Узнав об этом, Василий Васильевич приказал «Косому очи выняти».
В альтернативной истории этот эпизод будет читаться так: часть татарского войска Махмет послал к Ярославлю вверх по Волге. Пока главные силы Шемяки бились с Махметом в ростовской земле, татарский отряд захватил столицу Шемяки Ярославль и всю казну.
15. Убивать Махмета Шемяка побоялся: все-таки родной брат ордынского хана, поэтому Махмета просто ослепляют и отсылают в степи.
16. Здесь опять идет дублирование одного и того же события и персонажей.
17, 18. В описываемых событиях полностью проявляются признаки Смутного времени. Даже митрополита в стране нет.
19. Пользуясь смутой, Новгород (здесь речь идет уже о Новгороде Ильменском) вышел из сферы влияния Москвы, переметнувшись к сильной Литве.
20. Опять дублирование. Обещанную историю с ярославской казной читатели только что получили.
Темная смута
Как же происходили события на Руси после ослепления Махмета?
В 1437 году старший сын Махмета Мамутяк захватывает Казань, убивает местного царя Либея и сам становится казанским царем. Опираясь на военную татарскую поддержку, Махмет продолжает попытки утвердиться на Руси и организует свою ставку в литовском городке Белеве. Отсюда он пытается найти опору в удельных русских князьях, говоря им: «Обещаю блюсти землю Русскую и не брать с вас никакой дани». Вероятно, на сторону Махмета переходит Иван Можайский (точнее, князь Можайский — союзник Юрия Литовского, о нем чуть дальше).
Большое русское войско заставляет Махмета бежать в Казань к сыну. Но вскоре татары захватывают Нижний, а за ним и суздальские города. Однако значительной поддержки из Орды Махмет получить не смог: у хана Кичима свои внутренние междоусобицы и мятежи.
Опасаясь татар, Шемяка проводит работу по формированию широкой коалиции князей против Махмета. С Борисом Тверским он заключает договор, в котором фиксирует границы между ними, подтверждая наследственную принадлежность Твери и Кашина тверской династии. С бывшими суздальскими князьями, ставшими в смутное время изгоями, Шемяка заключает договор, по которому он уступает им земли Суздальского княжества, захваченные Махметом. В договоре говорилось, что он вступит в действие, когда бог даст Дмитрию Юрьевичу (Шемяке) «достать свою отчину, великое княжение». Из этих слов видно, что Шемяка не мог считаться Московским князем. Почему?
Москва в 1437 году была захвачена союзником Махмета удельным литовским князем Юрием Патрикеевичем, который и предоставил ранее Махмету город Белев.
В пользу такой версии свидетельствуют факты русских летописей: «…приеха [в 1437 году] с Москвы в Новгород ОТ КНЯЗЯ ВЕЛ. К. ЮРЬИ ПАТРИКЕЕВИЧЬ черного бору прошати, и Новогородци даша».
Я не нашел никаких комментариев в трудах наших историков об этих летописных строках. Традиционная история дала бы единственный ответ: раз Василий Темный был Великим князем Московским, то речь идет о его великом княжении, а князь Юрий Патрикеевич всего лишь его боярин.
Но здесь же ясно написано, что ВЕЛИКИМ КНЯЗЕМ БЫЛ ЮРИЙ ПАТРИКЕЕВИЧ. Другое этому подтверждение — в событиях следующего 1438 года: по утверждению традиционной истории Махмет подступает к Москве, Василий якобы бежит, оставляя в Москве князя Юрия Патрикеевича Литовского.
В 1440 году насильственной смертью (вероятно, от яда) умирает двоюродный племянник Шемяки Дмитрий Красный.
В 1441 году войска Шемяки разбиты, и он бежит в западные русские земли, вначале в Новгород, а затем в пограничную с Московским и Тверским княжеством Вязьму. В 1442 году Махмет «с помощью царя Казанского, ходил к Вязьме», но, вероятно, неудачно, так как в 1444 году Махмет «послал двух служащих ему царевичей Могольских на Брянск и Вязьму».
