их примерно равны. Никто из героев-фирвулагов не отличался карликовым сложением: все как на подбор здоровяки, а некоторые — настоящие великаны. Тану (за единственным исключением) тоже молодцы хоть куда; не слишком развитая мускулатура уравновешивалась умственным превосходством. Учитывая равенство сил, Поединки, как правило, заканчивались благополучно: за много лет ни один из героев не лишился жизни.
Судьи заняли свои места. Герольды протрубили в стеклянные и серебряные фанфары, фирвулаги забили в барабаны. Из толпы выступил Пейлол Одноглазый и воткнул в соленую почву страшный и загадочный штандарт. Девять чемпионов маленького народа тоже вышли вперед, чтобы принести присягу своему Стратегу: Шарн-Мес, ветеран Медор, Галбор Красный Колпак, богатырши Айфа и Скейта, Тетрол Костоправ, Бетуларн Белая Рука и посвященные в рыцари взамен Блеса и Нукалави Фафнор Ледяные Челюсти и Карбри Драконоподобный.
Еще не отзвенели приветствия толпы героям-фирвулагам, а Ноданн уже вонзил в землю свой солнцеликий штандарт. Под него стали Имидол, Куллукет Дознаватель, Кугал — Сотрясатель Земли и Селадейр Афалийский, введенный в Высокий Стол и назначенный вторым творцом (в конце концов он все- таки решил последовать за Ноданном). Затем под рев толпы появился Эйкен Драм и собрал под своим знаменем Тагала Меченосца, Воительницу Бунону, Альборана
— Пожирателя Умов и Блейна Чемпиона.
Собрание бурлило. Такой раскол в стане тану означал, что позиции Ноданна как Стратега и законного наследника поставлены под сомнение маленьким, одетым в золото человеком. Фирвулаги в таком случае объявили бы всенародный референдум, как при избрании королей; тану выносили свои дворцовые конфликты на поле брани. Теперь Поединок Героев должен был решить, кто же встретится с Пейлолом Одноглазым — Ноданн или Эйкен Драм. Заключительная схватка Стратегов подведет черту под общим счетом, а затем Тагдал либо вручит Меч королю Йочи, либо оставит себе.
На этом официально завершится Великая Битва, но не окончится борьба, поскольку соперники тану еще будут драться между собой, и победитель завоюет возможность либо принести присягу правящему монарху, либо бросить ему вызов тут же на месте.
Перспектива падения королевской власти тану донельзя возбуждала фирвулагов, и они начали нетерпеливо и вызывающе притопывать ногами. Земля затряслась. Рыцари тану в долгу не оставались, и вскоре воздух уже вибрировал от взаимных оскорблений; казалось, вот-вот начнется свалка.
Тогда вперед вышла леди в красно-черном платье. Стеклянная цепь даже не шелохнулась, а толпа все равно откатилась назад, и умственная буря мгновенно стихла.
— Начинается Поединок Героев! — объявил Маршал Спорта.
В публике вновь поднялся гомон: все делали ставки. Из-за комбинации Эйкен Драм — Ноданн бедный Карбри оказался лишним; его убрали с поля, чтобы с каждой стороны осталось по восемь героев. Тагдалу, как хранителю Меча, принадлежала честь распределить чемпионов попарно. Для этого ему потребовалось несколько секунд напряженных раздумий. Поддастся ли он соблазну обеспечить преимущество группе Ноданна? Рискнет ли потерять Меч, лишь бы побить маленького нахала? Во всех прошлых матчах между Поданном и Пейлолом счет был почти равным. Возможно ли, чтобы золотой коротышка обладал более сильными метафункциями, чем славный Аполлон? (Физически-то даже сравнивать нельзя.) И все же что-то, видно, есть в этом сопляке, раз он вообще дошел до вызова. С поры смутных времен Великая Битва не знала столь дикого завихрения, да и тогда ничего подобного не было: ведь одно дело еретик на троне Многоцветной Земли, другое — человек…
Тагдал поднял руки, сияющие, как две радуги.
— Против Фафнора Ледяные Челюсти — Куллукет Дознаватель! — (Ничего себе, новичок фирвулаг против рыцаря, неизменно возглавляющего турнирные таблицы, известного своими умственными трюками, что маскируют сомнительную отвагу!) — Против Бетуларна Белой Руки — Селадейр Афалийский! — (Оба хороши, старик Село, пожалуй, покруче будет.) — Против Тетрола Костоправа
— Альборан — Пожиратель Умов! — (Кивок в сторону фирвулагов: Тагдал, видно, какую-то хитрость замыслил.) — Против Галбора Красного Колпака — Тагал Меченосец! — (Тут, скорей всего, прокол. Тагал и раньше бивал этого парня.) — Против Скейты — Воительница Бунона! — (Шансы равные. Попробуй разбери дерущихся баб!) — Против Айфы — Блейн! — (Ну, тут говорить нечего! Женушка Шарна разделает этого гибрида, как жареного цыпленка. Она и Эйкена Драма приложила бы.) — Против Медора — Кугал — Сотрясатель Земли! — (Оба бравые, ребята. Почти равны, правда, у этого тану дьявольский психокинез.)
