физическая верность? Как завоевать его сердце?
— Рин.
Приподнявшись на локте, Рок внимательно следил за ее выражением лица. Ирэн встретила его взгляд улыбкой. Терпение, вот что теперь необходимо. Она желанна ему, ее тело доставляет ему наслаждение. Сегодня стало очевидным, что он может быть и нежным, и терпеливым, и внимательным. Первые семена посеяны. Она сделает все, чтобы из них проросла настоящая любовь.
— Да, мне было больно, но я прощаю тебя, — с улыбкой сказала Ирэн и, быстро наклонив голову Арнольда, приникла к его губам.
— Прощаешь? — улыбнувшись, переспросил он. — Ну, что же, такое начало сулит нам счастливое будущее, не так ли?
— Может быть, — улыбнулась она в ответ.
— Не «может быть», а совершенно точно, — настойчиво повторил Арнольд. — Теперь ты моя, полностью и окончательно. Вчера ты сказала, что не хочешь обсуждать моих чувств, но сегодня этого разговора не избежать.
— Пожалуйста, не надо… — покачала головой жена. Она попыталась было отодвинуться, но Рок сильной рукой удержал ее. — Дорогой! Давай отложим это. Нельзя же делать все в один день, — слабо пыталась возражать она.
— Хорошо. Засни, а я буду рядом. Нежно прижав к себе, Арнольд стал тихо поглаживать ее по голове, и Ирэн почувствовала, как наступает покой. Впервые за последние дни она спала без сновидений.
Глава 8
Никогда еще в жизни Ирэн не видела такого прекрасного уголка земли, как юг Франции, где была расположена вилла Рока.
Они покинули отель рано утром после плотного завтрака. Вначале она чувствовала себя скованной. При ярком свете шумного дня ей было неловко вспоминать все те интимные моменты, которые соединяют мужчину и женщину в тиши ночей. Но Арнольда, кажется, ничто не смущало. Он весело шутил, смеялся, и постепенно она оттаяла.
Перелет прошел без происшествий, а пограничные формальности во французском аэропорту были выполнены без задержки. Выйдя из прохлады терминала с его мощными кондиционерами, они окунулись в полуденный зной южного лета. На стоянке их ждал спортивный автомобиль.
— Я держу машину в гараже в расположенном неподалеку городке, и, когда прилетаю, ее доставляют для меня в аэропорт.
Да, вот оно всесилие денег, подумала Ирэн, усаживаясь на роскошное сиденье. Все те мелкие трудности и проблемы, которые ежедневно осложняют жизнь обычных людей, просто не существуют.
Глядя в его смеющиеся глаза, она невольно вспомнила прошедшую ночь, ласкающие губы и руки, магическую притягательность сильного мужского тела. Странные ощущения охватили ее: беззащитности, беспомощности перед его желанием и волей и своей силы и власти над этим мужчиной.
Ирэн любовалась деревнями с аккуратными домиками, сложенными из золотистого камня, высокими колокольнями церквей, ухоженными плантациями оливковых и цитрусовых деревьев, крошечными рыбачьими поселками, песчаными пляжами на берегу небольших морских заливов.
— Великолепно, не правда ли? — с ноткой снисходительности заметил Арнольд. Ему доставляло явное удовольствие везти ее по местам, которые он сам так любил.
— Как давно ты купил здесь дом? — спросила Ирэн.
— Его приобрели родители до моего рождения. Моя бабушка по матери была француженка, и, хотя мать в детстве жила в Голландии, ее семья часто посещала своих французских родственников. Сейчас они разбросаны по всему свету, но некоторые остались верны южному французскому солнцу.
Вскоре они подъехали к большим, открытым настежь воротам, ведущим в огромный сад, в глубине которого виднелся скрытый в тени деревьев дом.
— «Ля Мэзон», по-английски просто «Дом». Так мы привыкли называть нашу виллу, — пояснил Арнольд.
— «Дом», — задумчиво повторила она. Какое замечательное слово. Взглянув на мужа, она внезапно заметила в нем то, что в Нью-Йорке ускользало от ее внимания. Черные волосы, горящие глаза южанина.