Одной из причин столь упорного сопротивления воле Орды было то, что Махмет, впервые в истории татарской Руси, захватив великое княжение, не крестился, а остался мусульманином. В стране начали воздвигаться мечети. О таком факте свидетельствует один из пунктов договора плененного татарами Василия Темного: он разрешает им строить в русских городах мечети. Обратите внимание на годы отсутствия на Руси митрополита: 1431—1437 и 1440—1448 годы. Митрополит Фотий умирает в 1431 году, идет подготовка к утверждению нового, но в 1432 году православного великого князя Юрия смещает мусульманин Махмет. В 1437 году Махмет свергнут и ослеплен, к власти приходит православный Шемяка, сразу появляется новый митрополит, но через несколько лет к власти в стране вновь приходит Махмет, а на Руси вновь свободна вакансия митрополита, и все это происходит в обстановке смуты, которая продолжается. Так, в этот период на престол великого княжения рязанского претендуют различные группы татар: вначале царевич Мустафа, а затем некие безымянные по русским летописям татары.
В 1445 году погибает или умирает Юрий Патрикеевич. Махмет захватывает Москву, заняв «в Кремле двор князя литовского Юрия Патрикеевича». Как видите, традиционная история вновь напоминает об этом князе литовском, а мы снова получаем косвенное свидетельство о реальном правителе Москвы.
Союзник Юрия Патрикеевича князь Можайский переходит на сторону Шемяки. Традиционная история его характеризует так: «князь слабый, жестокосердный, легкомысленный». Другой союзник Патрикеевича князь Боровский уезжает на время в Литву.
Тем временем коалиция Шемяки с князьями Тверским и Можайским продолжала контролировать северо-западную половину русских земель. Москва, окруженная с трех сторон землями неприятеля — Можайск на западе, Тверь на северо-западе и Ярославль с Угличем на севере и северо-востоке, — сдалась в 1446 году Шемяке. Здесь между союзниками произошел разлад: Махмет сумел перетянуть на свою сторону Бориса Тверского, женив своего сына и наследника Касима на дочери Бориса. Тверская дружина значительно усилила силы Махмета. Причиной такого поворота в действиях Бориса были ордынские войска, посланные на помощь Махмету. «Мы из земли Черкасской и друзья великого князя (т. е. Махмета), — говорили татары, — знаем, что сделали с ним братья недостойные; помним любовь и хлеб его; желаем теперь доказать ему нашу благодарность».
Татары без боя занимают Москву. «Дмитрий Шемяка услышал в одно время, что Москва взята и что от Твери идет на него великий князь [Борис Тверской], а с другой стороны Василий Ярославич Боровский с татарами: не имея доверия ни к своему войску, ни к собственному мужеству, Дмитрий и Можайский ушли в Галич, оттуда в Чухлому и Каргополь».
Тем временем Тверской берет Углич, а сыновья Махмета Касим и Ягуп — столицу Шемяки Ярославль, который Махмет делает своим стольным городом.
Уже наступил 1447 год, Иван Можайский, брат князя Верейского, верного союзника Махмета, просит мира и получает его: для Махмета всегда главным врагом был Шемяка.
Положение на Руси начинает нормализовываться: к этому времени Махмет уже должен принять крещение, избран митрополит, князь Рязанский признает себя вассалом Махмета, а Тверь признается равной Москве. Вскоре, на рубеже середины века, умирает или убит Махмет. К власти приходит его сын Касим.
В 1449—1452 годах остатки войск Шемяки еще бродят по северным землям, но их везде преследуют: в Галиче, Вологде, Устюге, из которого Шемяку в 1452 году выбивают войска под командованием Ягупа, брата Касима. В 1453 году согласно традиционной истории Шемяку отравляют в Новгороде.
Вот такие события произошли на самом деле, если исходить из законов, по которым формировалась альтернативная версия истории.
В заключение еще несколько слов о смутном времени правления Темного, которые опять же будут на тему нестыковок традиционной истории.
1. В 1446 году Темный с войском идет от Твери к Москве, Шемяка расположился станом у Волоколамска. Небольшая часть войска Темного под предводительством боярина Плещеева обходит Шемяку (если взглянуть на карту, это сделать было очень легко, ибо Волоколамск отстоит на полсотни километров в сторону от прямой линии Тверь — Москва). Плещеев без единого выстрела занимает Москву. Узнав об этом, Шемяка бежит, а что же делает Темный? Вступает в Москву? Не угадали. Он идет на север, к Угличу, а затем еще дальше, к Ярославлю и только после этого едет в Москву.
Эти странные действия Темного по традиционной версии истории выглядят более чем нелогично.
2. При бегстве от Волоколамска в Галич Шемяка везет с собой заложницей мать Темного, но, поняв