— И против Шарна Меса — лорд Принудитель Имидол! — (Трудно сказать: Имидол еще зеленый, но с этими принудителями всегда надо быть начеку, а парень, видать, в своем ремесле здорово поднаторел.) — Вы будете сражаться точно отведенное время, — пояснил Тагдал. — А потом без промедления уступите место следующей паре. И пусть Богиня оценит вашу доблесть и вынесет свое решение!..
— Эй, брат-принудитель! — взывал Властелин Ремесел. — Неужто не слышишь: земля дрожит! В коре какие-то электромагнитные изменения!
Жизнерадостный парень в золотом торквесе пожал плечами.
— Еще б ей, черт побери, не дрожать, когда болельщики чуть с ума не сходят! В группе Эйкена Драма два проигрыша, две победы, а у Ноданна одна победа, одно поражение и ничья между Кугалом и Медором. Последняя схватка Имидола и Шарна-Меса станет определяющей не только в состязании Стратегов, но и во всей Битве! И отстань от меня, я при исполнении, из-за тебя самое интересное пропущу!
Серые солдаты загнали под стеклянный колпак новую колонну мужчин и женщин, вытащенных из узилищ и темниц Мюрии и доставленных на Серебристо-Белую равнину на заклание. Это были уже не аристократы и не струсившие бойцы, а отбросы общества: изменники, воры, бандиты, чьи преступления не подлежат амнистии, мятежные голошеие, слишком хилые, чтобы находить удовольствие в Охотах, женщины, истощенные деторождением, а главное — бедняги, потерявшие разум из-за серых, серебряных или золотых торквесов; стоя вдоль стеклянных стен Великой Реторты, они глядели пустыми глазами на залитое лунным светом поле Битвы.
— Прочти мои мысли! — крикнул Алутейн капитану стражи. — Обследуй мой ум! Что-то неладное творится, говорю тебе! Разреши мне вызвать на связь короля или Идону — Покровительницу Гильдий!
— Хватит, навызывался! — отрезал принудитель. — Теперь отдыхай, дружище. Умей умереть достойно. — Он отдал умственное распоряжение солдатам и поспешил вон, к ожидавшему его иноходцу.
— Говорил, ничего не выйдет! — проворчал Раймо. — Но все ж таки ты молодчага, Ал!
Алутейн заскрежетал зубами и уставился в толстое незамутненное стекло Реторты.
— Черт бы их всех побрал! Проклятье! Средиземноморский бассейн колеблется! Там, на востоке, между Керсиком и архипелагом, который люди вашего будущего назовут Италией, есть зона нестабильности коры, я уж двести лет за ней наблюдаю. Что, если потрясение сильнее обычного? В лагуне может быть сейш!
— А что это — сейш? — заинтересовался Раймо.
— Да так, небольшая стоячая волна. — Один из золотых дезертиров поцокал языком. — Вот она и даст хорошего пинка под зад храбрым гладиаторам! Уж мы-то знаем, как тану боятся ноги промочить!
— В такой мелкой лагуне особо не промочишь, — возразил кто-то.
— Однако же соль может отсыреть, и огонь под Ретортой не загорится! — предположил другой.
— Это вряд ли. Ты что, никогда большого пожара не видал, приятель? Так спроси Ала — Властелина Хреновых Ремесел — он тебе разобъяснит! Поди, сам каждый год запаливал поленницу из трупов. Психоэнергия всей Гильдии Творцов вскипятит наш чайник, даже если дождь будет хлестать вовсю.
— Я обязан их предупредить! — вскричал Алутейн. — Это мой долг! О, если б я только мог связаться…
— А ты шифрованную телеграмму пошли, — посоветовал чей-то хриплый голос.
— Нет, давай мы разыграем твое послание в шарадах, когда они придут зажигать костер! — предложила женщина.
Ее истеричный смех был очень заразителен. Вся Реторта огласилась хохотом обреченных на смерть.
Тем временем Алутейн — Властелин Ремесел, бывший лорд Творец, употреблял остатки своих метапсихических сил, чтобы направить послание через гладкую панель Реторты. Скорее всего, ничего не
