Дыры.
Хэн уже приближался к первому куполу, где огни вывесок, витрин и балаганчиков сглаживали палящий свет Червой Дыры. Первый купол был, как всегда, пестрым и шумным — в любое время суток и при любых обстоятельствах.
Но Хэна сейчас не очень интересовало то, что ему могли там предложить. Все, чего он хотел, — это несколько часов поспать.
Вместо этого он неожиданно повернулся и быстро зашагал в другую сторону, по направлению к дому Вару. Пот лил с него градом, а путь был еще неблизкий.
«Интересно, эти люди слышали когда-нибудь об общественном транспорте?» — подумал он.
Обшивка «Альтераана» дрожала, сопротивляясь интенсивной атаке радиоактивных лучей, когда он вошел в эту странную звездную систему.
Станция Асилум была уже отчетливо видна — хаотическая сеть куполов, соединенных между собой полупрозрачными туннелями.
Лея нахмурилась. Она никогда не была на Станции Асилум, но все же узнала ее. Двух таких странных станций быть не могло.
— Это же Крси! — воскликнула она.-Станция Крси!
Арту просвистел такое же заключение.
— Да, — сказала Риллао. — Ее настоящее название — Крси. Но в торговле она известна как Асилум. Тебе знакома эта станция?
— Мой муж и мой брат сейчас здесь, — Лея почувствовала радость и надежду. — Если Анакин здесь, Люк узнает это!
Может быть, она приземлится на Крси и увидит, что малыш уже ждет ее. Лея представила, как он бежит к ней навстречу, как она подхватывает его на руки и целует его нежные щечки. А рядом видит улыбающиеся лица Хэва и Люка.
Лея решила немедленно отправить Хэну сообщение, но то же радиоактивное излучение, которое не позволило ей связаться с ним с Манто Кодру, и сейчас блокировало любую связь со станцией. Крси была отрезана от всей остальной Галактики неистовством Черной Дыры.
— Наберись терпения, — сказала Риллао. — Скоро мы поймем. Скоро мы узнаем.
— Ты говоришь, как мой брат!
Лея вдруг снова испытала отчаяние. Насколько она знала, Хэн и Люк к этому времени должны были уже закончить свои расследования — и свой отпуск — и отправиться в обратный путь домой. Может быть, они уехали еще до того, как Хетрир привез Анакина на Крси.
Она попыталась взять себя в руки и сделала глубокий вдох, потом выдох. Приложив пальцы к глазам. Лея напрягла все свои способности к восприятию.
И ничего не почувствовала.
Риллао мягко положила руку ей на плечо.
— Мы еще на достаточном расстоянии от Крси, — сказала она. — Не надо делать никаких выводов заранее.
Лея поняла, что Риллао сейчас тоже искала Тигриса, так же как Лея искала Анакина. И также ничего не почувствовала.
Позади Крси виднелась белая карликовая звезда, бешено вращающаяся вокруг сверкающего водоворота. Черная Дыра в центре водоворота взрывала поверхность Белого карлика, превращая ее в ослепительный вихрь брызг.
Лея не могла оторвать взгляда от этого завораживающего зрелища.
— Это самая странная система, которую я когда-либо видела, — сказала она. — Самая безумная.
Арту засвистел, уловив информацию своими сенсорами.
— Он говорит, что действительно это очень странное явление,расшифровала Лея. Арту засвистел опять.
— Умирает? — воскликнула Лея. — Звезда умирает?
Она внимательно вглядывалась в дисплей на корпусе Арту.
— Все белые карликовые звезды умирают, — переводила она. — Звезда замораживается. Кристаллизуется.
— Хрустальная звезда? — недоверчиво спросила Риллао. — По-моему, дройд просто шутит.
— У Арту много замечательных качеств, — сказала Лея. — Кроме одного — у него нет чувства юмора. Структура звезды столь плотная, что представляет собой застывшую плазму. Сама звезда очень старая, такая старая, что начала остывать, отдавая свое тепло в пространство и превращаясь в огромный ледяной кристалл.
Внезапно Лея услышала хныканье, доносившееся из другой части корабля. Она вскочила и побежала в свою кабину.
Дети проснулись — Джайна плакала, Джесин молчал, но был очень бледен. Чубакка сидел на краешке кровати и пытался успокоить их, гладя им руки и ласково рыча.
— Все хорошо, мои маленькие, — сказала Лея и обняла детей. Она не была уверена, правильно ли сделала, взяв детей с собой, а не отправив на планетоиде на Манто Кодру, где они были бы в безопасности. Но ей очень не хотелось с ними снова расставаться.
— Хетрир вернулся? — прошептала Джайна.
— Нет, — сказала Лея. — Я больше никогда ему не позволю приблизиться к вам. Вы видели плохой сон? Кошмар?
Джайна кивнула, не поднимая глаз.
— У меня болит голова, мама, — сказал Джесин.
Лея осторожно уложила их на кровать и успокоила тихой колыбельной песней. Они заснули, и она бесшумно выскользнула из комнаты, оставив детей на попечение Чубакке, и вернулась в кабину управления.
«Альтераан» готовился к посадке на станции Крси.
Тигрис вошел в зал для собраний дома приезжих Станции Крси. Длинные каменные скамьи были заполнены гостями. Мягкий белый бархат драпировал сцену, на которой стоял лорд Хетрир. На белом фоне красные с золотым волосы Хетрира казались огненным пятном, а его огромные темные глаза — горящими углями.
Тигрис узнал большинство людей, сидевших в зале. На почетном месте восседала леди Юкси.
Это место предназначалось для тех, кто сделал самые большие вклады в дело возрождения Империи. Лорд Какьюкыо затерялся среди тех, кто сподобился на менее значительные пожертвования. Многие из гостей бывали на планетоиде Хетрира, одни в качестве участников торговых сделок, другие как просители каких-либо милостей Хетрира. Было еще несколько бывших Прокторов, перешедших в разряд юных имперцев и отправленных на секретную службу в интересах Империи. Тигрис впервые увидел их всех вместе. Они выделялись среди других гостей светлыми элегантными униформами и ярко блестевшими медалями.
Все присутствующие на собрании были преданы памяти Империи и делу ее возрождения.
Такого общего сбора еще не было — видимо, начало происходить что-то серьезное. Тигрис был очень горд тем, что присутствует на таком собрании, пусть даже его роль совсем невелика.
Каждого гостя сопровождал ребенок, не принадлежащий к человеческому роду, хотя сами гости все до единого, конечно, были людьми. Только люди, по плану Хетрира, удостаивались чести возрождать Империю и властвовать над другими существами.
Тигрис узнал девочку-кентавра, которая вместе с сестрой Анакина выказывала неповиновение лорду Хетриру. Многие другие маленькие рабы тоже были знакомы Тигрису — они были из той группы детей, которую Хетрир отобрал для продажи. Тигрису показалось немного странным, что гости захотели, чтобы их сопровождали такие маленькие и неопытные рабы — некоторые из них плакали, зовя свою маму, некоторые пытались убежать, и их приходилось держать на привязи. Но Тигрис знал свое место и считал, что не его дело критиковать гостей лорда Хетрира.
Держа Анакина за руку, он искал место, где можно было сесть. Зал был переполнен, но все же ему удалось заметить свободное место на последней скамье. Тигрис устремился туда, таща за собой