— Моя мать, хотя и родилась в Голландии, всякий раз, приезжая сюда, превращалась во француженку. Она любила здешние места. Во время каникул или просто в свободные дни мы устремлялись к нашему «Дому», хотя бы на пару дней.
Отец, как правило, оставался в Нью-Йорке. Но и без него мы чувствовали себя здесь счастливыми. Вначале вдвоем с матерью, потом с Уэббом.
Со смертью родителей счастливое время закончилось. Через некоторое время после катастрофы, когда Уэбб окреп, я снова привез его сюда. Это оказалось замечательной терапией. После нескольких месяцев, проведенных в «Доме», кошмары от аварии вытиснились приятными воспоминаниями детства.
— Я представляю, какое это было тяжелое для тебя время.
— Мне трудно говорить о своих чувствах. Я не привык к этому.
— Арни, ты никому не доверяешь, — тихо сказала Ирэн, повторяя собственные слова Рока. И мне тоже, подумала она.
Внутри вилла выглядела так же замечательно, как и снаружи. Дорогая современная мебель вовсе не портила прелесть стен и потолка, выдержанных в старинном деревенском стиле и украшенных тарелками с изображениями животных и цветов. Входная дверь вела в огромную гостиную, занимавшую первый этаж. В дальнем конце была терраса, окруженная цитрусовыми. Большая кухня с дубовыми шкафами и покрытым красными плитами полом соседствовала с ванной и туалетом.
На втором этаже расположились пять спален, три из которых имели душевые. У каждой был свой увитый темно-зеленым плющом балкон. Спальня хозяев выходила на другую сторону дома, где находился олимпийских размеров бассейн, изумрудная вода которого сверкала солнечными бликами.
— Невероятно! — воскликнула Ирэн, выходя на балкон. Казалось, она попала в сказку. Если бы только стоящий рядом мужчина полностью принадлежал ей. Не только его собственность и тело, но и его душа. Впрочем, при чем здесь собственность. Она отдала бы все до последнего цента, согласилась бы жить в простой хижине, лишь бы он только любил ее.
— Две девушки из соседней деревни регулярно убирают комнаты и выполняют всю домашнюю работу, — объяснял Арнольд. — Когда я здесь, они приходят ежедневно, чтобы приготовить обед. Если ты хочешь, я могу нанять постоянную прислугу.
— Нет, не надо, — быстро ответила Ирэн. С нее достаточно было Мерси.
Ирэн надолго запомнила первые дни на юге Франции. Даже много лет спустя горько-сладкие воспоминания вызывали у нее слезы умиления. Утро проходило в ленивой неге. Они плавали в освежающей воде бассейна, загорали в шезлонгах. После второго завтрака молодожены отправлялись бродить по окрестностям. Она никогда еще не видела Рока таким раскованным и оживленным, как во время этих прогулок. Он с явным удовольствием показывал ей свои любимые места.
А потом наступала ночь, приносящая ей такие сладостные переживания, о существовании которых она даже не подозревала. Арнольд как умелый и умудренный опытом учитель приобщал ее к науке, нет, к искусству любви. Она поняла, каким терпеливым и осторожным он был в первую ночь и как это много значило для всех их последующих отношений.
С каждым днем Арнольд все больше и больше раскрывался перед ней. Постепенно снималась маска и появлялось лицо живого человека с нормальными чувствами и переживаниями. Не хватало одного. Даже в кульминационный Момент страсти он никогда не говорил ей слов любви. Простых, человеческих слов, которые говорят все мужчины любимым. Однажды утром Ирэн разбудил звонок.
— У телефона Ирэн Рок. — Ей казалось странной ее новая фамилия, произнесенная вслух. — Кто говорит?
— Рин, это я, Уэбб, — услышала она взволнованный голос Уэбстера. — Мне надо переговорить с Арни.
— Да, дорогой. Сейчас его позову. Положив трубку, Ирэн бросилась к ванной комнате.
Что произошло? — думала она. Чем так встревожен Уэбстер?
