистом даже стал заикаться.
– Что ты мелешь, Джордж?! Думай, что говоришь! Неужели... неужели, по-твоему, я способен на такое?!
Впрочем, Джордж не обратил на его возмущенные слова ровно никакого внимания.
– Слушай, Гарри, а ты, случайно, раньше ее никогда не видел? – спросил он у одутловатого.
– Видел? Конечно же видел! Черт побери, ведь мы с Бастером Янгом сторожили свадебные подарки во время их венчания... Так, когда же это было?.. Да, вспомнил: ровно четыре года тому назад. Как сейчас помню, мэр не поскупился, дал нам с Янгом по двадцать баксов каждому... Хотя тогда он был еще не мэром, а... а комиссаром по делам общественной безопасности, вот! Мэром тогда был Кеннелти. Да, Сэм Кеннелти. Нас многих тогда, помню, здорово удивило, с чего бы это такой цыпочке выходить замуж за Карбоя! Когда она была в своих любимых темных очках, про нее трудно было сказать что-либо определенное, но когда она их снимала, то... У нее в глазах можно было видеть такое, Джордж, что никогда не забудешь! А походка! Совсем как у сексуально голодной кошки, это уж точно! Скорее всего, вчера ее, не зная, кто она такая, просто сдернули с тротуара какие-то отвязные панки, отвезли на свалку, ну и там, как говорят, оторвались по полной программе. Нанюхались какой-нибудь дури, ну и... – Вдруг до него дошло, что Тид все еще здесь и все слышит. – Простите, мистер Морроу, это все, что вы хотели узнать?
– Да, да, конечно, благодарю вас.
– Не за что, мистер Морроу.
Когда Тид, чувствуя себя так, будто с его плеч гора свалилась, торопливо шел по узенькой крытой дорожке назад, то ничуть не сомневался, что полицейские смотрят ему вслед и с ухмылкой перемывают косточки «самой верной ищейке главы городской администрации». Войдя в здание мэрии, он сразу же заглянул в офис Пауэла Деннисона и рассказал шефу все, что ему удалось разузнать.
В одиннадцать часов утра вышел срочный выпуск «Дерон таймс», первая полоса которого была практически точной копией вчерашнего вечернего номера.
Мисс Андерсон немедленно принесла два экземпляра в офис. Тид, положив ноги на стол и поудобнее откинувшись на спинку стула, просмотрел газету. Точнее говоря, ту самую статью... Они использовали ее свадебную фотографию. С фатой и всем прочим. Заголовок гласил: «Жестокое убийство жены мэра!» А под ним шел текст: «...ее полностью обнаженное тело было найдено сегодня рано утром, где-то около семи тридцати, на городской свалке прямо за рекламными щитами Тормана. Сам мэр после опознания тела жены оправляется от полученного шока в местном госпитале...»
Читая эти газетные строки, Тид невольно чувствовал себя так, будто он не имел к случившемуся ровным счетом никакого отношения. Хотя, читая между строк, в них можно было без особого труда заметить нотки крайнего раздражения и чуть ли не истерии...
Интересно, как теперь все это воспримут те двое в масках-близнецах, которые, вдоволь поиздевавшись над ней, оставили ее мертвой там, в его комнате, в кемпинге у озера? Ну а тот, кто дал им этот чудовищный приказ? Как, узнав обо всем этом, чувствует себя он? Наверняка до смерти шокирован и крайне разозлен...
Однако дальше в газете сообщалось буквально следующее: «После проведения должных исследований найденного мертвого тела местный коронер доктор П.К. Муриель констатировал, что женщина умерла в результате насильственной смерти. Затем работникам полицейской лаборатории удалось обнаружить две довольно важные улики. Первая – на теле имелось пятно машинного масла, которое никак не могло быть нанесено на месте его обнаружения, что, по мнению следователя, свидетельствует о том, что тело было доставлено с места преступления на городскую свалку, скорее всего, в багажнике автомобиля. Кроме того, степень разрушения тканей и шейных суставов жертвы свидетельствует об огромной физической силе убийцы. Вторая – под одним из ногтей убитой женщины был найден небольшой кусочек тонкой резины, окрашенный в красный цвет с внешней стороны, причины появления которого пока еще не могут быть достаточно достоверно объяснены. По утверждению сотрудников полиции, у них имеются и другие улики, которые в интересах следствия они пока не желают разглашать. По настоятельной просьбе комиссара по делам общественной безопасности мистера Колвица, первый заместитель шерифа Уоллес Ветцель, в свое время бывший начальником отдела по расследованию убийств, взял это дело под свой личный контроль».
Тид медленно опустил газету на стол. Одна из строк полицейского отчета – о багажнике автомобиля – была для него как удар молотом между глаз! Значит, дождь полностью смыл следы, которые он оставил ее парусиновыми туфлями на толстой подошве специально для них, для полиции!.. Затем ему вспомнилась другая строка – о кусочке тонкой резины у нее под ногтями. Значит, Фелисия отчаянно сопротивлялась и
